Добралась до косынки, повязала на голову, чтобы волос какой в еду не упал. Нагнулась, доставая муку, разыскала очки, чтобы посмотреть, не завелись ли мошки. Хорошая мука, можно пирогов из такой испечь. Надела передник и выставила на стол большую кастрюлю, где тесто по обыкновению замешивала. Сначала его подготовит, а потом за начинку примется. Кольнуло сердце, схватилась машинально Егоровна за грудь, окрашивая передник и часть кофты в белый, вторую руку в стол упёрла. Отдышалась пару минут, в себя пришла, вроде прошло, минуло, и принялась дальше за работу.
Начало сериала
Предыдущая глава
Вылила молоко в кастрюлю поменьше и подогрела, а потом принялась муку сыпать, чтоб потом молоко туда добавить, дрожжи сухие и тесто замесить.
- Люблю пироги, - будто слышится ей голос Ефима, а Егоровна мешает вязкую жижу большой ложкой.
- С чем нынче будут? – усаживается за стол Кузьмич, только смурной нынче. Какой-то не такой. Будто не узнаёт его Галина. А ему опять сны снились, что не Ефим он вовсе. И зовёт его мамка горько: Родяяяяяяяя.
- С пирогами и картошкой, - отвечает жена, немного повернувшись. – Детей видел?
- А то как же! Жара такая стоит, на реку пошли.
- Ты бы наказал…
- Григорий с ними.
- Так сам ребёнок!
- Пусть привыкает к ответственности.
Смотрит Ефим на жену, руки в замок сложил, думу думает, как сказать, что уйти надобно, ответы на вопросы искать, что кажется ему, будто не своей жизнью живёт. И зовут его вовсе не Ефим, а Родион. Оставить их вчетвером, да пообещать, что вернётся, как правду сыщет. Только так и не довелось ему выговорит мысли свои.
Отчего-то мать в ту ночь не приснилась Галине, будто к себе хотела внука забрать. Прибежал испуганный соседский Назар, кричит, зовёт, всех на уши поднял. Галина в тот момент пироги из печи принимала, так и выронила противень, услышав, что Гришка их утоп. Рассыпались по полу подрумянившиеся пирожки с яблоками, которые так старший сын любил.
- Как утоп? – приложила руки к груди, ахнув. Подкосились ноги, норовя уронить хозяйку, а Ефим уже бежал на озеро, молясь, чтоб ошибся мальчишка. Сидел, прожигал спину жене, раздумывая, в какой момент сказать, что уходит, и тут новости.
От дома до озера не сказать, чтоб далеко, да горит в груди от быстрого бега. Примчался, издалека слышит вой младших. Толя и Лидочка стоят на берегу, смотря на водную гладь и ревут.
- Где Гришка? – раздался громогласный рык Ефима, и дети резко обернулись.
- Там-там, - кричат те, кто на берегу, показывая на озеро.
Бросился Ефим в воду, не раздеваясь, только не знает даже, где искать. Нырял-нырял, ничего в мутной воде не разобрать, а на берегу брат с сестрой слезами заливаются. Галина добежала, белугой ревёт, зовёт сына старшего, только не откликается Гришка. Лежит, раскинув руки на дне, и смотрит немигающими глазами на солнце, что сквозь воду пробивается, только больше не скажет ничего родителям. Никогда.
Оказалось, присматривал Гришка за младшими, как увидел, что Толик в озеро пошёл. Кликать стал, бросился за братом, его спас, а сам выплыть не смог. И было на ту пору Гришке всего восемь годков.
Бросились дети к отцу. Рыдают, слёзы по лицу растирают. А тот мокрый из воды выходит с пустыми руками. Бросил взгляд на жену и голову опустил. Подскочили дети, обхватили папины ноги, жмутся, будто боятся, что денется куда, что они сами куда-то исчезнут. А он на колени опустился и к груди прижал. Такие маленькие, такие беззащитные, к нему льнут, защиты ищут. И решился тогда Ефим, что жизнь его прежняя, которая до Галины была, ничего не стоит. Не знает он, где дом его, так быть тому, что тут навсегда останется.
Нашли Гришку потом через пару дней, всплыл мальчишка, только матери слёз не унять. Места не могла найти себе Галина. Плакала, кричала, норовила в могилку за сыном спрыгнуть, да удержали. Не дали глупость бабе сделать, потому что детки у неё малолетние остались. Тольке пять годков было, а Лидочке и того меньше – четыре всего.
Мучался и Ефим. До последнего не верил, что сын в озере утонул, себя винил. Как поверил, что можно восьмилетнего за главного оставить? Кому теперь носить непосильный крест, который давит так, что вдохнуть невозможно? Ему. Ефиму.
Только имя при рождении ему другое дано было – Родион. И мать свою он во снах помнит или в видениях. Придёт, бывало, Агафья, и зовёт его Родяяяяяяя, Родяяяяя. Да так жалостливо, тоскливо, что сердце в груди заходится, а на глаза слёзы наворачиваются. Только дело вот как было.
Исполнилось Галине 19 лет, когда в дом её Ефим посватался – мужчина из соседней деревни, в которой и насчитывалось что тридцать пять душ. Любви сильной не было, только отец добро дал, и стала девушка через несколько месяцев женой. Переехала к мужу. Понесла быстро, а там, смотри, на свет первенец народился – Григорием назвали. Расцвела молодая жена, ребёнку пригляд хороший. И, пока муж на охоте, она ребёночка качает, корзины плетёт, чтоб попросту дома не просиживать.
Через три года на свет появился второй сын, нарекли Анатолием. А ещё через год девочка. Всё это время Галина не была в родительском доме, лишь изредка к ней приезжала мать.
Когда Старшему исполнилось пять, Ефим пропал. Он просто ушёл однажды из дома и не вернулся. Галина ждала мужа, но с каждым днём понимала, что это бессмысленно. Он просто пропал без вести, не оставив ей никаких знаков. Ушёл он добровольно или же смерть настигла в дороге – Галине узнать так и не привелось, только спустя пару недель приснилась ей мать снова.
- Иди домой, - шептала, развеваясь белоснежными одеждами на ветру.
- Я дома, - не понимала Галина.
- Нееееет, - шёпот обволакивал, поглощал, проникал в самое нутро. – Домооооой, - говорила мать, взирая на оставленную с тремя детьми дочь. – там твой мууууууж.
- Где? – путалась Галина, не различая сон и явь. Умом понимала, что матери давно нет. Как исполнилось ей пятнадцать, оставила та божий свет, отправилась на небушко беседы вести. Добрая, заботливая. Галина никогда от матери плохого слова не слыхала.
- Иди домоооой, -шептала Варвара, - будет тебе мууууууж.
И, поднявшись утром, Галина решила, что последует совету. Собрала нехитрые пожитки, одела детей, что были мал мала меньше, и отправилась в отчий дом. Отец был ещё жив. Встретил с открытой душой, разметил всех, как мог, дал кров и еду. А спустя несколько дней Галина, словно подталкиваемая кем-то, отправилась за грибами в лес. Каково же было удивление, когда вместе грибов на поляне она нашла мужчину.
Сердце забилось в области пяток, когда Галя увидела лежащего на земле человека около реки. Она хотела броситься бежать, только ноги сами несли её к незнакомцу. Если человек на земле, значит, ему требуется помощь.
Помощь и правда потребовалась. Когда Галина поняла, что незнакомец жив, но без сознания, побежала домой за помощью. Они вернулись сюда с отцом и перенесли мужчину в дом поздним вечером. Не то, чтобы это было намеренно, просто так совпало.
Гришка постоянно вопрошал об отце, а Гале нечего было сказать.
- Вернётся, - обещала сыну, укладывая в кровать. – Обязательно вернётся.
Веры не было. Только не могла ж сказать пятилетнему, что отец сгинул в болотах, а, может, волки задрали сердечного. Потому и лгала,
оттягивая время, ведь своим умом понять проще, нежели детским. Толя тоже спрашивал, но не так часто, и было на душе Галины тревожно.
Незнакомец спал в сарае, уложенный на солому, а Галине снился сон. Вновь пришла мать, смотрела ласково и по-доброму.
- Мужем своим назови, - говорила.
- Кого? – недоумевала Галя, понимая, о ком именно речь.
- Сама знаешь, - отвечала Варвара.
Проснулась Галина разбитая, будто по ней всю ночь кто ходил. Осторожно глянула в сарай, принеся молока и хлеба, а незнакомец на неё смотрит так, что испугалась и, вздрогнув, отпрянула от проёма. Справившись с первым потрясением, заглянула ещё раз, встречаясь глазами с мужчиной, о котором не знала ровным счётом ничего. Вдохнула, набираясь смелости, и вошла в небольшое помещение.
Молча поднесла кувшин с парным молоком, которое уже с утра успела надоить, и парень принял, припадая к белоснежной воле, пил жадно и долго, пока всё не кончилось, будто хотелось нестерпимо пить. Закончив, протянул глиняную ёмкость обратно, не сводя глаз с девушки.
- Ничего не помню, - покачал головой, роясь в памяти. - Ты кто? – спросил, ожидая правды.
Галя набрала воздуха в лёгкие, намереваясь ответить честно, только тут же перед глазами встала мать со своим наказом. «Будет тебе муж»! Галя расширила глаза, понимая, что именно об этом человеке говорила Варвара, только как соврать?
- Ты кто? – повторил незнакомец, прикладывая ладонь ко лбу. Она сразу поняла, что у мужчины нещадно болит голова, и смотрела молча, не в силах произнести ни слова. Справившись с приступом, незнакомец снова обратился к ней, молчаливо взирая на симпатичную молодую девушку.
Продолжение здесьл