Уважаемые читатели канала! Представляем Вам материал, подготовленный главным редактором Телеграмм-канала Профсоюзы 90-х Стасом Евстифеевым, в котором впервые подробно раскрыта картина ограбления знаменитого советского коллекционера Виктора Магидса, совершенного в 1990-м году.
26 июля 1990 года, Москва, примерно в восемь часов утра. Автомобиль марки ВАЗ-21063 подъехал к жилому дому на Тимирязевской улице, где его уже ждали трое молодых людей. Быстро сев в автомобиль, компания направилась на улицу Жолтовского. Подъехав по нужному адресу, трое молодых людей вышли из машины и зашли в подъезд жилого дома , сказав перед этим водителю обязательно дождаться их и никуда не уезжать.
Примерно через четыре часа все трое вышли из подъезда и, сев в автомобиль, попросили водителя отвезти их обратно на Тимирязевскую. По дороге один из пассажиров сказал водителю заехать за ними завтра в то же время и по тому же адресу, так как они не дождались человека, у которого должны были забрать какие-то вещи.
27 июля 1990 года около восьми утра водитель ВАЗ-21063 подобрал на Тимирязевской уже знакомую компанию и отвёз «вчерашним» маршрутом, где молодые люди в том же составе, что и предыдущий раз, зашли в подъезд жилого дома №21 на улице Жолтовского. Прождав около двух часов своих пассажиров, водитель «шестёрки» решил позвонить по телефону-автомату человеку, который его нанял для этих поездок, чтобы узнать, как долго ему сегодня ждать ребят. Не дозвонившись до заказчика, водитель решил вернуться к дому на Жолтовского и ещё не более часа подождать своих пассажиров.
Буквально через тридцать минут после того, как водитель вернулся к дому, на данный адрес стали подъезжать автомобили сотрудников милиции. Увидев во дворе ВАЗ-21063, один из милиционеров решил спросить водителя, не видел ли он, как из подъезда дома выносили какие-нибудь вещи. Как оказалось, в этот день, утром 27 июля 1990 года была ограблена квартира известного в СССР коллекционера Виктора Магидса.
Виктор Ефимович Магидс (1927-1995) был известным в Советском союзе коллекционером. Магидс слыл человеком знающим, интеллигентным, осторожным. Собирал он западноевропейское искусство. Показывая свою коллекцию редким «доверенным» коллегам, он называл фамилии авторов с особым вкусом и значением. Глуховатым голосом, как некую интимную тайну, он произносил: Кранах, Гольбейн, Рейсдаль, Остаде, Броувер и другие хрестоматийные для истории искусства имена. Были ли это все подлинники - поди, разбери, но он считался обладателем наиболее значительной в СССР частной коллекции «иностранцев». Когда страной руководил Сталин, Магидс был обвинён в шпионаже в интересах Японии и отсидел за это восемь лет.
27 июля 1990 года утром Виктор Магидс в своей квартире собирался на встречу с коллегой. Около 10 часов Магидс спокойно вышел из своей квартиры. На лестничной площадке трое молодых людей бесцеремонно втолкнули коллекционера обратно в квартиру. Возмутившись, Магидс попытался спросить, что происходит, но тут же получил мощный удар в область печени. В глазах потемнело. Ещё один мощный удар в голову отшвырнул его к стене. Били по-боксёрски, без размаха, но с переносом центра тяжести, когда в кулак вкладывается вся масса тела. Потерявшего способность к сопротивлению Магидса, ещё попинали ногами, перетащили в спальню, бросили на пол. Один из трёх молодых людей распахнул куртку и вытащил револьвер. Потом обернул оружие краем покрывала, которое стянул с постели, чтобы заглушить выстрел. Все три налётчика были одеты в спортивные костюмы, на руках были перчатки, чтобы не оставлять отпечатков, а вот лица свои они не скрывали.
Из показаний Магидса: «Трое налётчиков были с короткой стрижкой, крепкие, тренированные, лет 20-25, похожи на спортсменов или военных. один был плотного телосложения, брюнет, ростом под метр семьдесят, с квадратным подбородком. Одет в куртку-ветровку, спортивные брюки и кроссовки. Второй был повыше, около 180 см, среднего телосложения, с развитой рельефной мускулатурой. У него были светлые волосы, серые глаза и немного вытянутое треугольное лицо...» Магидсу связали за спиной руки и засунули в рот кляп.
В комнате с коллекционером остался один из налётчиков, тот, что со светлыми волосами, а двое других находились на кухне, где по телефону связались с каким-то человеком и сказали ему, что можно приезжать. Примерно через полчаса в квартире Магидса открылась входная дверь, и в комнату вошёл четвёртый участник ограбления. Именно этот человек стал выбирать и показывать своим подельникам предметы искусства, которые необходимо забрать из квартиры. Бандиты хозяйничали около часа. Перед тем, как уйти, ещё раз проверили, насколько крепко связан хозяин.
Магидс, почти не подавая признаков жизни, тихо лежал на полу, под головой - пятно крови. Убедившись в том, что коллекционер жив, молодые люди скрылись вместе с похищенными предметами искусства.
Освободиться Магидсу удалось лишь только к часу дня. Попытавшись вызвать по телефону милицию, он увидел, что телефонные провода обрезаны в трёх местах. Позвонить в милицию удалось от соседей по лестничной площадке. Приехавшие на вызов сотрудники милиции, поймать налётчиков по горячим следам не смогли.
Из протокола осмотра места происшествия:
«Из квартиры Магидса было похищено: 31 картина музейного уровня, работы голландских и фламандских мастеров XVI-XVII веков, серебряная цепь XVII века с наперсным крестом, 50 портретных миниатюр XVIII-XIX веков на слоновой кости и большинство - в рамках из драгоценных металлов, 8 икон XVI-XVII веков, 15 серебряных старинных табакерок, ряд мелких предметов резной кости высокохудожественной ценности, несколько полудрагоценных камней большого размера, деньги в сумме примерно 2 тысячи 500 рублей, трое золотых часов, другие ювелирные украшения личного пользования, 2 сберегательные книжки с кладом по 2 тысячи 500 рублей каждая, и многое другое».
Нападавшие вынесли похищенное в скатерти, снятой с кухонного стола, а также в наволочке, простыне, хозяйственной сумке...
Вся данная ситуация показалась водителю ВАЗ-21063 очень странной, особенно - распрос сотрудниками милиции о молодых людях, совершивших ограбление квартиры в доме, к которому уже второй день подряд он привозил своих пассажиров. Чтобы попытаться выяснить, как всё это может быть связано, водитель поехал на Тимирязевскую улицу, в кафе «Аленький цветочек», где работал барменом один из трёх молодых людей.
Александр Буторин (Зомб) 1968 года рождения, судимый, в 80-е отбывал наказание в исправительной колонии. После освобождения устроился на работу барменом в кафе «Аленький цветочек» на Тимирязевской. Данное кафе имело особую репутацию. Как говорили в конце 80-х и начале 90-х: - «Аленький цветочек» посещают большие люди с серьёзными лицами». У Александра Буторина есть старший брат, Сергей Буторин (Ося, Стёпа) 1964 года рождения. Сергей после срочной службы в армии окончил школу прапорщиков и остался служить в Московской в/ч 63589, которая до 1995 года располагалась в Свиблово. Но в начале 1989 года у Сергея произошёл конфликт с сослуживцем, в результате которого произошла драка. Сергей Буторин был КМС по боксу, и поэтому ему не составило труда выйти победителем из произошедшего конфликта. Оппонент Буторина в ходе драки получил серьёзную травму, и информация о конфликте дошла до высшего руководства в/ч 63589. Чтобы «замять» дело, Сергею Буторину предложили уволиться со службы в должности прапорщика. После увольнения в феврале 1989 года Сергей устраивается охранником в то самое кафе «Аленький цветочек», где работал его брат Александр. Весной 1989 года Сергей Буторин знакомится с Сергеем Ананьевским (Культик). Это знакомство полностью изменит жизнь Буторина, а к середине 1989 года он уже вступит в ряды Солнцевской бригады под предводительством Тимофеева Сергея Ивановича (Сильвестр).
В ноябре 1989 года директором кооператива «Фонд» Вадимом Розенбаумом было написано заявление в милицию по факту вымогательства с его кооператива денежных средств и автомобилей «Volvo». Заявление было написано на лидеров Солнцевской бригады Сергея Тимофеева, Сергея Михайлова, Виктора Аверина, и Евгения Люстарнова. В ходе расследования данного дела были выявлены и другие участники Солнцевской бригады, которые, по заявлению Розенбаума, также принимали участие в вымогательстве. В итоге, в декабре 1989 года сотрудниками МУРа было принято решение о задержании всех причастных к делу лиц.
Были задержаны: С. Тимофеев, С. Михайлов, В. Аверин, Е. Люстарнов, Б. Баскин, Г. Шаповалов, В. Старичков, С. Чистяков, Н. Оглоблин, Г. Бендов. На время следствия основные лидеры бригады Тимофеев (Сильвестр) и Михайлов (Михась) были помещены в Бутырский следственный изолятор. Из-за «шумихи» вокруг этого уголовного дела Солнцевская бригада стала объектом особого внимания представителей правоохранительных органов. В газетах выходили статьи о Солнцевских. Корреспондент Л. Кислинская даже взяла небольшое интервью у С. Тимофеева и В. Аверина, чтобы узнать их мнение по данному уголовному делу, когда они уже находились в заключении.
Из-за появившегося особого внимания к Солнцевским, лидерами бригады было принято решение снизить активность в работе на время следствия, чтобы не привлекать к себе лишнего интереса со стороны общественности. В связи с этим, некоторые бригады, которые были в составе Солнцевских, начали искать для себя «подработку», не связанную с делами основной структуры.
В январе 1990 года Сергей и Александр Буторины познакомились с сыном известного в особых кругах Москвы «теневого» торговца предметами искусства и контрабандиста Якова Фельдмана.
Знакомство это произошло, когда Сергей Буторин в кафе «Аленький цветочек» помог сыну Фельдмана Фрэду решить вопрос с «наехавшими» на того хулиганами. В благодарность за помощь младший Фельдман решил познакомить своего заступника со своим отцом. Как оказалось при знакомстве, у Сергея Буторина и Якова Фельдмана нашлось очень много общих интересов. Знакомство дало свои плоды летом 1990 года в виде предложения Буторину поучаствовать в одном «крупном деле».
В начале лета 1990 года Яков Фельдман получил информацию от своего знакомого о том, что у Магидса В.Е. дома хранится коллекция картин и икон кисти известных западноевропейских и русских художников XV-XX веков, а также большое количество иных дорогостоящих предметов антиквариата и ювелирных изделий. Все предметы имеют особую историческую, научную и культурную ценность.
Фельдману было предложено взять на себя план ограбления и найти людей, которые «отработают хату» коллекционера. Остальное (транспортировка картин за границу и их дальнейшая продажа) брал на себя тот самый знакомый Фельдмана, имевший прямое отношение к грузинским ворам в законе, от которых и шёл данный заказ. Знакомый Фельдмана был известен в криминальном мире как Ян Красный, человек, который работал с грузинскими ворами по контрабанде предметов искусства. Основной канал сбыта был выстроен через Грецию.
Итак, в июле 1990 года Яков Фельдман договорился с Сергеем Буториным о встрече в кафе «Аленький цветочек», на которой и было предложено ограбить квартиру коллекционера Магидса. Ограбление сулило «большой куш», и братья Буторины согласились принять в нём участие. Тем более, лидерами Солнцевских, в связи с делом по кооперативу «Фонд», членам бригады было дано указание работать самостоятельно, чтобы не привлекать внимания к точкам, которые были под их контролем.
По плану ограбления братья Буторины должны были проникнуть в квартиру Магидса, связать его, после чего, позвонить Фельдману, чтобы он приехал в квартиру коллекционера и лично выбрал самые ценные предметы искусства, которые необходимо было украсть. Для того, чтобы быстро вынести из квартиры все необходимые ценные вещи, был нужен ещё один соучастник ограбления. Им оказался бывший сотрудник милиции Евгений Токарев, который познакомился с Фельдманом в 80-х годах, отбывая наказание за убийство на принудительном лечении в психиатрической больнице.
Для перевозки из квартиры Магидса украденных предметов искусства Фельдман предложил воспользоваться услугами его знакомого таксиста по фамилии Степанов. Ограбление запланировали на 26 июля 1990 года...
27 июля 1990 года, ориентировочно в 13:05 в милицию г. Москвы поступил звонок об ограблении на улице Жолтовского квартиры известного в СССР коллекционера Магидса В.Е. По горячим следам злоумышленников задержать не удалось.
В мировой истории очень много примеров, когда случайные богатства вызывали непомерную жадность, из-за которой люди совершали ужасные поступки. Вот и в этой истории жадность сыграла роковую роль в жизни некоторых участников ограбления.
Яков Фельдман перед самим ограблением договорился с братьями Буториными, что их основная доля - это старинные драгоценности из серебра и золота, а также они получат процент после продажи картин. Так как Буторины не разбирались в антиквариате, их устроил такой раздел «добычи». Тем более, они знали, что картины будет тяжело сбыть самим и с ними - только морока, так как их, скорее всего, будут разыскивать по всему СССР. Золото и серебро продать гораздо проще. Фельдман, по договорённости с Яном Красным, должен был разными партиями доставить картины на территорию Грузии, где получал за партию деньги, а картины уже затем переправлялись в Грецию Василиосом Стилидиосом (Вася Грек, Грек Сухумский).
Василиос Стилидиос, эмигрировав в 1988 году из СССР в Грецию, занялся контрабандой антикварных ценностей. В Греции он вместе со своим родственником Саккасом Димостенисом открыли фирму по продаже антиквариата. Это было их официальное прикрытие незаконной деятельности. Стилидиос и Димостенис были очень известны в криминальных кругах Европы и СССР как торговцы антиквариатом.
Перед ограблением Магидса и Ян Красный, и Стилидиос приезжали в Москву к Фельдману для обсуждения планов ограбления и дальнейших действий. В августе 1990 года, после ограбления квартиры Магидса, Фельдман с Токаревым отвезли первую партию картин в Сухуми, где получили за них деньги от Стилидиоса. Вася Грек переправлял картины на своём корабле из Сухуми в Грецию, откуда дальше уже продавал их в Германию, своему знакомому Гансу Ульриху Шпрингеру.
Фельдман разбирался в антиквариате и прекрасно знал, какую цену могут дать за украденные картины. Конечно, те деньги, которые он получил за первую партию картин от Васи Грека - была лишь малая часть от их настоящей стоимости. И тогда, как показалось Фельдману, к нему пришла «гениальная» мысль продать картины самому в Европе, тем самым, «срубить огромный финансовый куш». По приезду в Москву Фельдман связывается со своим знакомым, с которым, как и с Токаревым, познакомился, когда проходил принудительное лечение в психиатрической больнице. Знакомый ему был нужен в качестве переводчика при поездке в Бельгию, где он собирался продать часть украденных картин. Но не учёл Фельдман только одного - что заказчики ограбления из Сухуми не упускали из вида «хранителя» их картин.
20 сентября 1990 года Яков Фельдман был найден повешенным в своём номере гостиницы в Бельгии. Страшную новость о смерти отца Фельдман младший узнал от того самого знакомого, которого Я.Фельдман взял с собой в Бельгию в качестве переводчика. А через несколько дней в Москве, после возвращения из Бельгии, пропадает без вести и сам переводчик. Сразу, как только получив известие о смерти отца, сын Фельдмана тут обзвонил всех родственников и знакомых, в том числе, Токарева. Тот сразу приехал на Тимирязевскую и уговорил Фельдмана младшего съездить к другу Яна Красного, некоему Леху, и забрать картины и иконы отца. В тот же день, созвонившись с Лехом, Фельдман младший и Токарев отправились за коллекцией. До места добрались на такси. Лех жил недалеко, в районе Ленинградского проспекта. Забрав из квартиры Леха картины, Токарев и Фельдман младший начали перекладывать их в коробки, которые привезли с собой специально для перевозки картин. Пока убирали картины и иконы, Токарев попросил Фельдмана младшего сбегать на Ленинградку и поймать такси, объяснив это тем, что не стоит вывозить похищенные картины на такси, в котором они приехали (хотя такси их дожидалось). Вернувшись на другом такси, Фельдман младший увидел, что нет ни Токарева, ни машины, на которой они приезжали за картинами. Токарев его, попросту, обманул и забрал всё себе. Вечером в ноябре 1990 года Фельдман младший возвращался к себе домой из ресторана. В подъезде он встретил двух странных, как ему показалось, типов. Они пристально посмотрели на него, переглянулись, кивнув друг другу. Это Фельдману младшему показалось подозрительным. Он зашёл к соседям и от них позвонил Сергею Буторину (Ося Стёпа), попросив того приехать. Буторин приехал через полчаса, но в подъезде уже никого не было. Фельдман младший объяснил всю ситуацию с картинами и со странной смертью отца, попросив С. Буторина остаться с ним. Сергей Буторин прожил на квартире Фельдмана около четырёх месяцев. В январе Фельдман младший уехал к родственникам в Германию и только в марте 1991 года вернулся в Москву, когда, как он думал, ситуация успокоилась.
Где-то числа 12-го марта Фельдман младший менял замок в своей квартире. И тут на лестнице опять появились двое подозрительных мужчин. Один из них был черноволосый, похож на кавказца, другой - украинец. «Это по мою душу!» - понял Фельдман младший. Затем он попытался закрыть дверь, но получил удар ножом в живот. Двое мужчин ворвались в квартиру. Прибавив громкость в телевизоре, кавказец ударил кулаком в лицо. У второго, украинца, был пистолет, из которого Фельдману младшему он выстрелил в лицо, прострелив навылет обе щеки.
Токарев, узнав о нападении на младшего Фельдмана, насторожился и решил на время «затихориться». Вообще, изначально Токарев пытался вести свою «игру». Примерно через две недели после похорон Якова Фельдмана в сентябре 1990 года, Токарев связался с Сергеем Буториным (Ося, Стёпа) и сказал, что их кто-то сдаёт и смерть Фельдмана - это следствие «охоты» за участниками ограбления. Первым допросить с пристрастием Токарев предложил того самого водителя Степанова, который, как считал Токарев, слишком много знает. Братья Буторины согласились поговорить со Степановым.
Александр Буторин (Зомб) позвонил на домашний номер Степанова и сказал, что нужно встретиться. Тут же договорились встретиться у комиссионного магазина на Тимирязевской улице. Степанов предупредил жену: мол, не вернусь к вечеру - звони в милицию.
У комиссионки Степанова уже ждали. Стояла светлая «пятёрка», за рулём которой сидел Александр Буторин (Зомб). Сергей Буторин (Ося, Стёпа) находился на заднем сиденье. Степанов сел в машину, и они втроём поехали к кинотеатру «Рассвет», где их ждал Токарев. Забрав у кинотеатра своего подельника Александр Буторин (Зомб) сказал, что лучше им отъехать поговорить в «тихое место». По пути обстановка в салоне резко обострилась. Сергей Буторин (Ося, Стёпа), сидевший сзади, достал револьвер и демонстративно проверил, заряжен ли он. Затем он резко приставил дуло револьвера в бок Степанова, и начался распрос. Степанов смог убедить Буториных, что о событиях 26 и 27 июля 1990 года он никому не рассказывал и вообще, после смерти Фельдмана сам очень боится за свою жизнь. В итоге, Степанова они отпустили, хотя Токарев настаивал, что с ним надо решать вопрос кардинально. Такая настойчивость Токарева, поначалу, братьям Буториным не совсем была понятна, но когда узнали, что он забрал все оставшиеся картины и скрылся, стало понятно, какую «игру» затеял Токарев. По возможности, он хотел избавиться от свидетеля Степанова при помощи братьев Буториных, так как только он видел их в день ограбления по адресу Магидса. Фельдман был уже мёртв, а его сын, как считал Токарев, опасности не представлял. Сразу после выписки из больницы Фельдман младший решил уехать в Сухуми, чтобы найти там Яна Красного и рассказать, как всё произошло и где теперь похищенная коллекция. Он не знал, откуда идёт команда на его ликвидацию и поэтому вопрос нужно было решать, как можно быстрее.
Приехав в Сухуми, Фельдман младший встретился с Яном Красным и рассказал ему о том, что коллекцию обманом забрал себе Токарев. В октябре 1992 года представители криминала Сухуми похитили в Москве жену и ребёнка Токарева. Единственным требованием было вернуть Яну Красному картины, которые находились у Токарева. Обратиться за помощью было не к кому, братьев Буториных он тоже обманул. Но и в этот раз бывший милиционер попытался найти «лазейку» для своей будущей безопасности в Москве, ведь братья Буторины искали с ним встречи. Передавая украденные предметы искусства людям Яна Красного, Токарев всё же оставил себе несколько картин. Он сам вышел на Буториных и рассказал им, что, якобы, узнав настоящую цену похищенного у Магидса, понял, что Фельдман их просто обманул, расплатившись лишь небольшой частью коллекции. Поэтому он так же не доверял Фельдману младшему, к которому он обманом вошёл в доверие, чтобы забрать картины.
Токарев рассказал Буториным, как Фельдман младший прислал к нему домой бандитов, которые похитили его жену с ребёнком и требовали взамен отдать коллекцию. Но Токарев и в этой ситуации схитрил, сказав Буториным, что подумал об их доле и припрятал для них несколько дорогих картин, которые готов им предать в любой момент. «Слава» о похищенной коллекции Магидса расходилась по всему миру и, конечно, приблизительная её цена не раз публиковалась в прессе. По разным оценкам её стоимость составляла от 4 000 000 до 10 000 000 долларов США.
В ноябре 1991 года в каталоге «Сотбис» появилась часть украденных картин и миниатюр, которые были проданы Васе Греку в первой партии, привезённой Токаревым и Фельдманом в Сухуми. По линии Интерпола быстро выяснилась вся цепочка незаконного сбыта части похищенной коллекции. Всё вело к Василиосу Стилидиосу. Как только представители криминала Сухуми узнали об этом, вопрос с Васей Греком был решён кардинальным образом, а в феврале 1992 года его фирма по продаже антиквариата прекратила своё существование. Единственная возможная информация, которая могла привести правоохранительные органы к похитителям коллекции исчезла вместе с Василиосом Стилидиосом (Вася Грек), который пропал без вести. Токарев в Москве, наладив отношения с братьями Буторинами, передав им часть оставшихся картин, на время забыл обо всём произошедшем. Служба Госбезопасности России дала поручение временно «законсервировать» дело о розыске похищенной коллекции Магидса...
Казалось, что следы украденной коллекции больше не обнаружить, но, как зачастую бывает в жизни, именно случай всё определил.
Один из таких случаев произошёл 21 июля 1993 года, когда в Иркутске было совершено нападение на Высшую техническую школу МВД и похищено 260 пистолетов ТТ.
Основными рынками сбыта оружия в России 90-х были Москва и Санкт-Петербург. Но об этом - чуть позже.
11 марта 1994 года ночью на улице Флотской, рядом с домом №44 внимание дежурного наряда милиции привлекла иномарка, за рулём которой водитель распивал водку. Сотрудники патрульно-постовой службы милиции решили проверить документы у водителя и пассажира, а также досмотреть автомобиль. При досмотре в багажнике автомобиля были обнаружены сумка с картинами и автомат Калашникова. Вразумительно объяснить, откуда всё это, ни водитель, ни пассажир, не смогли. Оба утверждали, что всё найденное принадлежит не им.
Из протокола досмотра автомобиля:
«Из автомашины «мерседес» изъяты: автомат Калашникова калибра 5,45 мм и «рожок», снаряжённый 22-мя патронами». Оружие находилось на заднем сиденье в большом холщовом пакете. Рядом были обнаружены сумка, в которой находились, завёрнутые в газеты, две иконы. На одной изображена Богоматерь с ребёнком, на другой - церкви и кресты. Здесь же находилась картина на дереве с изображением залива и парусников, тоже упакованная в газеты.
Пассажиров автомобиля доставили в ближайшее отделение милиции, где выяснилось, что за рулём в качестве водителя находился Евгений Токарев, бывший сотрудник патрульно-постовой службы милиции. Пассажиром и владельцем автомобиля была сотрудница Министерства сельского хозяйства Наталья Грундтнер. Грундтнер пояснила, что автомобиль ей предоставили для личного пользования в служебных целях. Находящиеся в автомобиле оружие и картины к ней не имеют никакого отношения. Грундтнер, помимо российского гражданства, имела гражданство Германии. В итоге представители правоохранительных органов решили не связываться с сотрудником Министерства сельского хозяйства и гражданкой Германии. После изъятия оружия и картин пассажиры «мерседеса» были отпущены.
Расследование о похищении в Иркутске пистолетов дало свои «плоды» весной 1994 года. Через своих информаторов из «криминального мира» милиционеры, занимавшиеся розыском следов похищенного оружия в Москве, выяснили, что разыскиваемые пистолеты сбываются через участников Курганской бригады, которые являлись боевым подразделением в структуре лидера Орехово-Солнцевской ОПГ Сергея Ивановича Тимофеева (Сильвестр). В июне 1994 года сотрудниками милиции был задержан представитель Курганских при попытке сбыта нескольких пистолетов ТТ на Кунцевском авторынке. На допросе «продавец» пистолетов пояснил, что «стволы» для продажи он получал от участников Ореховской бригады в коттедже, находящимся в Одинцовском районе.
В начале лета 1994 года Григорий Гусятинский (Гриша Северный, Гриня) со своим братом Виктором и близкими по бригаде отмечал в ночном клубе «Арлекино» рождение дочери.
В тот день поздравить Григория приезжали многие партнёры по бизнесу и, конечно, приехал Сергей Иванович Тимофеев (Сильвестр). К 1994 году Григорий Гусятинский стал главным и надёжным партнёром в работе Сергея Ивановича Тимофеева (Сильвестр). После смерти Тимофеева в сентябре 1994 года именно Григорий занял его место лидера в огромной бизнес-империи.
Поздравив Григория, Тимофеев предложил ему на всё лето пожить вместе с семьёй на своей роскошной даче, находящейся в посёлке Ранис, также известному как Николина гора в Одинцовском районе. Дача была оформлена на имя известного академика СССР, а по соседству находилась дача Иосифа Давыдовича Кобзона. В июне 1994 года Григорий переехал жить на дачу. Вместе с семьёй Григория Гусятинского на даче проживали его водитель Сергей Дмитриев (Полпорции) со своей женой. Забавное «погоняло» Полпорции Дмитриев получил за то, что обедая в столовых или кафе, часто заказывал половину порции.
В гостях на даче у Григория Гусятинского часто бывали его друзья и коллеги по бригаде. Практически постоянно там также проживали юратья Буторины, так как Сергей Буторин (Ося, Стёпа), был близким другом Гусятинского.
Получив информацию о местонахождении похищенных пистолетов ТТ, в милиции начали готовить операцию по обыску и задержаниям на даче в посёлке Ранис. Операцию назначили на утро, 1 июля 1994 г.
1 июля 1994 г. Сергей Буторин (Ося, Стёпа) находился на даче у Григория Гусятинского. Он жил здесь уже несколько дней вместе со своим братом Александром (Зомб).
Каждое утро Сергей Буторин (Ося, Стёпа) выходил на пробежку по сосновому лесу посёлка Ранис. 1 июля утром, выйдя во двор дачи, Буторин услышал за забором резкий звук автомобильных тормозов, после чего во двор дачи «вломился» отряд специального назначения милиции вместе с сыщиками Петровки, 38.
Сергей Буторин, быстро сориентировавшись, «перемахнул» через забор с противоположной стороны дачи и, убежав через лес, успел скрыться.
Услышав шум во дворе, Сергей Дмитриев (Полпорции) разбудил Григория Гусятинского и предупредил, что на улице – сотрудники милиции. Затем Дмитриев попытался избавиться от своего пистолета и выкинул его прямо из окна спальни Григория Гусятинского, которая находилась на втором этаже. Беда лишь в том, что по плану захвата один из сотрудников спецгруппы должен был проникнуть в дом именно через это окно. Выброшенный пистолет Дмитриева угодил ему прямо в голову, нанеся серьёзную травму. Конечно, такого спецгруппа простить не смогла. На даче был произведён жёсткий захват со всеми вытекающими… В тот день были задержаны Григорий Гусятинский (Гриша Северный), его водитель Сергей Дмитриев (Полпорции) и Александр Буторин (Зомб), который представился как Александр Розанов, предъявив поддельные водительские права.
Допрос начали проводить прямо на даче, в её подвале. Гусятинского, Буторина и Дмитриева приколвали наручниками к батареям, а допрос проводил каждый желающий из группы захвата, применяя при этом физическую силу. Жён задержанных держали на первом этаже, иногда требуя приготовить им что-нибудь «закусить» под элитные сорта виски, найденные в серванте. К утру 2 июля 1994 года «правая рука» Григория Гусятинского по финансовым вопросам Андрей Пылёв (Малой) попытался под предлогом курьерской доставки ящика дорогого вина «выкупить» своих товарищей. В итоге, у Пылёва забрали и вино, и барсетку с крупной суммой денег, посоветовав ему как можно быстрее «уносить ноги». Обыск на даче дал результат. Сотрудниками милиции было обнаружено оружие, среди которого находилось три пистолета ТТ из похищенной партии в Иркутске.
Из протокола обыска: «Найдено в бельевом шкафу в полиэтиленовом пакете пистолет ТТ со снаряжённым «магазином», пистолет-пулемёт иностранного производства с двумя «магазинами», снаряжёнными патронами. Во дворе, под окнами дома, обнаружен автоматический пистолет калибра 9 мм и 36 патронов к нему. В процессе личного обыска Буторина в кармане спортивного трико обнаружена и изъята обойма к пистолету Макарова с четырьмя боевыми патронами.
По данному делу Г. Гусятинский, А. Буторин и С. Дмитриев были арестованы и помещены в ФКУ СИЗО-10 Можайск. При обыске на даче были изъяты записные книжки задержанных, по записям в которых изучались все их связи. Именно это и привело в итоге к развязке в истории похищенной коллекции Магидса. В записной книжке Буторина была найдена запись: «Виктор Степанов – водитель». Сотрудников милиции заинтересовала данная личность, так как водить мог быть связан с преступлениями, совершёнными Буториным.
Степанова вызвали в МУР, где его допросили. Из допроса выяснилось, что Степанов познакомился с Буториным через знакомого коллекционера Фельдмана летом 1990 года. Первый раз он подвозил братьев Буториных по просьбе Фельдмана в конце июля по адресу Жолтовского, 21. Запомнил он это, так как ему пришлось ждать братьев почти 4 часа, а на следующий день он снова отвозил их по данному адресу.
На вопрос, кто ещё был вместе с братьями Буториными в тот день, Степанов назвал Е. Токарева. Сотрудники милиции решили проверить Е. Токарева по задержаниям. Выяснилось, что в марте 1993 года при задержании Токарева в его машине были найдены картины и иконы. Тогда, в 1993 году, никто из сотрудников милиции и не подумал проверить найденные картины по сводке ограбления Магидса, но теперь всё связывалось воедино. Магидсу предъявили для опознания найденные картины, всё сошлось, Магидс без сомнения признал свои похищенные предметы искусства. Токарев был задержан. 27 июля 1990 года во время ограбления Токарев и братья Буторины вызвали по телефону Фельдмана, чтобы он приехал и сам выбрал необходимые предметы искусства. Во время ожидания Фельдмана Токарев и Александр Буторин решили распить бутылку водки, которую захватили с собой. Пустую бутылку они так и оставили на кухне в квартире Магидса. Когда сотрудники милиции приехали на вызов по ограблению, среди собранных улик была та самая бутылка из-под водки, на этикетке которой был обнаружен приклеившийся волос светлого цвета. Проведя экспертизу и сравнив волос с волосами задержанных Токарева и Буторина А. установили, что волос принадлежит последнему. Работа по раскрытию ограбления Магидса пошла «полным ходом». Токарев дал «полный расклад» по данному преступлению. Единственное, что он скрывал – это личность третьего соучастника, которым являлся Сергей Буторин (Ося, Стёпа). Видимо, к 1994 году Токарев уже знал, насколько может стать опасной для его жизни ситуация, если он сдаст Сергея Буторина, так как тот уже был известен в криминальных кругах как один из приближённых к Сергею Ивановичу Тимофееву (Сильвестр). Александр Буторин (Зомб) не только отрицал участие брата в ограблении, но и вообще утверждал, что понятия не имеет, о чём речь.
Главным свидетелем оставался Виктор Степанов, который в своих показаниях утверждал, что именно Сергей Буторин был третьим участником ограбления. Пока шло расследование дела о похищенной коллекции, шла и работа по «вызволению» Гусятинского, Дмитриева и Александра Буторина из Можайского СИЗО. Для дачи взяток и приостановления дела в отношении задержанных были собраны огромные деньги в размере миллиона долларов, что дало свои результаты. В октябре 1994 года по решению суда все трое задержанных были освобождены. Информация о готовящемся освобождении дошла до сотрудников, занимающихся делом похищенной коллекции. Упускать Александра Буторина им было нельзя, так как он мог скрыться от следствия. Прямо на выходе из суда в Можайске Буторина А. встречала группа захвата, которая, задержав, отправила его уже в СИЗО Москвы.
Следствие по делу Магидса шло практически весь 1995 год, а суд был назначен на июль 1996 года. Сергей Буторин (Ося, Стёпа) пытался через все свои связи в правоохранительных органах решить вопрос по данному делу, но результата не было. Ко всему этому, сотрудники МУРа пытались доказать участие Сергея Буторина в ограблении Магидса и его принадлежность к, так называемой, Орехово-Солнцевской ОПГ. Сергей Буторин решил действовать кардинально. 14 марта 1995 года сотрудники МУРа Карасёв и Коняшин следовали по Садовому кольцу на частном автомобиле «Таврия» к своим коллегам из уголовного розыска Юго-Запада Москвы. Они ехали как раз за получением информации по Сергею Буторину и его связи с Солнцевскими бандитами. Именно Карасёв и Коняшин принимали участие в задержании на даче в посёлке Ранис в 1994 году. В подземном путепроводе под площадью Маяковского малолитражку нагнал на большой скорости тяжёлый джип. Он протаранил легковушку, «размазав» её по стене тоннеля. За рулём «машины-убийцы» был солнцевский бандит. Оба сотрудника МУРа погибли на месте.
26 августа 1996 года в 19:30 рядом со своим домом выстрелом в голову был убит Виктор Степанов.
Он был убит прямо в свой день рождения, когда вышел в магазин, чтобы купить на праздничный стол бутылку вина.
Убийство совершил телохранитель Сергея Буторина Марат Полянский. Сергей Буторин в деле Магидса так и остался, как неизвестное лицо, определить которого не имеется возможности. Александр Буторин (Зомб) получил за это ограбление 8 лет и был отправлен отбывать срок в сибирскую колонию. Благодаря финансовой помощи брата, Александр освободился раньше срока и сразу отправился в Испанию, где на тот момент проживал Сергей Буторин.
Е. Токарев по решению суда был приговорён к принудительному лечению в психиатрической больнице, откуда пропал без вести. Видимо, Сергей Буторин (Ося, Стёпа) умеет отдавать «долги»…
Остатки коллекции Магидса, кроме изъятых из машины Токарева предметов и находящихся на аукционе Сотбис, так и не были никогда найдены. Сам Виктор Магидс скончался в 1995 году от рака, не дожив до суда над Евгением Токаревым и Александром Буториным.
Автор: Стас Евстифеев
