Гостинец от Робера Артуа (14 век)
Один из самых известных некоронованных Капетингов, любимый герой Дрюона, едва унес ноги из родной Франции, где его объявили врагом королевства. Нашел приют у короля Англии Эдуарда III, который претендовал на французскую корону. Робер горячо поддержал Эдуарда, желая отомстить всем, кто лишил его владений и изгнал. Начиналась Столетняя война. Действия англичан нетерпеливый Артуа счел вялыми; как наподдать островитянам с их королем, чтоб те проснулись? Горячий французский парень натравил своего сокола на цаплю; убитую птицу поднес Эдуарду.
- Вот самая трусливая птица, которая по праву должна быть подана самому трусливому королю, - дерзко ляпнул бравый Робер. Он остался при голове и даже не был вздернут. Эдуард смутился, устыдился - и велел бить французов по всем фронтам.
Щедрый дар от Иоанна II Доброго (14 век)
Все та же Столетняя война. 1356 год, битва при Пуатье. Французов ведет в бой сам король Иоанн II, отважный воин, истинный рыцарь. Не отступать больше чем на 4 шага! Не показывать врагу спину! Иоанн до буквы чтит рыцарский кодекс, но французы с треском проигрывают. Король не отступил ни на шаг, потому окружен и взят в плен. Англичане затевают свару – кому достанется выкуп за коронованную особу? Воины вот-вот подерутся.
- Господа, - вальяжно обращается к ним рыцарь до кончиков ногтей. – Я достаточно состоятелен, чтобы обогатить каждого из вас.
В самом деле, зачем эта грызня, коли Франция пока богата и ее король денег не считает? Англичане поймали Иоанна на слове, ободрали как липку.
Богохульство папы Льва X (16 век)
Из пухлого ленивого мальчика, сына Лоренцо Великолепного, получился пухлый ленивый понтифик. Его двор напоминал о роскоши эпохи римских цезарей, его понтификат, как и правление Августа, называли «золотым веком» - но по иной причине. За 7 лет Лев потратил три бюджета: своего предшественника, свой собственный, своего преемника. Вовсю процветала коррупция, бойко шла торговля должностями. Правда, папа не только купался в золоте, но и возрождал античные памятники, помогал Рафаэлю и Микеланджело – тут он молодец. Льва чаще видели за чтением античных книг, чем священного писания. Однажды папа поделился свежей мыслью со своим секретарем Пьетро Бембо:
- Какой же доходной оказалась эта сказка о Христе!
Взрывоопасный классик (19 век)
Лев Толстой был очень самокритичен («Войну и мир» называл многословной дребеденью, «Каренину» сравнивал с горькой редькой), но не всегда справедлив к собратьям по цеху. Ругал драматургию Чехова, Пушкина пнул походя: «Вот был Пушкин. Написал много всякого вздора. Ему поставили статую. Стоит она на площади, точно дворецкий с докладом, что кушанье подано…» Зря он так. Но в одном прав – книга книге рознь; зерна мудрости, красоты слога, истины отыщешь далеко не в каждой.
Зашел как-то Лев Николаевич в зал Румянцевской библиотеки. Повертел головой, окинул взглядом забитые от пола до потолка высоченные шкафы с сотнями томов. Мечтательно выдал:
- Динамитцу бы сюда…
Рассказала Марина Туманова
Сердечное вам спасибо за внимание к каналу, за лайки, комментарии, подписки
В телеграм-канале: https://t.me/ultramarina17
