К сожалению, в нашей семье не было долгожителей. Правда, у нашей бабушки крестная прожила 93 года, и голова у нее была светлая. В последние годы ее жизни мы достаточно тесно общались. Бабулька родилась еще до революции, семья у нее была небогатая, крестьянская. Когда ей исполнилось восемь лет, ее отдали «в люди» - помогать по хозяйству и нянчить детей в богатой семье. Правда, проработала она там недолго. Родители ее были живы и пожалели дочку, забрали домой. Понятно, что отдавая ее в няньки, надеялись на лучшее будущее для своей дочки. Может быть, думали, что вырастет она в богатом доме, дети, которых она будет нянчить, тоже вырастут, девочки станут барышнями, а маленькая нянька из бедной семьи сможет стать горничной. Но сложилось все иначе. Воспоминания об этом коротком этапе жизни были у нашей бабушки совсем не веселые. Рассказывала она и о подъемах до зари, и о тяжелой работе с утра до ночи, без всяких выходных, и про неласковую хозяйку. Хорошо, что родители смогли быстро забрать ее домой. У большинства детей, отданных в люди, не было такой возможности.
Это была обычная практика, когда детей шести – десяти лет отдавали в обучение какому-нибудь ремеслу. Мальчиков – сапожникам, портным, гончарам, ювелирам, трактирщикам. Девочек часто отдавали в семьи в качестве домашней прислуги и они вырастали в горничных, кухарок, нянь, белошвеек. Когда ребенка отдавали в люди, между родителями и хозяином составлялся контракт, где оговаривались условия содержания и обучения ребенка. Конечно, на бумаге все было гладко и красиво, а на деле дети были совершенно бесправны, по сути, это была бесплатная рабочая сила. Даже если хозяева были добрейшие люди, ведь ребенка брали для работы, и работы тяжелой.
Хорошие мастера, которые имели своих постоянных клиентов, вряд ли готовы были делиться с малолетники помощниками всеми секретами своего мастерства. К чему плодить конкурентов?
Все мы помним маленькую Козетту из романа Виктора Гюго, и как ее посылали за водой с ведром, в котором она сама могла легко поместиться, а вместо куклы девочка укачивала щепочку, и спала в холодной каморке без очага.
А совершенно пронзительные рассказы Чехова про Ваньку, пишущего письмо на деревню дедушке о своих невзгодах в людях или про Варьку, которая целый день крутиться по хозяйству, а по ночам успокаивает хозяйского ребенка.
И если труд малолетних рабочих фабрик хоть как то пытались регулировать законами, запрещая ночной детский труд и труд по воскресеньям, то дети, отданные в семьи, были совсем бесправны.
Нам теперь просто с трудом верится, что это было на самом деле. Теперь маятник качнулся в другую сторону: детей работать заставлять нельзя, убирать за собой заставлять нельзя, уроки делать заставлять нельзя. Как было бы хорошо между этими двумя крайностями найти золотую середину.
