От Матвея с Григорием, братьев Дарьиных, тоже не укрылось, что Захар Дорофеев слишком уж часто встречается на Дашкином пути. Поразмыслили Матвей с Гришкой и пришли к Дарье с братскими наставлениями:
- Ты, Дашка, чего кочевряжишься? Чего парню от ворот поворот даёшь? Захару ты люба. И рыбак он хороший, и бондарь – на все руки. Что ж тебе одной-то жить, – в твои годы! Посватается Захар, – а к тому идёт, – не отказывай ему. Такое наше тебе слово.
- Кроме Демида, ничьей женою не буду, – немногословно ответила братьям Дашка.
Матвей покачал головой:
- Да где ж он, твой Демид!
- Придёт.
Братья как-то зябко повели плечами, переглянулись:
- Придёт?.. Откуда?..
-Придёт. Вернётся ко мне.
- Ты… знаешь, где он? – чуть охрипшим от неясного волнения голосом спросил Гришка.
Дарья вздохнула. Помолчала, – будто прислушивалась к ровному дыханию Азова…
-Знаю лишь, что живой Демид.
Про деда Макара Парамоновича Гришка с Матвеем знали, – что умел дед колдовать. Как-то перед Троицею пошли новоникольские ребята чабреца набрать, – он как раз цвёл между камней за Сторожевым курганом. По пути, понятно, свернули к степной речушке: ещё и прибрежной мяты нарвать, чтоб маманюшка на полу в избе разложила. Поплескались в речушке, по горсти-другой зреющей земляники нашли, и отправились дальше.
Розовато-сиреневые ручейки чабрецового цвета струились среди нагретых солнцем камней. Казалось, медово-пряным чабрецом пахли и камни, и солнце, и дыхание степи. Ребята увлеклись: собирали крошечные соцветия и не сразу заметили, что Ванюшка Дёмин вдруг замер и побледнел. Остановившимся взглядом смотрел на груду камней.
- Ты чего, Вань? Либо ящерицу заметил? – улыбнулась десятилетняя Анютка, младшая Ванюшкина сестрица.
Ребята с любопытством оглянулись на Ванюшку с Анютой. Клим Селиверстов – он был постарше других ребят – проследил за Ванькиным взглядом, оторопел… Прошептал:
- А ведь это гадюка, ребята!.. Мы с батей недавно такую же видели, чуть поодаль отсюда.
Анютка всплеснула руками, испуганно прижалась к брату. Гадюка насторожилась, медленно приподняла голову.
- Не двигайтесь, ребята, – тихо предупредил Клим.
Но было поздно: Егорушка Агафонов бросил в гадюку толстую палку. Палка пролетела над гадюкой, ударилась о груду камней. Гадюка приподнялась выше, – шипение её заглушило шелест степной травы. И тут ребята расслышали чей-то тихий голос. Слов не разобрать было: молитва ли, заклинание…
Никто не понимал, как здесь, рядом с ребятами, оказался Макар Парамонович. Видно, подошёл совсем незаметно. Это он говорил гадюке негромкие слова. Потом кивнул ей, махнул рукою куда-то в сторону, – туда уже отбросил полуденную тень Сторожевой курган… Шипение стихло. Гадюка послушно уползла в указанную дедом сторону. Когда ребята опомнились, Макара Парамоновича уже не было…
Дома Гришка с Матвеем несмело подошли к деду:
- Дедуня!.. А как ты прогнал её… гадюку-то? Почему она тебя послушалась?
- Слухменная, значит, оказалась, – спрятал усмешку Макар Парамонович. – А вы вот что: сами запомните и ребятам накажите, – чтоб не бросали палок в гадюку (слухменная – южнорусский диалект, значит, – послушная – примечание автора).
Ну, с дедом – ясно: много чего умел дед,– такого, что больше никто не умел… А про сестрицу Дарью, хоть и говорили всяко в Новоникольском, Гришка с Матвеем не верили. Как обычная девчонка, получала Дашка в детстве от братьев подзатыльники, а ежели что, – и крапивой можно было стегнуть, чтоб старших слушалась. В посёлке до сих пор рассказывают, как Дашка не давала Лыковым к берегу-то причалить. Так это – править Лыковы не умеют. Либо тягун вдруг возник, – а Дашка-то здесь при чём!.. (Тягун – так в Приазовье называют отбойную волну. Отбойная волна – это один из видов прибрежного течения. Течение это возникает внезапно, направлено оно от берега к морю – под прямым углом. Тягун очень опасен в мелководном Азовском море, – примечание автора).
А сейчас в Дашкином голосе слышалась какая-то спокойная и уверенная сила, – так обычно дед говорил…
После того, как Демид не вернулся с моря, Дарья редко показывалась в посёлке. Лицо тёмным платком укутывала, – до самых бровей. Когда-никогда в лавку зайдёт или к своим заглянет. Анна Корнеева, мать Демида, да и вся его родня, плевали Дарье вслед и часто крестились. Говорили в Новоникольском, что Дашка часто на берег ходит, особенно – ночью, когда там пустынно. Либо днём уходила подальше, – видно, чтоб ни с кем не встречаться…
Недавно на Песчанке затеяли местные мальчишки – наперегонки плавать. Дальше всех заплыли Сёмушка Корнеев и Степан Ермаков. Сначала наравне плыли, а потом Семён вперёд вырвался. Стёпка пытался догнать его, потом рукой махнул, крикнул вдогонку:
- Ладно, Сёмка! Обогнал ты меня, чего уж тут. Поворачиваем назад.
А Сёмка всё плыл, – голова его темнела среди волн, да и волны, светлые и ласковые у берега, в такой дали тоже казались тёмными. Стёпка плыл к берегу, часто оглядывался: и упрямый же этот Сёмка Корнеев! И вдруг Степан насторожился: на какое-то мгновенье Сёмка скрылся в волне, потом снова показался. Но что-то в этой дали происходило, и видно было, что Семён не может плыть назад. Ребята на берегу растерялись, – тоже заметили неладное. А берег здесь безлюдный, от пристани далеко. Как на грех, мужики с зорюшкою в море ушли, – чтоб кликнуть кого-то на помощь. Соседка Корнеевых, Танюшка Петрухина, метнулась через огород к избе Корнеевых, позвала тётку Анну. За Анной сбежались на берег другие бабы. Всматривались в даль, головами качали, испуганно суетились у самой волны. Анна Корнеева что-то шептала побелевшими губами. Мать Танюшки, Лизавета Петрухина, на секунду замерла, потом толкнула локтем куму Катерину. Только теперь бабы увидели… Дашку, сноху Корнеевых. Увидели и – онемели: Дарья, казалось, шла не по дну, а по воде: там, где она шла, было уже глубоко, с головою – точно, а Дашке – едва по пояс. Как такое может быть?
-Ведьма!.. – ахнула Катерина.
Бабы часто закрестились, не сводили с Дашки глаз. А она шла, – всё дальше от берега, к тому месту, где беспомощно барахтался Сёмушка. Лишь однажды вода коснулась Дашкиных плеч: показалось, что она оступилась на какой-то, ей одной ведомой, подводной тропинке… Дарья взмахнула руками, – ровно крыльями чайка… И тут же снова вода стала ей по пояс. Шла Дашка всё медленнее, потом остановилась, – как на каком-то невидимом краю. Протянула мальчишке руки, легко приподняла его в воде, к себе прижала. Несколько мгновений они так и стояли на этом краю. Кажется, Дарья что-то сказала Сёмушке. Мальчишка кивнул и поплыл к берегу… Это бы ещё не так удивительно, – как то, что Дашка… шла рядом с Семёном. Так и шла, – по пояс в азовской волне. Сёмушка плыл, приближался к берегу, а Дарья отстала, – сначала не намного, потом вообще остановилась и смотрела мальчишке вслед.
Сёмушка шагнул на прибрежный песок. Бабы с причитаниями тут же окружили его, – так тесно, что мать, Анна Никитична, едва смогла пробиться к нему и обнять… А бабы бестолково перебивали друг друга расспросами.
Дарья сняла шёлковый платок, что скрывал её лицо… Упали на плечи тяжёлые Дашкины волосы, тёмным потоком хлынули по спине – ниже пояса, закачались в волне.
-Саатанююка! – торжествующе выкрикнула Матрёна Агеева. – Видели, бабы?.. Не иначе, как дед её вёл, – по воде-то!
Дарья расслышала гневное Матрёнино слово, невесело усмехнулась: ну, да, – дед… Это дед, Макар Парамонович, как-то рассказал ей, – Дашке тогда всего десятый год шёл, – что в этом месте от берега в глубину ведёт невидимая глазу подводная коса. Коса узкая, но идти по ней можно далеко. Главное, – не оступиться и не пропустить край косы: она резко обрывается, а дальше – чёрная глубина…
…Петровским постом Ефим Гордеевич отправил Захара в Чайкино. На недавней ярмарке в Троицком Дорофеев с сыном продавали дубовые бочки. К ним подошёл чайкинский рыбак, Панкрат Егорович. Обрадовался:
- Они-то мне и нужны, бочки ваши. Бедствуем с мужиками: наши давно прохудились. Я их, эти бочки, ещё с детства помню, – тогда ещё прадед мой рыбачил. Сторгуемся? Так, чтобы с доставкою, чтобы кто-то привёз их к нам в Чайкино. Сочтёмся, Ефим Гордеевич.
Крепкие и добротные дубовые бочки работники дорофеевской бондарной мастерской погрузили на подводы, и – во главе с Захаром – в ночь тронулись на Чайкино.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»