— Веббер? — окликнул знакомый голос.
— Беркут? — спросил он поворачиваясь. С усилием остановил руку, которая дернулась к кобуре.
Был ранний вечер на маленькой улице. Одноэтажные домики прятались в зелени кустов, укрытые сверху ветвями старых деревьев. Несколько автомобилей, припаркованных вдоль дороги. Веббер только что вышел из машины и собирался зайти к себе домой. Обернувшись увидел неподалеку мальчишескую фигуру. Мавка была в бейсболке, камуфляжном худи и джинсах.
— Привет, — сказала она медленно подходя и показывая открытые пустые ладони. Остановилась на расстоянии, не желая вызывать тревогу. — Я не преследую тебя. Я просто хотела спросить, как он там?
У нее был тихий, но полный напряжения голос. И поскольку Веббер не сразу нашелся что сказать, она добавила:
— В госпитале была такая охрана, что я тогда даже близко подойти не могла. А новости ничего толком не говорят. Я даже не знаю, где его прячут.
— Я думал, ты уже далеко… Столько времени прошло…
— Две недели. С чем-то. Как он?
— Лучше. Существенно лучше. Спасибо тебе.
Она покачала головой в ответ:
— Какое спасибо?! Если бы я тогда уехала, то ничего бы этого не было…
— Не вини себя, — ответил Веббер. — Мы никогда не знаем, что было бы. Если бы не ты, мы бы спохватились через трое суток. Если не позже. И его бы не было в живых. Может быть его бы даже не нашли. Никогда…
Она покачала головой и повторила вопрос:
— Как он там? Сильно они его?
— Бывало и хуже. В основном били. Несколько ребер. Несколько зубов. Ожоги… Небольшие, — добавил Веббер второпях, увидев как у Мавки перекосило лицо. — У них не было “оборудования”. В основном спички и сигареты. Главное, что не было больших внутренних повреждений. Всё заживает. Даже зубы уже починили. Поставили мост и всё такое.
Она вздохнула, опустила голову и чуть кивнула. Потом выпрямилась и сказала:
— Ну передай ему привет… Мы уезжаем… Пусть простит, что я развалила его дом. И привела банду…
— Это не его дом. Он снимал. И это не ты привела банду. Они пришли сами. Не бери это на себя. Куда едете?
Она пожала плечами глядя в темнеющее небо.
— Не знаю. Мир большой. Хочу валить из страны.
— Тебя ищут.
— Именно. Полиция, армия, федералы и бандиты. Полный набор.
— Ты слышала последние новости? — тревожно спросил Веббер.
— Да. Даже видела. Если он найдет меня, то… — она провела ребром ладони по горлу.
— Может лучше прийти в полицию? Мы сможем защитить…
— Не сможете. В том-то и дело. Одним прекрасным утром меня найдут повешенной или со вскрытыми венами. И все видеокамеры будут выключены, конечно. Вы не знаете их ресурсов.
Веббер покачал головой, хотел что-то сказать, но промолчал. Потом спросил:
— Как ты меня нашла?
— Тебя показывали в новостях. Две недели назад. Я ждала около полицейского управления. Проследила оттуда. Не хотела подходить там.
— Понятно. На чём?
— Вон, — Мавка показала темно-серый ниссан, стоящий около соседнего дома. Из окна смотрела Тася и строила рожицы. Веббер долго молчал, глядя на девочку. Потом спросил:
— Откуда машина?
— Украла. Откуда ещё…
— Ты всегда говоришь правду? — покачал головой Веббер.
— Нет, конечно. Но так проще жить. Ты же наверняка уже знаешь, что у меня арестовали счет, заблокировали карточки. Я как бы дезертир. Покинула часть без разрешения. Потому честных денег у меня просто нет. Какой смысл врать?
— Ты знаешь, я полицейский…
— Знаю…
Он посмотрел на нее долгим взглядом, отмечая те признаки потустороннего отчаяния, которые видел в глазах многих молодых ветеранов. Потом снова взглянул на Тасю и сказал:
— Зайдёте?
— Нет. Ты же полицейский, ты должен сообщить.
— Я подал заявление об уходе. По состоянию здоровья. Так что уже не совсем полицейский.
— Нет. Всё равно. Я приношу несчастье, — она усмехнулась, но усмешка была грустной, — ты же видел.
— Нет, я этого не видел. И это мы обсудим.
Она в ответ снова покачала головой глядя куда-то в сторону.
Веббер добавил:
— Я не боюсь твоих несчастий. Больше того, что… — Он грустно усмехнулся. — Моя жена умирает. Либо через год-полтора сама, либо на операционном столе скоро. Если согласится на операцию. Шансов почти нет. У меня диабет и больное сердце. Еле тяну. Так что не переживай. Хуже вряд ли будет.
— Пытки. Они хуже.
— Ладно, не пугай. Я уже пуганый. Пошли. Поговорим. Есть о чём.
Она постояла, потом наконец нехотя кивнула. Пошла к машине, открыла дверь Тасе, помогла ей спуститься, взяла сумку и они последовали в дом.
Первое, что они увидели входя, был большой серый кролик, который с любопытством повернулся к ним, шевеля огромными ушами.
— Банни! — восторженно закричала Тася и полезла его обнимать.
Кролик попытался увернуться, но у него не было шансов.
Вторым, кто их встретил, была иссушенная болезнью женщина, которая всплеснула руками и рассмеялась. Третьим, кто вышел на шум из комнаты, был Маккой.
После ужина они втроем сидели на ночной веранде с задней стороны дома за простым дощатым столом. Перед ними расстилались небольшая долина перед лесом, покрытая редкими низкими кустами и быстро темнеющее небо.
Эдна, супруга Веббера, увела Тасю в детскую комнату, полную игрушек, и Тася купалась в своем простом детском счастье. И похоже не только она одна.
Веббер принес на веранду бутылку виски, три рюмки и разлил по порции.
— Я думала, что тебя охраняют… — сказала Мавка.
— От кого? — пожал плечами Маккой. — Эти бандиты меня взяли потому, что искали тебя, а теперь им и смысла нет. Ты же сама сказала, что им нужно было чем подействовать на Елену, когда та была единственным свидетелем. А сейчас её показания практически и не нужны. Её возможно просто отпустят на все четыре стороны.
— Уже отпускают и депортируют. Новости сказали.
— Хорошо… Это хорошо…
— Что хорошего? — спросила Мавка. — Её лишают защиты. Он её может убить в любой момент. Он уже угрожал.
— Когда?
— Сегодня. Видела в новостях.
— Где? Что он сказал?
Мавка повторила и перевела.
— Да, я видел, — заметил Веббер. — Я только не понял, что он сказал.
— Кому угрожал? — спросил Маккой.
— Мне и Ленке. — ответила Мавка.
— Откуда ты знаешь, что это вам?
— Кому ещё?
Веббер и Маккой долго молчали. Мавка закрыла глаза, прислушиваясь по привычке ко всему, что происходило вблизи и вдали. Тяжелое дыхание Веббера, Тасин смех из дома, веселый голос хозяйки, шум проезжающей машины на улице. Поднимающийся ветер, который шевелил тёмные кусты и совсем чёрный лес.
Наконец Веббер заметил:
— Его банда обескровлена.
— Вы этого не знаете, — ответила Мавка. — У него есть деньги и другие ресурсы. У него есть всё.
— Не знаю… Не уверен, — сказал Веббер. — Я думаю, он заляжет на дно или попробует покинуть страну.
— Нет. Он сумасшедший. Если у него есть идея-фикс, то он плюёт на опасность. Его жизнь для него ничего не значит. И я боюсь, что он может начать с той же отправной точки, где закончили его ребята, то есть отсюда, — Мавка задумалась и прибавила тихо, — Если я не засвечусь где-то в другом месте, чтобы отвлечь внимание.
— Даже не думай! — встревожился Маккой.
— Мне хотелось бы знать, как и когда будут депортировать Ленку. — Не обращая внимания сказала Мавка, — Потому что это официальная информация, и эта информация у него будет.
— Кстати, да, надо узнать, — сказал Веббер. — Чтобы, если будет возможность, передать девочку.
— Не возьмёт, — отрезала Мавка.
— Что? — оба спросили одновременно.
— Она не хотела. Она могла бы взять её в программу защиты, когда предлагали. Не взяла. Сказала, что это его дочь, потому она её не хочет. Начала придумывать, что он её изнасиловал и всё такое. Враньё. Она всегда была сука. Так что нет у Таси больше никого, ни отца, ни матери. Только я. Раньше Катя за ней ходила, а теперь… — Мавка вздохнула. — Она мне отбила сообщение, когда всё заварилось. Контракт уже в самом конце, нас уже перевели на базу. Я к начальству, просила отпустить. По семейным обстоятельствам, срочно. Не пустили. Если бы выбралась хоть на день раньше, то может Катя была бы жива. Да, я дезертир, самовольно покинула часть, но я своих ребят не под пулями оставила. — Мавка опрокинула рюмку в рот и застыла закрыв глаза, ощущая, как тепло разливается по телу.
Мужчины молчали. В это время Тася вбежала с пушистой розовой шапочкой и прыгнула к Мавке на руки.
— Смотри, что мне подарили!
Она надела шапочку на голову и начала вертеться во все стороны.
— Спасибо,—сказала Мавка, обнимая Тасю. — Но нам не надо…
— У-у-у… — недовольно протянула Тася, стягивая шапочку и прижимая к груди, не желая отдавать новую драгоценность.
— Возьмите, — сказал Веббер. — Нам-то уж точно ничего не надо.
— Это совсем новая, — сказала Эдна уговаривая. — Я взяла для подруги, ожидали внучку, а у неё внук.
— Ну ладно, ладно… — Мавка кивнула закрывая глаза.
— А можно я покупаюсь? — счастливая Тася спрыгнула с Мавкиных колен и закружилась по веранде. — С игрушками!
Мавка посмотрела на Эдну, потом на Веббера. Эдна трактовала её нерешительность по-своему:
— У нас все очень чисто, вы не беспокойтесь! И я буду рядом!
— Да, конечно, — пожала плечами Мавка. — Почему бы нет?
И Тася со счастливым визгом улетела в ванную сопровождаемая хозяйкой.
— Спасибо тебе, — сказал Веббер. — Эдна не могла иметь своих детей. Это была её вечная тоска. Для моих мальчишек она была как родная мать, пока моя бывшая делала карьеру. Но потом снова вышла замуж, перешла в домохозяйки и стала их настраивать против нас. Всё разладилось, они перестали с нами общаться. Мы даже хотели усыновить кого-нибудь, но Эдна начала болеть, и было уже не до этого.
Он разлил всем ещё по порции виски.
— А ты, — спросила Мавка, поворачиваясь к Маккою. — Почему один?
Маккой пожал плечами и опустил глаза. Вместо него ответил Веббер:
— У Маккоя был замечательный сын. Тоже пошел в полицию. Был прекрасным полицейским. Но погиб. — Веббер отсалютовал Маккою рюмкой и отпил глоток.
— А жена? — спросила Мавка.
— Ушла, — ответил Маккой. — Она считает меня виноватым в гибели сына. Внук подрос. Уже старшеклассник. Но меня не подпускают. Я наверное приношу несчастье.
— Вон она то же самое мне заявила, — Веббер качнул головой в сторону Мавки. — Какое несчастье? Внук есть? Здоров? Всё хорошо.
Однако Мавка заметила тень какого-то сложного чувства в лице Маккоя. Веббер не заметил, потому продолжал:
—Так какие ваши планы?
— Сначала узнать, куда и когда будут отправлять Елену. Боюсь он может что-то предпринять. Если всё пройдет хорошо, то будем выбираться сами, — сказала Мавка. — Наверное Канада для начала. С документами надо что-то придумать, — она покачала головой, размышляя.
— У нас с Канадой соглашение, — покачал головой Веббер. — Лучше Мексика. Хотя конечно…
— Я могу отвезти вас, — сказал Маккой. — Я уже частное лицо, прокатимся…
— Ты с ума сошел? Они же тебя уже не забудут, — сказала Мавка.
— Да, это опасно, — добавил Веббер. — Тебя теперь каждая собака знает.
— Но всё равно в одиночку с ребенком… Это очень непросто.
— Пока управлялись.
— Да, да, я вижу как, — недовольно заметил Маккой.
Все замолчали, пытаясь осмыслить ситуацию. В конце концов Веббер поднялся и сказал, что ему надо принять лекарство. Ушел в комнаты.
— Мне жаль, что так получилось с твоим сыном, — сказала Мавка. — С внуком-то все в порядке? Мне кажется, что не совсем…
— Не совсем, но мне не скажут. Я узнавал по своим каналам… Говорят, что подсел на наркотики. Сейчас вроде в реабилитационном центре. Даже не знаю, что можно сделать в таком случае и чем я мог бы помочь. Они меня обе не переносят.
— Да… — протянула Мавка. — Очень жаль.
Маккой кивнул и задумался о своем. Потом спросил:
— А у тебя кто остался? Мать? Отец?
— Никого, —покачала головой Мавка. — Только Тася. Ну и Ленка конечно, но она меня не любит. Из них из всех только Катя меня и любила. Остальные так, терпели.
— Мать?
— Нет, — резко оборвала Мавка, наливая себе ещё порцию виски.
— Не может быть, — качнул головой Маккой.
— Может.
Мавка встала и подошла к перилам, наблюдая ночную природу. Потом закрыла глаза. Маккой подошел и стал рядом.
— Я средняя была, — начала Мавка, оглянувшись на него. — Катя старшая, на ней хозяйство. Ленка младшая, пупсик, всеобщая любимица. Её все баловали. Андрей последним. На него вообще нарадоваться не могли. А я под ногами путалась и всем мешала.
— Андрей это кто?
— Брат, — сказала Мавка вся сникая.
— А он где?
— Погиб.
— Давно?
— Да, — Мавка закрыла глаза и долго молчала. Потом её лицо передернула судорога. — Мне было четыре года. Или пять. Не помню. Обычно меня звали Маша, а Ленке было три, она меня называла Мафа, Мафка. Все смеялись, и тоже стали так называть. Бабушка говорила, не зовите злой дух, горе накликаете.
— Какой злой дух?
— Мавка это злая русалка. Злой дух, который утаскивает людей в воду, топит.
— А… Понятно…
— Всё равно называли. И я даже не помню, как случилось… Говорят, я его столкнула с мостков в воду. Отец прыгнул за ним, но… Там, говорят, камни были… — Мавка замолчала, чуть качая головой и глядя в пустоту, потом тихо добавила. — Получается, что я убила своего брата…
Маккой чуть выпрямился, потом сказал:
— Тебе было четыре года.
— Не важно. Важно что… что это случилось. Я даже ничего не почувствовала тогда. Я толком и не помню. А самое страшное, что я и сейчас ничего не чувствую. — Мавка подняла взгляд, и Маккой увидел в её глазах смертную тоску.
— Не суди себя. Ты была ребенком.
— Не важно.
— Важно. Я чёрт знает сколько лет работал в полиции, и таких случаев было немало. Это стопроцентно вина взрослых.
Она только покачала головой.
— Вина взрослых, — повторил Маккой настойчиво. — Прямая или косвенная. Бывали случаи, когда полностью виноваты взрослые, а сбрасывали на детей, потому что с них не спросишь.
— Нет… — Мавка безразлично покачала головой. — Все равно. Это моя вина. Моё проклятие.
— Брось, — пытался возразить Маккой, но Мавка отвернулась.
Они долго молчали. Наконец Маккой спросил:
— И что было потом?
— Потом? — пожала плечами Мавка, — Всё разладилось. Бабушка тоже вскоре умерла. Сердце. Меня и раньше не любили особо, а после этого можешь представить. Так что я ревновала, психовала… В общем была, что называется, трудным ребенком. — Она горько усмехнулась. — С Кабаном это я первая спуталась. Нравилось со старшими мальчишками во дворе бегать. В банде меня уважали. В семье нет, а там как другой мир… И пошло-поехало… Вот и получается, что моя вина во всём. Моё проклятье.
Мавка закрыла лицо ладонями и плечи её задрожали от напряжения и попыток подавить слезы.
— Нет, это не так… — сказал Маккой и обнял её за плечи. — Слышишь? Ты ни в чем не виновата. Так просто сложилось…
Он почувствовал, как она наконец вздрогнула от рыданий, которые уже не могла сдержать, и обнял её крепко, насколько позволяли его не зажившие ещё ребра, приговаривая, — всё хорошо, всё будет хорошо.
Наконец и она ослабла, обняла его сама и он почувствовал, как её дыхание выравнивается, становится глубже, свободнее.
— Всё будет хорошо, — повторил он в который раз, — и ты ни в чем не виновата. Понятно? Запомни это. Ни в чем. Просто так сложилось.
Она покивала успокаиваясь, но вдруг вздрогнула и напряглась:
— Чшшш…
— Что? — Маккой тоже замолчал, пытаясь понять, что её встревожило.
— Звонок, — ответила Мавка отстраняясь. — Кто-то позвонил ему…
Маккой тоже напряжённо слушал, что происходит в доме, но слышал только удары своего сердца и пульс в висках. Наконец на веранду вошел Веббер и удивленно и нерешительно протянул свой телефон Мавке:
— Это тебя.
— Что?!
У Мавки мгновенно адреналином начало выбивать алкоголь из сознания и почти зашевелились волосы на голове. Она почувствовала себя в капкане и поняла, что она сама в него вошла. Тася в ванной, даже пистолет в сумке. Ей уже представилось, что дом окружен. Она оглянулась и вдруг осознала, что ночная опушка леса и каждый куст может быть местом, откуда на них может смотреть прицел. Захотелось метнуться в дом, чтобы найти хоть какое-то укрытие. Но она сдержала себя. Всё уже слишком поздно. И если бы кто-то хотел её убить, то он бы уже это сделал. Мавка медленно протянула руку и взяла сотовый.
— Да…
— Мария? — спросил женский голос по-английски. — Нам очень надо поговорить. И не по телефону.
Голос явно принадлежал американке африканского происхождения.
— Кто ты и что тебе надо? — спросила Мавка.
— Я расскажу при личной встрече.
— Нет. Мне это не нужно…
— Тебе это нужно. У меня есть информация. Она касается человека, от которого ты убегаешь.
Мавка не ответила. Она не знала, что отвечать. И поскольку молчание затянулось, то женский голос в телефоне добавил:
— Я не могу обсуждать это по телефону. Но нам надо поговорить.
— Хорошо,— сказала Мавка. — Где и когда?
— Здесь и сейчас. Я нахожусь у вашего дома. Я стою на другой стороне улицы напротив дома.
Мавка метнулась в дом к окну, выходящему на улицу, и чуть раздвинула жалюзи. К ней присоединился Маккой.
— Какие люди! — сказал он с некоторой иронией. — Агент Хиггс собственной персоной…
Веббер тоже подошел, взглянул в окно и пошел открывать дверь.
Продолжение следует...
Автор: Соня Эль
Источник: https://litclubbs.ru/articles/36485-prokljatie-rusalki-glava-9.html
Содержание:
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
