Ко дню 80-летия освобождения Кубани...
Лето 1942 года.
- Макар, госпиталь эвакуируют в Нальчик, неспроста это все, - сокрушалась его жена Дарья.
- Это разумно, - задумчиво произнес Макар, поглаживая бороду. - Дарья, ружье из сарая занеси в хату.
- Почто оно тебе, Макар, что ты делать собрался? - изумилась Дарья.
- Почищу его. А ну как не сегодня-завтра немец к станице подойдет. А кто же народ защищать станет, коли хлопцев сколько призвали?
- Опомнись, Макар, да когда ты в последний раз ружье в руках держал? - Дарья прижала руки к груди. - Двадцать лет прошло...
- Ничего почищу, смажу и будет работать, как и прежде.
- Макар, нам бы тоже того, с госпиталем уехать. Ну а что? Слыхал, рук не хватает? Я санитаркой пойду, да и крепкие мужские руки там нужны.
- Никогда не бежал и сейчас не собираюсь, - рассердился Макар. - А вот ты, баба, должна уехать.
- Еще чего, - возмутилась Дарья. - Я никуда не уеду, с тобой останусь. А ежели чего с тобой приключится, то как мне жить? Ты ж один у меня, и я у тебя одна...
Макар, вздохнув, обнял свою жену и притянул к себе. Да, дожили они до сорока лет, а детей им бог не дал. Сам Макар из многодетной казачьей семьи, его братья пали в начале двадцатых годов, семья его тогда разделилась на два лагеря. Сам Макар присягнул Красным и отец его за это проклял. Перебравшись в Каневскую, молодой Макар женился на красивой девушке Даше. И то ли проклятие отца сказалось, то ли по какой другой причине, но не получалось у них детей завести. Так и жили вдвоем в хате, растя вместо детей подворье. Но в тридцатые годы большую часть забрал колхоз, а остальное поголовье под нож пошло, есть надо было что-то... Постепенно Дарья и Макар вновь обзавелись хозяйством, но теперь опять настали трудные времена. Глядя на козу Машку и курочек, бегающих по двору, Даша вздохнула:
- Как бы опять всего не лишится.
- Не о том думаешь... - проворчал Макар. - Что коза и куры, коли сами можем пропасть. Ты, Дашка, все же ступай в госпиталь. А я в партизанский отряд отправлюсь. Коли так на службу не берут, так из партизан не выгонят.
- Ни за что! Я с тобой останусь, я за тобой хоть на край света, говорила же тебе!
- Упрямая ты баба... - покачал головой Макар. - Вот ежели чего...
Он не успел договорить, в окно хаты постучали. Отодвинув шторку, Макар спросил соседку Любу, которая переводила дух. Видать, бежала...
- Макар, Дарья, выходите с хаты, бегом со мной на помощь!
- Что приключилось, Люба? - Даша тоже выглянула.
- Немец на подходе, госпиталь срочно надо вывозить. Макар, ты мужик здоровый, подсобишь!
Макар и Дарья побежали в сторону больницы, там шла погрузка больных, которых отправляли в Нальчик.
- Я не могу позволить этого!- кричала главврач Мария. - Они не доедут, не доедут. Они здесь должны остаться.
- Послушайте, тут им не выжить!
- У них хотя бы будет хоть какой шанс, хоть маленький...А так вы их на верную гибель обрекаете! Хоть что делайте, но не отдам, не пущу вас к ним.
Молодой офицер посмотрел на Марию и вздохнул.
- Ладно, под вашу ответственность.
Мария подозвала Макара и Дарью.
- Из-за чего переполох? - Макар обратился к офицеру.
- Шестерых парней вывезти не дает, говорит, тяжелые они.
- Товарищи, можно вас? Подойдите, помогите мне. - Мария не обращала внимания на слова человека в форме, она стояла на своем.
Макар и Даша подошли и Мария рассказала о своем плане.
- Сейчас в другое крыло перекатим хлопцев, подсобите.
Макар и Дарья, и еще двое мужчин в форме помогли Марии, которая поместила шестерых больных в одну палату, затем Дарья спросила:
- А дальше что?
- А дальше вот что... - Мария подошла к двери и повесила табличку "Брюшной тиф".
- Думаете, поможет? - недоверчиво спросила Дарья.
- Эта нечисть до одури боится заразы, и сюда носа своего не сунет. Самое главное - чуть подлечить их, а дальше уж решим.
- Мы с вами останемся, защищать их буду, а Дарья поможет ухаживать за ними. - Сказал, как отрезал Макар, и Мария согласно кивнула.
Как Мария и предполагала, немцы не сунулись в эту палату - слишком уж испугались они таблички и суровый взгляд Марии, без тени испуга, говорил о том, что она не шутит, там за дверью и правда с тифом лежат.
Заняв краеведческий музей и станичную библиотеку, немцы, казалось, устроились здесь надолго.
Тех, кто оказывал сопротивление, либо был подмечен в чем-то подозрительном, уводили по "дороге смерти" в район пенькозавода.
Мария выдала Макара за врача, а Дарью за санитарку, к ним немцы тоже не подходили, боялись заразиться.
Однажды Даша поняла, что один из больных, сержант Савко, прощается с жизнью.
- Ты держись, хлопчик, держись. Да что же ты? Ведь на своей земле, тебе ее еще защищать. Говоришь, из Старой деревни ты? Мать и батька есть?
- Нет мамки, и батьки нет. Сестренка Оксана семи лет, у соседки она. Увидеть бы ее еще хоть раз...
- Я придумаю что-нибудь, скажи только, на какой улице живет сестренка твоя, где твоя хата и как звать соседку?
- Галиной соседку звать, у источника жили... - тут он дернулся и закрыл глаза. Даша испуганно посмотрела и поняла - он не увидит свою сестренку, и неба больше не увидит , и солнца...
Макар и Дарья похоронили его сами, Мария занималась другими ребятами.
- Макар, девочку бы найти. Жива, али нет...- задумчиво произнесла Дарья, стоя у свежего холмика.
- Надо бы, но можем накликать на себя беду. Слышишь, Дарья, Владимир и Александр, которые уже на поправку пошли, зовут нас с собой партизанить. У нас уже сформировано 22 отряда, более тысячи человек по плавням и камышам разбрелись, так может и мы к ним? А то глядишь, не сегодня-завтра прознают про то, что здесь происходит, и нас с Марией на пенькозавод отправят. Тем более, что они уже справляются без нас.
- А девочка?
- А что девочка... - вздохнул Макар. - И ее в беде не оставим.
Мария была согласна с Макаром и под покровом ночи из территории больницы к железнодорожным путям двинулись четыре фигуры - Мария, Дарья и Владимир с Александром, чтобы примкнуть к одному из отрядов партизан.
Они шли вдоль железной дороги и, подойдя к соседней станице, Дарья попросила Макара пробраться тропами и попробовать найти Галину.
- А на немцев нарвемся?
- Они в Каневской засели, чего им делать на окраине?
- Этой нечисти везде хватает. Ну давай, попробуем...
Александр и Владимир отправились с ними, вскоре они прошли по тропе и оказались на источнике, о котором знала вся округа. Пройдя источник, они вышли на улицу и тут увидели женщину лет пятидесяти с ведром.
- Вы кто такие будете? - нахмурилась она. - Чего в потемках шастаете?
- Мы Галину ищем, она приютила у себя соседскую девочку, Оксану Савко.
- А, Галка.. Идите вперед, вон, колодец стоит, туда и ступайте.
Они дошли до хаты у которой стоял колодец. Темные окна выходили на улицу и казалось, никого нет в ней. Макар тихонько постучался и вскоре послышался шорох. Вышла пожилая женщина.
- Хто здеся?
- Здравствуйте, мы ищем Оксану Савко, скажите, девочка у вас? Вы Галина?
- Не шумите, чего расшумелись? Нет у меня никакой Оксаны.
- Мы знаем, что есть, - Дарья не сдавалась. - Брат ее рассказал о том, что вы ее к себе взяли.
- Вы его видели?
- Да. Он в нашей больнице лежал, а я при нем санитаркой была.
- Пошто вам девчонка?
- Ее брат.. Он скончался сегодня, он говорил о ней, переживал. - Дарья заплакала.
- Ой, Димка, хлопчик наш... - прижала руки к груди Галина. - У меня девка, сиротка несчастная, больше нет у нее никого. И я не могу у себя оставить, приходится прятать в погребе. Она ведь сестра красноармейца, уже искали ее. Гришка полицай приходил. Ежели Димы нет, так надобно бы ее в детский дом свезти, я не потяну, не потяну я... - заплакала Галина.
- Одевай девчонку, выводи, мы ее с собой возьмем. - сказал Макар.
Владимир и Александр высказали неодобрение.
- И что же, девка с нами партизанить будет?
- Мы найдем тех, кто с детьми ушел из дома. Одним ребенком больше, одним меньше...
Через три часа четверо взрослых и семилетняя девочка, сжимающая в руках тряпичную куклу, присоединились к отряду партизан, Владимир знал местонахождение, поплутали немного, но нашли своих. Его тоже в отряде знали и были рады, что он выжил.
Наутро Оксану отвели к землянкам, вырытыми местными жителями, которые покинули станицу когда в нее вошли немцы. Осень наступала на пятки, но все знали, что скоро начнется сезон дождей и нужно как можно быстрее освободить свою землю.
Макар и Дарья вместе с другими партизанами выходили на задания, всегда вместе, бок о бок. Так же вместе они в одной из землянок с другими хлопцами и женщинам из отряда отмечали освобождение Каневского района пятого февраля 1943 года.
Полгода борьбы за жизнь, страха и лишений. Полгода потерь и полгода ожидания и надежды...
- Мы можем вернуться в свои хаты, - Дарья плакала от радости.
- Ради этого и жили, - подхватила Елена, женщина, которая потеряла брата и мужа, после чего примкнула к отряду. - Будем заново учиться мирно жить...
Февраль 1943 года.
Макар и Дарья вернулись домой. На службу его не хотели брать, так как он хромал еще с двадцать второго года. Когда партизанил, никому и дела не было до хромоты, а вот дальше идти не разрешили.
Хата была разграблена, козу и кур еще в августе немцы утащили.
- Да, Дарья, работы у нас непочатый край. Ну печь есть, и то спасибо. А там уж как-нибудь проживем, - говорил Макар.
- Проживем, Макарушка, проживем...
- Чегой-то ты такая печальная? Все по Насте тоскуешь? Переживаешь, что подругу не уберегла?
- Настю жалко, - согласилась Дарья. - Два месяца, как ее нет, не вернулась с задания, но это жизнь, это наша служба. Я об Оксанке думаю. Жива девка, али нет?
- Знаешь, я тоже часто думаю об Оксане, - признался Макар.
- Давай найдем ее, Макарушка.. Ну чего дитятко сиротой расти будет? А мы ее пригреем.
- Дело говоришь, Дарья, дело. Думал я об этом уж так и эдак... Коли своих детей нет, так чужого пригреем, будет кому нам в старости стакан воды принести. Только вот как найдем ее?
- В управление сходим, может, кто обращался...
Макар и Дарья пришли в управление, но никто с девочкой Оксаной к ним не обращался.
- Вы кому ее отдали, когда в землянки привели?
- Клавдией звали женщину, сынок у нее еще есть, Афанасий.
- Так-с.. - задумчиво постучал карандашом Сергей Осипович. - Дело в том, что немцы многие бумажки уничтожили, сейчас поищем среди уцелевших.
- Клавдия говорила, что поваром в колхозе работала. И все, больше ничего не знаем о ней.
- Уже проще, - кивнул Сергей Осипович.
Он попросил их подождать в коридоре, сам отправился в архив и его не было с полчаса. Наконец он вернулся и дал им бумагу с адресом.
- Попробуйте, вдруг чего получится, вдруг вернулись они в хату.
- Спасибо, вот спасибо вам, товарищ, - благодарила его Дарья.
- Вам спасибо, семья Шутко. Доброе дело делаете. Сейчас самим жрать нечего, каждый рот на счету, а вы сиротку взять хотите. Это мы должны вас благодарить.
Сжимая бумажку в руках, Макар и Дарья ступали по зимнему скрипучему снегу, не чувствуя холода. Только бы Клавдия в хату вернулась, только бы пережили они холодные месяцы в землянке...
Но подойдя ближе, они застали хату в гораздо плачевном состоянии, чем была у них - выбиты стекла, снята крыша, а внутри было все пусто - только осколки глиняного горшка валялись на полу.
- Где искать их, Макар? Куда они могли подеваться? Куда увезли девчонку? Выжили ли они? А если нет, Макар? А если нет? - кричала она.
- Тише, тише, Дарья. Погоди голосить. Пойдем у соседей поспрашиваем.
Дарья и Макар постучали в соседнюю хату, из трубы которой шел дым.
- Хозяева! - крикнул он.
Вышел старый дед, закутанный в рваный женский пуховый платок.
- Чаго шумишь?
- Дед, здравствуй. - Макар улыбнулся ему.
- И тебе не хворать. Чаго надо?
- Соседи ваши где?
- А пошто спрашиваешь? - подозрительно спросил он.
- Девочку ищем, Оксаночку, - выступила вперед Дарья. - С ними была.
- А, девку помню, да, была с ними. Клавка вернулась к хате с пацаненком своим, да тут уже и жить невозможно, а мужика нет помочь. Сам я вот как пень трухлявый, даже с крышей ей не помогу. К сестре подалась, в Ленинградскую.
- Её тоже освободили, - кивнула Дарья.
- И вроде бы дом сестры Клавкиной уцелел, туда и подались. Ищите, а адреса я не знаю.
Через два дня, заручившись поддержкой Сергея Осиповича, даже выделившего им машину для такого дела, Макар и Дарья отправились в Ленинградскую. Фамилию Клавдии они знали. Там их встретил начальник управления, которого уже предупредил Сергей Осипович.
- Да, есть такие, как раз сейчас девочку Оксану оформляют для передачи в детский дом. Через три дня отвезем.
- Но как же?.. - растерялась Даша.
- А что вы хотели? У товарища Слепченко своих шестеро, а тут сестра с сыном прибыли, да и девчонка чужая.. Понимать надо.
- Мы понимаем, понимаем. Можно забрать девочку?
- Таким как вы, мы всегда навстречу идем, - улыбнулся мужчина.
Когда Макар и Дарья добрались до хаты Слепченко, они увидели Оксану. Она сидела на улице в валенках, которые спадали с ее ног, закутанная в большую фуфайку, она прижимала к себе все ту же тряпичную куклу.
- Оксана! - ахнула Дарья, а Макар широко улыбнулся.
- Тетя Даша! Дядя Макар! - закричала девочка и бросилась к ним. - Вы живы!
- Живы, радость наша, живы. И как мы счастливы, что и ты жива-здорова! - Дарья прижала ее к себе и тут на шум вышла незнакомая женщина.
- Вы кто? Отойдите от девочки!
- Мы за Оксаной приехали, - пояснил ей Макар. - Мы супруги Шутко из Каневской, это мы привели ее тогда в землянку к Клавдии и другим семьям.
- И чего, прям заберете девку? - засомневалась женщина.
- А что, нельзя? - Даша подобралась. - Вроде бы отправление в детский дом готовите.
- Вы проходите, чай замерзли с дороги, - пригласила она их в хату.
Там же, сидя за столом и распивая жидкий светлый чай, Клавдия и ее сестра рассказали, что нужда их заставила ребенка в детский дом сдать.
- Я сделала все, что смогла, жизнь Оксанке сохранила. Трудно нам пришлось. Но и вы нас поймите, у детей животы от голода вздуваются...- говорила Клавдия.
- Я не осуждаю вас, почему вы оправдываетесь? - удивилась Даша. - Напротив, я благодарна вам и восхищена тем, что вы смогли в такое трудное время девчонку уберечь. И все мы понимаем, оттого и приехали за Оксаной.
- Спасибо вам... Честно говоря, камень на душе сидел, корила себя и ругала. Но время такое сейчас, - Клавдия заплакала, а Дарья ее обняла.
****
Дарья, Макар и Оксана вернулись в Каневскую. Теперь им предстояла новая жизнь, которую они начинали сначала. К весне хату поправили, побелили стены и потолки. Дарья и Макар работали, а Оксанка готовилась к поступлению в первый класс.
В 1945 году, когда страна праздновала Победу, все трое пришли с цветами к холмику, над которым стояла табличка с именем погибшего.
- Спи спокойно, братик мой, - утирая слезы, произнесла Оксана. - И за меня не переживай, я теперь с мамой и папой живу.
Макар сжал руку Дарьи и тихо прошептал:
- Даш, а ты не думала, то один ребенок - это очень мало?
- Думала, Макарушка, думала... - Так же тихо ответила Дарья.
- Ну так, обговорить бы все надо.
- До хаты дойдем и все обговорим.
ЭПИЛОГ
В сорок пятом году Дарья и Макар взяли четырехлетнего сиротку Ивана, в сорок седьмом удочерили девочку Наталью двух лет от роду. А в пятидесятом году в их семье снова было пополнение, два брата - семилетний Гриша и пятилетний Илья.
Всех детей они растили как родных, и внуков нянчили до самой смерти, не спуская их с рук.
Имена и фамилии изменены