- Сергей, мне кажется, мы ошибку допускаем, так ретиво согласившись с решением нашей дочери... – в голосе Натальи звенели нотки, которые муж слышал очень редко.
- Но это ее решение, а не наше с тобой, - поторопился ответить мужчина, укладываясь поудобнее в постель. Ему не хотелось разговоров. Ужасное дежурство давало о себе знать.
(Ссылки на предыдущие главы и на следующую – в конце.)
Сергей старательно взбил подушку, лег, вытянулся в постели и, накрывшись одеялом, закрыл глаза. Это был каждодневный его ритуал, который помогал ему настроиться на сон.
Но сегодня он не сработал. Наташа ждала другого ответа. И она переживала. Это было видно по тому, как она лежит – словно вот-вот встанет, и как дышит – прерывисто и волнительно.
Он знал, что все это обозначает. Жена не успокоится, пока он не даст ей ответа, который она ждет. А если так, то и ночь пропала, и завтрашний сложный день, когда его очередь была сидеть в засаде.
Мужчина заерзал в кровати, пытаясь найти другую позу. Потом, успокоившись, сделал вид, что уже спит. Но Наташа, услышав храп, вычислила сразу обман.
- Тебя дочь никогда не интересовала, - сказала она тихо, чтобы свекровь не разбудить, которая всегда раньше них укладывалась.
*****
- Ну, да, ты только в свои войнушки играл все это время, защитничек, - не дождавшись ответа от мужа, сказала Наташа. – На ребенка всегда плевать хотел…
Вот этого Сергей уже не мог стерпеть. Он резко сел в кровати и, чтобы мать не услышала его, злобно зашипел на жену.
- А ты, что, святая? Когда ты дочерью занималась, а? Только когда в школу вызывали. А это было редко, поэтому дочь ты практически не видела. Только грозилась к матери в деревню уехать с ней…
Закашлявшись, Сергей, уткнулся в подушку и не расслышал ответа жены. А когда выпрямился, то увидел, что в комнате горит свет.
- Пока вы тут ругаетесь, родители, вашей дочки-то нет дома… - с тревогой в голосе сказала Нина Алексеевна, проснувшаяся от громкого шепота сына.
- Вы бы не ругались, а подумали – зачем согласились с ней, а? Зачем ей этот… музыкантишка…
- Мам, музыкантишка этот в свои 18 уже вон, какое достояние собрал в денежном эквиваленте! – возмутился Сергей.
*****
Мужчина поднялся с постели и, вороша волосы на голосе, снова закашлялся. Наталья, чего-то накапав ему в воду, дала попить и кашель понемногу успокоился.
- А если бы не ты, мама, я бы тоже мог вот так – не считая денег, жить. Это ты же меня отговорила в музучилище поступать…
- Я поэтому и в милиционеры подался, что долго не мог смириться, что с любимым занятием расстался, - в голосе Сергея явно слышалась обида.
Увидев на лице невестки косой взгляд в свою сторону, Нина Алексеевна ничего на это не ответила. Два сапога – пара… С ними ничего уже не сделать.
Она хотела выключить свет и на этом прекратить прения, но в комнату влетела счастливая внучка. Нина Алексеевна давно не видела ее такой.
- Бабуля, если бы ты знала, как Котька шикарно играет! – повиснув на шее бабушки, ворковала девушка. – Между прочим, на свой концерт пригласил. Он – талант!
- Вот, вот, хоть внучка твоя будет счастлива, потому что с ней рядом будет человек, чье занятие ей нравится, - пробурчал Сергей, задвигая перегородку, чтобы снова улечься поудобнее на своей стороне.
*****
Наталья, увидев, что муж уже закрыл глаза, тоже легла. Но ей не спалось. И не от того, что свекруха с Аней шепталась.
Она вспомнила свои молодые годы, как познакомилась на концерте с Серегой. А ведь он был талантливым музыкантом. И вот, что сделала его мать с ним.
Он теперь служит в ненавистной организации. На работу ходит, как на каторгу. Забыл, когда жене цветы дарил и комплименты говорил.
Наташа посмотрела на уже тихонько похрапывающего Сергея, и чуть не заплакала. Вся жизнь коту под хвост. Ведь она так и не состоялась как литератор…
Рассказы о любви, которые сначала писала, никто не брался публиковать. Не было в них, как сказала главред журнала, искренности.
- Ты, деточка, когда полюбишь по-настоящему, тогда и пиши, - не глядя в сторону Наташи, обронила женщина. – А сейчас – уходи, некогда мне…
Сколько слез пролила Наташа… Наверное, если бы собрать их все, они бы омочили бы не только подушку, а и весь их старенький матрас.
*****
- Так что плохого в том, что хотя бы Анька будет счастлива? – думала она, ворочаясь тихонько в кровати. – Пускай выходит за Котю. Вон, какая счастливая принеслась…
Наталья успокоила себя этими мыслями и, найдя удобную позу, наконец, уснула. Ей не было интересно то, о чем сейчас говорят дочь и свекровь.
Она видела сон, где жила совсем другую жизнь, в которой все они выглядели по-другому, говорили и вели себя иначе. Как в сказке, хоть бери и рисуй с натуры...
А Нина Алексеевна в этот момент слушала внучку. И, слушая ее, присматриваясь к выражению ее глаз, понемногу успокаивалась.
Может, и напрасно беспокоится за внучку? А вдруг она все же полюбит Костика, и будет счастлива с ним?
Уже лучше синица в руках, чем журавль в небе. Не то будет Анютка, всю жизнь дожидаясь своего Робчика, точно так несчастлива, как она …
Сосредоточившись на этих мыслях, Нина Алексеевна задремала и уже не слушала внучку, которая рассказывала ей про какие-то там симфонии звуков, которые так мастерски извлекает Котька.
*****
Завтра был выходной. И Аня, увидев, что бабушка и родители уснули, подошла к окну, чего давно не делала.
Окно напротив молчаливо смотрело на нее пустыми глазницами, зашторенными все теми же занавесками…
Девушка, как еще недавно делала это, присела на подоконник. Но, посидев пару секунд на нем, решительно поднялась.
Не будет она больше заглядывать ни в это окно, ни в какое другое. И, вообще, надо штору на окно повесить, чтобы не было искушения смотреть на чужую жизнь.
С этими мыслями Аня легла в свою кровать. Закрыв глаза, сразу же уснула. А проснувшись утром, не встала сразу.
И думать не стала о жизни, вспоминать о прошлом, как это делала в последнее время каждый раз, ложась в постель и просыпаясь утром.
На душе было так легко и спокойно, словно и не было ничего того, что этот месяц делало ее жизнь невыносимой.
*****
И тут же к ним позвонили. Аня не стала ждать, пока гость еще раз прозвонит трижды, тем самым разбудив обитателей коммуналки.
Распахнув дверь, она безмятежно улыбалась. И когда вместе со струей прохладного воздуха сюда ворвался Костя, Аня дала ему себя обнять и кружить, кружить, кружить…
(Продолжение будет.)