Перед вами пятнадцатилетняя Катенька Нелидова - одна из первых выпускниц Смольного института. На портрете кисти Левицкого она в красиво убранном оливковом платье. Здесь она в роли Сербины в итальянской опере - буфф «Служанка и госпожа».
Екатерина Ивановна Нелидова была из семьи отставного поручика Ивана Дмитриевича Нелидова и Анны Александровны, урожденной Симоновой. Семья считалась зажиточной, они имели до пятисот душ в Смоленской и Тверской губерниях. В семье родилось восемь детей, поэтому рассчитывать на приличное приданое не следовало. Родители благоразумно решили отдать дочь в только что открывшееся Императорское воспитательное общество благородных девиц. И были правы. Когда в 1776 г. Нелидова окончила курс в первом выпуске с шифром (т.е. с вензелем Ектерины II, украшенном бриллиантами) и золотой медалью второй величины, ей была гарантирована ежегодная пожизненная пенсия в размере 2 000 руб., когда обед в трактире стоил 4 копейки.
В Смольном институте Екатерина Ивановна обратила на себя внимание способностями к танцам и грацией.
Задорный нрав и остроумие выделяли её среди остальных учениц.Нелидовой не исполнилось ещё и двенадцати лет, а её уже заметила императрица Екатерина II :
Появление на горизонте девицы Нелидовой — феномен, который приеду наблюдать вблизи, в момент, когда этого всего менее будут ожидать.
Девица Нелидова стала феноменом, и не столько в жизни Воспитательного общества, сколько в жизни царской семьи. Она не была красавицей, имела маленький рост, но при этом была изящной идеально сложена телом.
Почти сразу после выпуска из Смольного института, Катерину назначили фрейлиной к Великой княгине Наталье Алексеевны, а после её смерти к Великой княгине Марии Федоровне.
Великий князь Павел “… был исполнен остроумия, юмора и живости и всегда отличал особым вниманием тех, которые блистали теми же качествами”.
Нелидова импонировала ему веселостью и манерой разговора, который “при совершенной скромности отличался изумительным остроумием и блеском”. Нелидова начинает осваиваться при великокняжеском дворе. И вот она уже едет в 14-месячное заграничное путешествие в составе свиты графа и графини Северных, как себя называют Павел Петрович и Мария Фёдоровна. Вернувшись из заграничного путешествия, Павел всё чаще проводит часы в беседах с фрейлиной. Мир тихого, «немецкого» благополучия Марии Фёдоровны, её растворённость в повседневных вещах и заботах надолго не занимали Павла. Мария Фёдоровна была настолько послушна мужу, что даже беседы никакой не получалось; она не умела спорить, выдвигать и отстаивать собственные взгляды и идеи.
Катенька же могла, с ней было интересно
Двор развращенный нравами Екатерининского времени не верил в дружбу Нелидовой и Павла, которая как раз приходится на 1785 -1790 гг..
Интересно, что летом 1788 года, отправляясь на войну со Швецией, Павел написал Нелидовой записку на клочке бумаги: «Знайте, что умирая, буду думать о Вас».
Павел I решил вступиться за любимого друга перед императрицей и очистить Катеньку от всех наветов, которую в свете считали его любовницей. Когда он вернулся в 1790 с поля сражений в Финляндии, он сильно простудился и его здоровье висело на волоске, Павел пишет следующее письмо:
Мне надлежит совершить пред Вами, Государыня, торжественный акт, как пред Царицей и моей матерью, акт, предписываемый моей совестью пред Богом и людьми; мне надлежит оправдать невинное лицо, которо могло бы пострадать, хотя бы негласно, из-за меня. Я видел, как злоба выставляла себя судьёю и хотела дать ложные толкования связи, исключительно дружеской, возникше
между мадемуазелью Нелидовой и мною. Относительно это связи клянусь тем Судилищем, пред Которым мы все должны явиться, что мы все предстанем пред Ним с совестью, свободно от всякого упрёка, как за себя, так и за других. Зачем я не мог засвидетельствовать этого ценой моей крови? Свидетельствую о том, прощаясь с жизнью. Клянусь ещё раз всем, что есть священного. Клянус торжественно и свидетельствую, что нас соединяла дружба священная и нежная, невинна и чистая. Свидетель тому Бог».
Как отреагировала императрица мы не знаем.
Нелидова, чтобы оградить себя и Павла от наветов, просит дважды увольнения от придворной должности у Екатерины и Павла с разрешением поселиться в родном Смольном монастыре.
В мемуарах графини Варвары Головиной есть любопытные воспоминания касательно Нелидовой:
Это был особа небольшого роста и совершенн некрасивая, —писала Головина о Нелидовой, — смуглый цвет лица, маленькие узкие глаза, рот до ушей, длинная талия и короткие кривые, как у таксы, ноги
ноги, — во это в общем составляло фигуру, мал привлекательную.
Но она был очень умна, обладала талантами и, межд прочим, хорошо играл на сцене. Великий князь Паве часто смеялся над нею, но увидев роли Зины в "Сумасшестви от любви" увлёкся ею».
По словам императора, его соединяла с Екатериной Нелидовой
Дружба священная и нежная, но невинная и чистая
По восшествии на престол в их отношениях случился «ренессанс». Нелидова опять появилась при дворе и получила звание «фрейлины с портретом», что являлось редчайши отличием.
Из-за дворцовых интриг влияние Нелидовой на наследника престола уменьшилось, зато появилась дружба с императрицей Марией Федоровной.
Настоящий дружественный союз для блага любимого обеими человека.
Екатерина Ивановна постоянно призывала дорогого Павлушку “быть собою”, ибо истинным его состоянием считала доброту. Она просила вспыльчивого и подозрительного государя проявлять человеколюбие и снисходительность к своим подданным. Ни один десяток людей самых разных званий был обязан Нелидовой облегчением своей участи, например Екатерина Романовна Дашкова или адмирала Шишкова.
Была и противоположная сторона.
Великая княгиня Елизавета Алексеевна писала матери:
«М-llе Нелидова – единственный человек, который может сколько-нибудь повлиять на государя; да она и властвует над ним всецело. И что же, императрица делает ей величайшие низости… И это человек, который должен заменять мне мать, к которому я обязана питать, как она того требует, слепое доверие и преданность!.. Однажды зимой произошла ссора между императором и императрицей. Последняя отправилась после обеда, совсем одна, в Смольный монастырь, где живет Н… во всем параде – это было в праздник, – и просила ее оказать ей милость и помирить ее с мужем!.. Надо видеть в таких случаях моего мужа, в какое негодование он приходит! “Какие глупости делает мама! – он говорит часто. – Она совсем не умеет себя держать”».
Умная, наблюдательная графиня Варвара Николаевна Головина поняла природу этой на первый взгляд противоестественной дружбы:
«Этим союзом с новой подругой императрица укрепила свое влияние, и обе они стали вмешиваться во все дела, во все назначения и поддерживали друг друга. Этот союз был для всех удивителен, пока не стало ясно, что он основывается на личном интересе: без Нелидовой императрица не могла рассчитывать на какое-либо влияние на своего супруга, что и было потом доказано. Точно так же Нелидова без императрицы, в стремлении своем соблюдать приличия, не могла играть при дворе той роли, которую желала, и нуждалась в расположении Марии Федоровны, бывшем как бы щитом для ее репутации».
Нелидова была отнюдь не глупой особой, она понимала значение екатерининского царствования.
Особо нужно сказать о том, что она сумела убедить императора отказаться от упразднения ордена
Св. Георгия Победоносца, учрежденного Екатериной II и только поэтому не нравившегося Павлу Петровичу. Нелидова понимала, что такое необдуманное и несправедливое решение вызвало бы недовольство общества и падение авторитета императора.
“Именем Бога, Государь, - писала Нелидова, - да не выкажет ваше Величество неуважения, да не обнаружите вы пренебрежения к ордену, установленному для того, чтобы награждать усердие и храбрость Ваших подданных.
В 1798 году враги императрицы внушили Павлу I, что он находится под каблуком супруги и её камер-фрейлины. Павлу устроили встречу с более молодой и чувственной княгиней Лопухиной. Как только последняя появилась при дворе, Екатерина Нелидова удалилась в Смольный монастырь.
Занятая делами Смольного института, Нелидова бывала при дворе нечасто, а потому узнала о перемене несколько позже, когда Павел изгнал из Петербурга за какое-то не понравившееся ему высказывание её ближайшую подругу еще по Смольному институту — графиню Наталью Александровну Буксгевден (урождённую Алексееву). Наталья Александровна уехала в принадлежавший её мужу замок Лоде в Прибалтике. Екатерина Ивановна в такой ситуации не могла оставаться ни во дворце, ни в Смольном институте.
Испросив разрешение у Павла, Нелидова отправляется в ссылку, чтобы поддержать подругу в несчастии. Мария Фёдоровна сильно горевала об отьезде Нелидовой, так как лишалась единственного друга, способного разделить горе. Всё время, пока Нелидова была в Эстляндии, она поддерживала переписку с Марией Федоровной, которую Павел тайком перечитывал.
Догадываясь, что он читает их письма, обе женщины старались таким образом образумить Павла, но он сжигал письма, особенно задевавшие его душу. Спустя два года Нелидова попросила Павла разрешить её друзьям уехать за границу, а самой возвратиться в Смольный. Император неожиданно очень обрадовался.
Не сохранилось прямых сведений о том, как Нелидова пережила убийство Павла Петровича. Известно только, что традиционное смирение её оставило; она требовала расследования и жесточайшего наказания всех негодяев-убийц. В те страшные дни марта 1801 года она разом поседела и постарела; люди, которым приходилось её видеть потом, были потрясены происшедшей переменой.
Вернувшись в 1801 году в Санкт-Петербург, в Смольный монастырь она стала помогать императрице Марии Фёдоровне в управлении воспитательными учреждениями.
После смерти Марии Фёдоровны всеми забытая фрейлина доживала свою жизнь в Смольном, по словам Николая Михайловича
Сохранив до конца своеобразный пылкий ум, продолжая пленять своей беседой, но в то же время доставляя много неприятностей близким своей ворчливостью и требовательностью.
Она скончалась в возрасте 82 лет на руках своей любимой племянницы и воспитанницы, княгини Александры Александровны Трубецкой.
Покойную отпели в церкви Общества благородных девиц, где в юности она слушала первые проповеди и наставления Евангелия. Похоронили Нелидову скромно, на кладбище Большой Охты — как раз напротив Смольного института, на другом берегу Невы. На это кладбище выходили комнаты Нелидовой, и полвека, почти каждый день, взирала она на это тихое последнее людское пристанище на земле...
