Это произошло так. Я встрял в одну не то дискуссию, не то перебранку, а возможно, что и в то и другое вперемешку, на Facebook.com по поводу одного изображения (о нём я скажу чуть позже и вы даже это изображение увидите). Смысл пикирования там заключался в том, что некий автор означенного изображения, ранее разместивший это изображение для свободного доступа, стал требовать от главного редактора одного издания, чтобы этот редактор изображение это из издания убрал. Но при этом этот автор не был против свободного распространения такого изображения, а его требование по его же словам было мотивировано исключительно тем, что он, автор этот, находится в неприязненных отношениях с «собственником» означенного сетевого журнала. В конце концов, сей автор задал вопрос, который, собственно, и подвиг меня на размышления о правовом комплексе вокруг сетевых изданий вообще. Вопрос был такой: «Кто собственник сайта?» На это я попытался уточнить что, собственно, имеет в виду вопрошающий:
• собственника доменного имени?
• собственника кода движка?
• собственника базы данных?
• собственника текстов, которые размещены в журнале?
или
• что-то ещё?
Весьма самонадеянно, — а почему самонадеянно я скажу, — я пообещал написать материал с обсуждением как раз этого правового комплекса. Причём вот так вот: сегодня или завтра, дескать, напишу. Самонадеянность же моя состояла в том, что по здравому размышлению мне стало ясно: в одном материале влёт всё явно не упишешь. Но сказано-то было. И потому я взялся писать. По-видимому, однако, получится довольно большая статья с продолжениями.
Итак, приступим.
Из чего состоит сайт
Ранее всего нам придётся вдуматься в то, что вообще имеется в виду под этим коротеньким словом «сайт». Не то, чтобы это вообще было неизвестно, но юриспруденция всё-таки призвана оперировать максимально точными понятиями, а не ощущением и не тем, что, казалось бы, «очевидно и так».
(Между прочим, вообще стоит отметить, что истинное знание часто начинается именно там, где тривиальность и банальность, очевидность и кажущаяся ясность попросту игнорируются как таковые, а рассматриваются не как очевидность, не как банальность, не как тривиальность и не как само собой нечто разумеющееся. Словом, там, где вместо ответов появляются вопросы.)
По-видимому, надо принять некоторое определение в качестве отправной точки. Так вот, будем полагать, что
сайт — набор документов и программ, доступный в мировой сети по некоторому доменному имени или прямому IP-адресу
(Первый в мире сайт появился в 1990 году под именем info.cern.ch)
Если кто-то может предложить более точное определение — с радостью его приму, но определение-то всё равно должно быть.
Можно отметить, что все сайты в зависимости от типа набора документов можно разделить на два класса:
• статические сайты
и
• сайты динамические.
В статических сайтах всё содержимое, которое является пользователю, то есть тому, кто заходит по указанному доменному имени, заранее подготовлено.
В динамических сайтах дело обстоит иначе: там содержимое порождается особыми программами из некоторых данных, берущихся из определённых статически или же опять-таки динамически источников. Но оставим пока документарную часть сайта в покое. К ней мы вернёмся. Посмотрим на то, что называется доменным именем.
Право на доменное имя
Доменное имя есть некоторая символьная строка, составленная по определённым правилам, которая служит для идентификации единиц административной автономии в мировой сети Интернет, причём в составе вышестоящей по иерархии области.
Тут надо обратить внимание на то, что мы сразу же стали говорить об иерархии. Полное доменное имя состоит из имени самого домена и затем через точку — имён доменов, в которые входит по иерархии рассматриваемый домен. Скажем, в имени iuris-civilis.ru домен второго уровня «iuris-civilis» входит в домен верхнего уровня «ru», который, в свою очередь, входит в безымянный корневой домен.
Тут сразу же стоит обратить внимание на такую вот «матрёшечную» структуру.
Если предположить, что домены верхнего уровня находятся в чьей-то собственности, то тогда нужно сделать один из двух выводов:
либо
⒈ домен уже второго уровня не находится ни в чьей собственности, так как его собственник не обладает автономией воли от собственника домена верхнего уровня,
либо
⒉ собственник домена верхнего уровня является собственником домена верхнего уровня лишь только в той части, которая не занята ни одним доменом второго уровня.
Почему это так? Ну, просто потому, что никакой «матрёшечной» структуры (даже если, например, Татьяна Николаевна Монтян и считает иначе) истинное право собственности, взятое как определение волей (der Wille) некоторой вещи (die Sache), строго говоря, не имеет.
Если взять второй из указанных вариантов, то получается вот что.
Первоначально все имена вида {Х}.ru, где {Х} — любая символьная последовательность, допустимая для обозначения доменного имени, принадлежат некоторому субъекту — "собственнику" этого самого домена ru. В результате некоторого действия, этот прасобственник передаёт право иному субъекту на некоторое доменное имя: x.ru, где х ∈ {Х}. После этого, этот прасобственник становится собственником всех имён вида {Y}.ru, где {Y} есть любые символьные последовательности, допустимые для обозначения доменного имени, кроме последовательностей вида {Z}.x, где {Z} есть всё так же любые символьные последовательности, допустимые для обозначения доменного имени.
Это — один подход к представлению о «собственности на доменное имя».
По первому же варианту дело обстоит таким образом, что собственник домена верхнего уровня вовсе не делится ни с кем своей собственностью, а лишь наделяет некоторого субъекта некоторым ограниченным правовым комплексом на домен второго уровня. Но ограниченный правовой комплекс, сколь бы он ни был похож на собственность, таковым не является в принципе, поскольку собственность есть как раз неограниченное определение вещи волей субъекта.
Теперь вернёмся снова ко второму варианту интерпретации. Варианту, при котором происходит передача права собственности на часть той собственности, которая была у первоначального правообладателя.
Если считать, что существует ограничение на длину последовательности x и ограничение на набор знаков, из которого может быть составлена такая последовательность, — а именно так и обстоит дело в реальности, — то можно представить себе ситуацию, при которой прасобственник передаст все свои права иным субъектам, число которых может быть весьма велико, но всё-таки конечно. И в этом случае нельзя будет вовсе говорить о таком прасобственнике как именно о том, в чьей собственности будет находиться домен верхнего уровня. Но ведь этот домен будет всё-таки существовать! И тогда мы вправе будем говорить, что домен того или иного уровня может быть, но никому не принадлежит именно как собственность.
Это — чрезвычайно важный, хотя и почти очевидный вывод. Важен он для нас именно потому, что показывает ненеобходимость правового комплекса собственности на доменное имя, взятое вообще.
Тем не менее, как верно вывел ещё Г.В.Ф. Гегель, быть в чьей-то собственности — единственно разумное существование для любой вещи. Вне этого состояния вещь перестаёт быть действительной, её существование перестаёт быть необходимым. Следовательно, надо всё же утверждать, что для некоторого уровня доменных имён правовой комплекс собственника всё-таки должен существовать, причём с необходимостью. А сделав такой вывод, несложно прийти уже и к заключению, что в собственности находятся именно доменные имена верхнего уровня (просто потому уже, что корневой домен не имеет имени), а вот все остальные доменные имена вообще не находятся ни в чьей собственности.
<продолжение следует>
