19 апреля 1943 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР № 39, который упорядочил некоторые моменты, касающиеся привлечения к ответственности карателей и пособников оккупационного режима из числа советских граждан. Основные моменты, которые он закрепил:
- дела должны рассматриваться военно-полевыми судами, организованными при дивизиях;
- поскольку преступление является не только тяжким, но и позорным, высшую меру наказания применять путём повешения;
- вынесенные приговоры утверждать у командира дивизии и приводить в исполнение немедленно;
- заседания и казнь производить публично.
В Ленинградской области 12 марта 1944 года состоялся открытый суд над коллаборационистом, о котором сохранились документальные свидетельства в виде фотографий. Не прошло и двух месяцев после освобождения Ленинграда, поэтому процесс был резонансным и прошёл при стечении большого количества народа. В Колпино на улице Культуры судили некоего Бориса Афанасьева, который при оккупантах был бургомистром посёлка Саблино и прилегающих территорий.
До войны предатель работал на Ижорском заводе архитектором. Обязанности смотрящего у фашистов исполнял явно не из-под палки, поскольку был обвинён свидетелями в жёстком сборе налогов для новой власти, принуждении мирного населения к работам на строительстве электростанции, пособничестве угону в Германию двух тысяч человек. Вину обвиняемый полностью признал и в тот же день был казнён. Вот только почему-то был расстрелян, а не повешен.
Чем дальше Красная Армия продвигалась на запад, чем больше территорий она освобождала, тем чаще стали проводиться на них суды и заслуженные расправы над изменниками Родины. Теми, кто не смог сбежать со своими новыми хозяевами.
Бургомистр оккупированной Феодосии послужил после войны в Красной Армии и спрятался от возмездия,
