— Яков? — только и успела вымолвить Алина. Мужчина подпрыгнул к ней и зажал рот тряпкой, пропитанной хлороформом... Но прежде он вонзил нож. Прежде, чем Алина успела что-то сказать.
Мужчина набросился сразу, как только открылась входная дверь. На пороге стояла мама Алины — Алла Тимофеевна. Она и получила сильнейший удар в живот длинной заточкой. Алина хотела закричать, но следующим движеньем Яков настиг уже и её. Алина потеряла сознание.
***
— Алла Тимофеевна! Что произошло?
— Лёвик... я думала, что преступник уже ушёл и открыла дверь. Прости. Я так тебя подвела.... и Альку. Он унёс её с собой.
— Сейчас я вызову скорую!
— Да... как же?
— Пока никто ничего выяснять не станет. А вам окажут медицинскую помощь. Алло, скорую... здесь женщина с ножевым...
— Лёвик... Она назвала его Яков. Левик... это значит, что преступник с ней знаком. Так почему же, чёрт побери, органы не сумели найти убийцу?
— Он никак себя не обнаружил. Кроме Алины его никто не видел. Но сейчас всё будет иначе. Сложнее. Гораздо сложнее, чем мы предполагали. Но после произошедшего всё сложится по-другому. Всё будет хорошо. Алла Тимофеевна, мне нужно уйти. Вы понимаете меня? Пожалуйста держитесь! Я вас постараюсь вытащить. Или, по крайней мере, сделаю так, чтоб ваше присутствие не вызвало никаких подозрений. Окей?
— Конечно, мой милый. Я постараюсь вынести всё, ради доченьки... лишь бы она осталась жить...
«Яков, Яков... Кто этот Яков? Если они знакомы, то явно или одногруппник, или кто-то из её ближайшего окружения. Нужно срочно всё выяснить...».
Солнышко не терял надежды найти Алину и её похитителя. Он шнырял по дворам, осматривал закоулки, припаркованные машины. но никого подозрительного не находил.
Лев заметил, как к дому подъехала скорая, и побежал прочь вдоль аллеи, засаженной сиренью. Здесь было самое тихое место в утренний час. Остановки транспорта находились поодаль. Молодые мамочки ещё не вышли на прогулку с колясками. Старички спали после ночной бессонницы, и именно здесь удобнее всего скрыться, в зарослях сирени. Лев услышал шум в кустах, и прямо на него из зарослей выскочил молодой человек в спортивной куртке. Он зыркнул на него дикими глазами, наполненными страхом и отчаянием, вынул нож, но в последний момент вдруг передумал, осмотрелся и побежал прочь.
Солнышко бросился в кусты. Там барахталась Алька с наспех завязанными за спиной руками. Она уже пришла в себя. Эффект тот хлороформа недолгий. Но язык лыка не вязал. Её тошнило, а вскоре начался сильный кашель. Лев не мог добиться от неё внятного ответа: кто такой этот Яков, пока не закончатся приступы кашля.
Он помог девушке подняться на ноги, и они медленно пошли к дому.
— Ма... ма... мама. Что с... мамой?
— Её отвезли в больницу. Кто такой этот Яков? Алина, всё очень серьёзно. Ты могла погибнуть? Что произошло в доме?
— Не... не знаю. Он подкатывал ко мне раньше, а его не воспринимала... как мужчину. Я всегда за Серёжку держалась. За что он так со мной? Что я ему сделала? — Может слишком грубо отшила? Некоторые болезненно воспринимают отказ. — Он недавно, вот буквально три дня назад, подарил мне блузку с юбкой, представляешь? Я очень удивилась. Белая блузка с синим галстучком и клетчатая юбка. Как японские школьницы носят. И выглядели они так словно уже ношенные. Я подумала, что он извращенец, честно говоря, и выкинула пакет по дороге домой в мусорный контейнер, — рассказывала Алина присев на лавочку в парке. Идти ей было тяжело. — Как думаешь, он мог увидеть? — Если только следил. Больной на всю голову. Его всегда считали странным. Он ассистент у нас на кафедре. Девчонки вечно гадали сколько ему лет. По виду не догадаешься двадцать пять или тридцать пять...
— А за неделю до этого мне кто-то прислал открытку. Открываю почтовый ящик, а там открытка с медвежонком: обожаю тебя! Вместе будем навсегда...
— Я не знала, что подумать. Никто признавался мне в любви, чтобы посылать такое. И видно, что положили прямо в ящик: ни печатей, не штампов.
— Если у него с головой и правда, не в порядке он мог тебя преследовать. А значит, видел, что ты выбросила пакет с юбкой и блузкой.
— Я и открытку выбросила. Но уже в универе. Девчонкам показала. Мы вместе посмеялись. Я порвала открытку на мелкие кусочки и выбросила в урну.
— Чисто теоретически он мог видеть.
— Конечно, мог. Это как раз было около лаборатории. Там у нас летняя практика проходит.
— Нужно быть осторожнее с этими типами. Пойдем домой, провожу.
Они дошли до квартиры, и Лев попрощался.
— Дверь никому не открывай. Он может вернуться. А я навещу твою маму и позвоню. Дай мне твой номер.
— Номер? Я думала, тебе Лера и номер, и адрес сказала?
— Нет. Она подумала, что без твоего ведома не имеет права.
— А как же...
— Я тебе позже всё расскажу. Когда вернусь из больницы. Твоя мама же где-то за городом отдыхала?
— Да. С папой. В санатории «Заря».
— Это далеко от города? — поинтересовался Лев, пока записывал номер Алины в телефонную книгу.
— Километров девяносто. Прилично. Не пойму, как она узнала про Якова?
— Думаю, что скоро всё выяснится. Пока. Номерок я записал.
Алина села на кровать и укрылась одеялом с головой:
— Как страшно жить, — произнесла она мамину завсегдашнюю фразу. — Как она, моя мамулечка? Ничего не пойму....
***
Лев первым делом поехал в больницу.
— Нужно справляться. Не впервой. Дурак! Почему я не пошёл вместе с ней. Думал, дело простое, не требует особого вмешательства со стороны. Спугнуть преступника. Но всё так осложнилось. Больше никаких ошибок! Никаких. Всю цепочку нужно отслеживать от начала до конца.
— Добрый день. В вашу клинику час назад привезли женщину с ножевым?
— А вы кто? Родственник? Операция ещё идёт. Повреждены внутренние органы. Готовьтесь к худшему...
Лев вышел из больницы расстроенный.
— Как можно так разговаривать с родственниками: готовьтесь к худшему? Это бесчеловечно! ...Санаторий «Заря»? Нужно раздобыть документы... Алло, Алина? Операция пока не закончилась. Но шансы есть. Всё будет хорошо. Пожалуйста, умоляю, не говори ничего отцу. Он не должен знать. По крайней мере, пока. Не стоит раньше времени его расстраивать....
Продолжение:
