Путь от Сакмары до Сиднея

Предлагаем вашему вниманию статью историка Виктора Дубовицкого об интересной и во многом трагической судьбе известного сакмарца казачьего генерала Петра Бурлина.

Судьбы многих уроженцев Оренбуржья поражают воображение, как масштабами, так и географией деятельности, часто включавшей в себя сразу несколько континентов. Их биографии вбирали в себя бурную историю многих стран, бесконечный калейдоскоп лиц, чинов, званий – всего того, что составляет мировую историю.

От Маньчжурии до Бухары

Служба для Петра Бурлина, выходца «из казачьих детей Оренбургского казачьего войска станицы Сакмарской», началась в 19 лет. Мирная служба моло­дого выпускника Оренбургского юнкерского казачьего училища продлилась всего три года: с на­чалом Русско-японской войны он оказался в самом ее пекле: переве­денный сотником в Забайкальское казачье войско, Бурлин в февра­ле 1904 года перешел границу с Маньчжурией и уже в июле «за отличие в делах против японцев» был награжден орденом Святой Анны 4-й степени с надписью: «За храбрость».

Описание «участия в походах и делах против Японии» в его послужном списке занимает без малого пять страниц! И на каж­дом этапе – награды, награды, награды... Всего за сравнительно короткий период Петр Бурлин был награжден пятью боевыми орденами. Предполагал ли он тогда, что через 14 лет ему вновь придется пересечь маньчжурскую границу, навсегда расставаясь с Родиной?

Надо сказать, и до того ему нечасто приходилось служить в России: после окончания войны на Дальнем Востоке мо­лодой казачий офицер в составе родного Оренбургского казачьего войска снова оказался за гра­ницей: 30 августа 1907 года он был командирован на службу в 5-й Оренбургский казачий полк, расквартированный в бухарском городе Чарджоу. Там Бурлин был назначен начальником полковой учебной команды.

В годы его службы на террито­рии Бухарского ханства в регионе не происходило военных действий, и она проходила «штатно»: в джигитовках, строевых заняти­ях, уходе за конями и оружием. 2 августа 1908 года Петр Гаври­лович получил приз в 75 рублей «за состязательную стрельбу из винтовки», а в феврале следую­щего был избран... заведующим полковой библиотекой.

Однако к казачеству особое пристрастие питал местный вла­дыка Бухары – эмир Абдулахад, который в 1900 году получил звание генерала от кавалерии русской армии, а в феврале 1902 года – звание генерал-адъютанта свиты императора Николая II. Он был также назначен наказным атаманом Терского казачьего во­йска, а в 1906 году пожалован в кавалеры высшего ордена России – Святого Апостола Андрея Первозванного. Эмир, будучи «шефом» 5-го Оренбургского казачьего полка, в период Русско-японской войны, когда вся Россия соби­рала деньги на восстановление погибшего в Цусимской битве военного флота, пожертвовал более одного миллиона рублей золотом на строительство эсминца, которому дали имя «Эмир Бухарский». Столь дружеские от­ношения предполагали и частые визиты хана в Петербург и Москву, которые Абдулахад-хан совершал регулярно. Он даже построил в Ялте дворец, куда выезжал на отдых и «морские купания». В каждую такую поездку в Россию генерал-губернатор Туркестана выделял ему сопровождающих офицеров и чиновников из числа находившихся в распоряжении его администрации. Судя по запи­си в послужном списке подъесаула Петра Бурлина, ему «13 апреля 1910 года была пожалована Бухар­ская золотая звезда 1-й степени и Золотая Бухарская юбилейная медаль». Этот факт, равно как и за­пись о том, что он «10 августа 1910 года командирован для сопрово­ждения Его Высочества Эмира Бухарского в г. Ялту», заставляет предположить, что он был лично знаком с эмиром и пользовался его доверием. В ноябре того же года после возвращения с эми­ром из Ялты восточный владыка пожаловал казака еще одним бухарским орденом.

Канун великих потрясений

В октябре следующего, 1911 года Петр Гаврилович поступает в Академию Генерального штаба в Петербурге, которую оканчивает по первому разряду в мае 1914 года. Это был последний «довоенный выпуск Академии, отличавшийся полным курсом всех предметов: в августе того же года началась Первая мировая война и обучение офицеров здесь пошло по «ускоренному» варианту.

Мировую войну Бурлин встре­тил старшим адъютантом штаба 12-й Сибирской стрелковой ди­визии и фактически весь период Первой мировой был на фронте. Уже в октябре 1914 года его на­градили георгиевским оружием за храбрость в командовании частями в боях за стратегически важный польский пункт Старо-Място. За время Первой мировой войны он был награжден несколькими боевыми орденами.

Бурные события в России на­чала XX века оставили после себя мало достоверных свидетельств. С первых дней революции Петр Гаврилович встал на сторону белого движения. В ноябре 1917 года он уже командовал 17-м Оренбургским казачьим полком, пытавшимся подавить большевистское вооруженное восстание в Ташкенте. В ходе этих боев полковник Бурлин по­лучил штыковое ранение. Однако 10 июля 1918 года он снова на фронте, на этот раз в должности генерал-квартирмейстера штаба военно-сухопутных сил Примор­ской области и одновременно временно исполняющего обязан­ности начальника штаба коман­дующего и начальника этапно-хозяйственного отдела.

2 августа 1918 года он также был назначен заместителем председателя во­енного совещания при штабе командующего. Через 18 дней после этого Петра Бурлина произвели в генерал-майоры. В годы Гражданской войны он служил помощником начальника штаба Верховного главнокомандующе­го, а в 1919 году его назначили командующим Уральской груп­пой войск. Бурлин участвовал в Сибирском («Ледяном») походе. С 1921 года жил в Харбине, был членом правления Восточного казачьего союза.

Титул – Наместник

Многие наверняка помнят увлекательный фильм российского режиссера Сергея Урсуляка «Пароль не нужен», поставленный по одноименной повести Юлиана Семенова. А именно тот эпизод, где советский чекист Всеволод Исаев борется с возглавляемой братьями-купцами Спиридоном и Николаем Меркуловыми белогвардейской диктатурой в При­морье. Однако мало кто знает, что к власти во Владивостоке они пришли благодаря перевороту в мае 1921 года, подготовленному генералом Петром Бурлиным.

А потом для него начались долгие годы эмиграции. В тот период Петр Гаврилович служил советником в русской группе войск генерал-лейтенанта Константина Нечаева при воен­ном губернаторе провинции Шаньдун Чжан Цзунчане, с 1930 года – советником при Генераль­ном штабе Китайской армии в Нанкине, в 1932 году стал про­фессором Китайской военной академии. Однако эти должно­сти не отражали основной роли генерала Бурлина: он возглавлял в Маньчжурии Дальневосточное отделение Братства русской правды (почти забытой совре­менными историками военной и политической организации русского зарубежья, которая была гораздо меньше извест­на им, чем, например, Русский общевоинский союз (РОВС) или фашистские партии русской эми­грации). Среди эмигрантских политических организаций брат­ство отличалось «активизмом» и даже склонностью к террористической деятельности. Эта организация, в отличие от них, опиралась на собственные силы как в области пропагандистской, так и в области военно-террористической.

Работой отделения Петр Бурлин руководил с 20 августа 1918 года, имея в служебной перепи­ске псевдоним «Нам», или «Брат № 29». Руководство братства в Париже именовало его просто Наместником. До середины 1930-х годов он занимался формировани­ем и отправкой на советскую сто­рону белоповстанческих отрядов и партизанских групп. Согласно доносам соотечественников, Бурлин обвинялся в том, что нелегально руководил его отделами вплоть до 1943 года.

Для белогвардейской русской эмиграции жизнь на чужбине стала тяжким испытанием: льви­ная доля мигрантов была воен­ными и не могла найти для себя работы «на гражданке». Поэтому Петр Бурлин и другие русские генералы прилагали огромные усилия, чтоб сформировать из них специальные части для служ­бы в китайской армии, а также в расквартированных в Шанхае и Ханькоу военных подразделениях Франции. Численность русских офицеров, рядовых и казаков в этих частях достигала несколь­ких тысяч человек! Это были са­мые боеспособные и надежные воинские контингенты китайских властей.

После разгрома Советской армией японских войск в севе­ро-восточном Китае и начала в стране гражданской войны Петр Гаврилович эвакуировался вместе с Китайской военной академией на Тайвань, а позже перебрался в Австралию. Несколько лет он вме­сте с бывшим также в эмиграции старшим сыном Виктором прожил в Сиднее, где и скончался в 1954 году. В наши дни об этом незауряд­ном человеке с берегов Сакмары напоминает только скромная могильная плита на сиднейском кладбище.

Петр Бурлин являлся отцом большой семьи, у него было две дочери и три сына. Сейчас извест­но о судьбе двоих из них – Виктора и Леонида (Леонтия в крещении). Эти люди, как и их отец, оказались связанными с интересными со­бытиями и известными истори­ческими личностями. Но это уже совсем другая история.

Виктор ДУБОВИЦКИЙ, доктор исторических наук

Источник: “Оренбуржье”, 01.11.2023