ОКОНЧАНИЕ ||
Через неделю синяя "Нексия" Серовых мчалась в направлении города. Там Денис получил посылку. Четыре новенькие камеры видеонаблюдения и видеорегистратор.
— Ну, теперь посмотрим, кто кого, — обнял он жену, — они нам за Ларчика ответят!
— Поехали скорее, всё установим! — обрадовалась Алёна, — наконец-то!
— Давай сначала зайдём в кафе, съедим что-нибудь эдакое, — подмигнул жене Денис.
— Нас же Николай с Лидией звали сегодня на обед, забыл? — сказала Алёна, надо купить в подарок что-нибудь, не с пустыми же руками идти!
Они купили торт и бутылку вина. Всё остальное у Николая было своё. Подъезжая к дому, они почувствовали неладное. Калитка была открыта и наполовину сорвана с петель, а на дорожке, ведущей к дому, сидели вороны и громко переговаривались.
— А ну, кыш! — замахнулся Денис, — вот сволочи!
— Птицы не виноваты, — сказала Алёна.
— Да я и не птиц имею ввиду! — отозвался муж.
По всей дорожке, от калитки к дому, кто-то раскидал куриные головы, но не свежие, а давно протухшие... вонь была такой, что Алёна не сдержалась — её стошнило.
Она добежала до дома и через окно наблюдала, как Денис, надев респиратор, собрал граблями всю тухлятину и вывез на садовой тачке. Он выехал в пролесок, за пределы деревни и стал рыть яму.
Пролесок был совсем рядом с деревней и Дениса с тачкой заметили местные сорванцы. Они побежали к нему, чтобы поглядеть, что он собрался закапывать. За ними бежали несколько деревенских собак.
Дети стали дразнить Дениса, показывать на него пальцами. Тогда он, быстро определив главного — коротко стриженого паренька, подозвал его и спросил, кивнув на тележку:
— Ваших рук дело?
— Ещё чего! — сплюнул себе под ноги подросток, всем видом показывая, что не боится.
— А чьих, знаешь?
— А закурить дашь?
— Не курю, да и курил бы, не дал, — ответил Денис, — курить вредно!
— Ну и шиш тебе тогда! — заржал хулиган, и отбежав на несколько шагов, показал на Дениса рукой — Тухлятина!
— Тухлятина! Тухлятина! — тут же подхватили дети.
***
Николай с Лидией поглядывали на часы, но Серовы всё не шли. Борщ, "Гордость Лидии" томился на столе, в кастрюле, Николай с вечера забил курочку и теперь она остывала, под специальной сеткой от мух.
— Поди, посмотри, что там, — не выдержала Лидия, — не случилось бы чего!
— И правда, пойду, — Николай надел кепку и отправился до Серовых. Он встретил соседа, катившего тележку. Чуть в стороне бесновался Потапченков сын, отъявленный хулиган, и вся деревенская шантрапа скандировала вслед Денису обидное слово. Услышав, что они кричат, Николай сразу понял, в чём дело.
— А ну, кыш! Серёга! Прекрати! — погрозил Николай заводиле, и тот замолчал. А за ним и остальные.
Николай закурил папиросу, чтобы перебить дух, исходящий от тележки.
— Что случилось? Опять озоруют?
— Не то слово! — Денис снял респиратор, — прости, Николай, сегодня мы с Алёной не придём. Аппетит, сам понимаешь, перебили... договоримся позже, идёт? ... прости уж, Лидия, наверное, старалась, наготовила.
— Да с бабой я объяснюсь как-нибудь. Ну... ладно, в другой, значит, раз! — и Николай запылил к своему дому, где изнывала от любопытства супруга.
— Ну?! — встретила она его вопросом.
— Не придут, — сообщил Николай, — аппетиту нет.
— Чегой-то?
— Им весь двор тухлятиной засыпали, — прикрыв рот, зевнул Николай, — представляешь?
— Ой, ну люди! Вот люди! — разливая борщ по тарелкам, — протянула Лидия.
— И не говори! — Николай взял бутылку водки, выставленную для гостей, и начислил себе в рюмку до краёв.
Заметив это, супруга нахмурилась, но ничего не сказала, только взяла початую бутылку и унесла в схрон, местоположение которого мужу было давно известно.
***
Установив камеры, Серовы стали ждать. Но дни шли, а ничего не происходило. Может, злоумышленники боялись, а скорее выжидали удобного момента.
Как-то Алёна пошла в деревенский магазин. По дороге ей встретилась древняя на вид бабулька. Алёна поздоровалась с нею, старушка кивнула в ответ.
— Ты ведь, — спросила она,— в Атмановском доме живёшь, милк?
— Фамилия людей, что продали нам дом с участком, вовсе не Атмановы, — сказала Алёна.
— Так ты не знаешь, про Атмановых-то, что жили там раньше? — глаза старушки загорелись тайной.
— Вообще-то слышала, — кивнула Алёна, и глаза старушки потухли, она даже немного обиделась:
— А раз знаешь, чего-ж не бежишь оттудаво, милк? — прошамкала она, — тама везде мгла. Тама нет Христа!
— Но Атманов жил на этой земле сто лет назад, если не больше. После него жили другие, и ничего!
— Ничего? А та, баба, что продала вам дом, не рассказывала вам про странности, что происходят там? — спросила бабка.
— Нет. Пока что странности, если не сказать, мерзости, нам устраивает кто-то, кому очень хочется, чтобы мы уехали, — сказала Алёна, и тут же хлопнула себе по бёдрам, — точно! Как я сразу не додумалась!
Вечером она отправила запрос в администрацию, кому принадлежат соседние участки. Ответ не заставил себя ждать: участки выставлены на аукцион, — их хозяева не могут на них претендовать, так как умерли, не оставив наследников.
— Бывает же такое! — удивилась Алёна, — ты только посмотри на это, Денис! Вокруг нас все участки признаны бесхозными! Мы запросто могли бы купить любой из них через торги, например, соседний, подав на него заявку. И без всяких там сказок в придачу! Дом бы сами построили... Глянь!
Но муж приложил палец к губам.
— Тсс! Камера уловила движение!
— Может, это дождь? — придвинулась к мужу Алёна.
За окном, действительно стал накрапывать дождь. Не шелохнувшись, супруги смотрели на монитор. Камера включила свет. Прямо на них, с монитора смотрел... тёмный человек!
— Денис, я боюсь, — прижалась к мужу Алёна, — кто это?
— Не знаю, какой-то мужик, — поражённый не меньше жены, ответил Денис, — что у него с лицом, не пойму? В саже, что ли, вымазался?
Между тем, незваный гость, вместо того, чтобы убежать, стоял и смотрел в камеру, словно издевался над супругами.
— Пойду я его проучу, — Денис взял топор и вышел из дома.
Вдруг Алёна, вспомнив легенду про Атманова, бросилась вслед за мужем, и увидела его, восседающего на тёмном. Одной рукой он держал его, второй занёс топор.
— Нет! — закричала Алёна, — это не он!
Денис, похоже, сам это понял. Через мгновение он отбросил топор и обеими руками схватил незваного гостя за волосы.
— Алёна, неси фонарь! — крикнул он, и дернул, что есть силы. — Тьфу, ты, чуть правда, детоубийцей не стал! — в сторону полетела резиновая маска.
Денис встал, и подал руку лежащему на земле Серёге Потапченко.
— Ну, что, хулиган, в район поедем, или сам всё расскажешь?
— Ничего я вам не скажу, я ничего не делал! — злобно уставился на них Серёга.
— Ишь ты, какой партизан! Ларчика нашего ты убил?
— Как.. как убил? Вашего Ларчика? Не-е-ет! Я люблю собак!
Денис прокрутил фото на телефоне и сунул под нос подростку.
— Вот! Любуйся! Чьих рук дело?
— Это не я, — всхлипнул Потапченко.
После Сергей сидел у них на кухне.
— Кто тебя надоумил, скажи, — спросил Денис, протягивая ему чашку какао.
— Не могу, меня уважать перестанут! — принимая угощение, хмуро отозвался тот.
— Ах, вон оно, что? А мне показалось, что тебя уважают за смелость. Вон, малышня на тебя равняется, я видел. Тебе пора стать самостоятельным, Сергей, и перестать, подобно малышне, равняться на гадов, жестоко убивших нашего пса.
Парень наклонил бритую голову, и пробурчал:
— Всё равно не могу вам сказать. Мне здесь жить.
— Так и нам...
— Не-е-ет, — Сергей поднял на супругов зелёные, узкие глаза, — житья вам здесь по-любому не дадут. И не таких обламывали.
— Боязно отвечать на вопрос кто, ладно. Я понимаю, — сменил тактику Денис.
— Не боязно мне! — обиделся парень, — просто предателем быть не хочу!
— Допустим. Но сказать, почему мы здесь не ко двору, ты можешь?
Парень подумал и осторожно подбирая слова, произнёс:
— Здесь жить нельзя. Место проклято, это земля тёмного. Давным-давно, деревенские заключили с ним договор: мы не пускаем сюда чужих, а он охраняет нас от бед. Как только приходят чужие, начинаются беды.
— Ну, что за чушь! — застонал Денис, — ну, какие беды?! Попроще есть объяснение?
— А вы сами посмотрите историю, когда здесь жили люди! Сразу всё поймёте. Дом, что был до вашего, сгорел почти до основания.
— Я уверен, что поджёг его тот же, кто убил моего пса. Не поджёг бы, не было бы беды!
— В тот год много чего случилось, — стал спорить Сергей, — у меня мать заболела, у Игумнова кролики передохли...
— А что, неужели и Николай верит во всю эту чушь?
— У него и спросите, — отвернулся Потапченко, — отпустите, мне мамку кормить пора!
Денис отпустил парня, а сам задумался. Потом стал одеваться.
— Куда ты собрался? — спросила Алёна, — на ночь глядя? Дождь поливает...
— До Игумновых и назад, я скоро! — поцеловал он жену, накинул дождевик и вышел.
Игумнов, как оказалось, ждал его.
— Что сдал меня этот сучонок, Потапченко? — весело спросил он у Дениса. Только я ни о чём не жалею.
— Нет, парень колоться не стал, я сам догадался, — ответил Денис. Вспомнил, как лихо ты кроликов потрошишь.
— Ну, и что теперь? — Николай стоял перед гостем и смотрел на него с вызовом. Он и не думал защищаться.
Денис смотрел на него и понял, что стукнуть безоружного человека, стоящего перед ним, опустив руки, он не способен.
— Я хочу знать, в чём дело. Почему вы не хотите, чтобы мы жили там, где сейчас. Только умоляю, — Денис приложил руку к сердцу, — не надо мне рассказывать сказки про Тёмного человека. Я не Потапченко, и в сказки не верю.
— А вот Алалыкин — верит! — хохотнул Николай, — ей богу, как дитё малое!
— Я расскажу, — услышал сзади женский голос Денис. Обернувшись, в свете молнии он увидел Лидию. С распущенными волосами, в длинной полотняной рубахе она напоминала крестьянку.
— Этот участок давно был заброшен... там самый первый наш сыночек, во грехе зачатый, некрещёный, лежит.
— Не понял, Сева? — Денис решил, что ослышался. Он знал старшего сына Николая, это был прекрасный, но немного не от мира сего, мальчик.
— Нет... это давняя история. Мне было четырнадцать, когда я забеременела. Мы с Колей были детьми... я испугалась сказать своей матери и сбежала сюда. А так родом-то я из соседней деревни. Тут сарайчик ветхий тогда стоял... Коля ушёл, он на годочек меня старше был, в училище учился, ездил далеко, и раз в два дня только меня навещал... а так я всё больше одна была. До родов был месяц, я думала в роддом уйти, но не успела. Как-то чувствую, ноги мокрые, рожаю я... испугалась, а кричать ещё страшнее. Люди осудят... Накрылась одеялом, лежу, думаю, так и помру сейчас.
Вдруг в сарайчик вошла женщина с маленькой девочкой. Я по ленточке цветной её узнала... слышала, Коля мне о ней рассказывал. Но отчего-то я не боялась совсем. Когда очнулась, смотрю, они в дверях стоят... и ребёночек мой новорожденный уже у женщины той на руках... Потеряла я сознание окончательно. Очнулась, когда Коля вернулся и стал меня по щекам бить, испугался, что померла я.
Сказал он мне, что ребёночек мертвенький родился. Ну он его, как есть, с местом и пуповиной недалеко от сарайчика закопал. И яблоньку там потом посадил...
Много лет прошло, и вдруг нежданно-негаданно объявились новые хозяева. Откуда взялись, бог весть. И задумали они все деревья повырубить, и картошкой всё засадить... время было лихое, жрать народу нечего... ну, мы их упредили маленько.
— Дом подожгли, — сказал Денис.
— Мы подождали, пока все уйдут! — вставил своё слово Николай.
— Следующая хозяйка, оказалась не из пугливых. Уж и выли ночами под окном, и переворачивали всё верх дном, пока она в город, на рынок ездила, но долго она держалась.
Просил я её после дом продать, да она видать нас заподозрила в своих бедах. Заупрямилась, встала в позу, а тут ещё вы ей подвернулись... богатеи городские!
— Но собаку-то зачем убил? Ларчика? Он же милейшее существо был, ты же его с руки кормил!
— Не убивал я его, — махнул рукой Николай, я уж околевшего его нашёл, он видать, подавился а может отравился... а я подобрал и напугать вас решил. Каюсь, брюшко ему вспорол для пущей жути.
— Тёмный ты...
Денис повернулся и пошёл на выход.
— Прости, мы к вам со всей симпатией... просто так вышло, — сказал ему вслед Николай, — не говори никому, прошу.
— Ты вот что, — ответил Денис. Перезахорони ребёнка, как подобает, на кладбище.
— Я бы давно это сделал, да не могу найти останки, — опустил голову Николай, может их там уже и не осталось... столько лет прошло. Но я не могу, позволить никому... тревожить эту землю!
***
Вернувшись, Денис обнял жену.
— Хорошо, что собрала вещи. Скоро, похоже, нам предстоит искать новый дом. Возможно, тот, в Колюпаново ещё не продан?
— А ты... узнал, кто убил Ларчика? — спросила Алёна.
— Да, кивнул Денис, — это был тёмный человек.
Конец.
Спасибо всем, кто поддерживал своими комментариями ❤️ История про собаку и куриные головы, к сожалению, реальная. Всё остальное — легенды и вымысел.
