Утром 17 июня (по старому стилю), в свой двадцать восьмой день рождения, Карл XII лично производил разведку по берегу Ворсклы . На противоположном берегу закрепились русские войска и угрожали форсировать реку. Король спустился к реке по склону, который был полностью открыт для русского огня. Ему удалось добраться до реки целым и невредимым, но когда он возвращается назад по склону, пуля из русской винтовки ранит его в левую ногу. Офицер, едущий рядом с королем, видит, как он внезапно сильно бледнеет, и кричит: «Ваше Величество ранен!» Король просит офицера хранить молчание об инциденте, поскольку это всего лишь «ранение тела». Далее Карл XII едет с кровоточащей раной обратно к шведским оборонительным сооружениям под Полтавой, на расстояние 12 км. Осмотрев всю оборонительную линию, Карл XII затем возвращается в свою резиденцию к югу от Полтавы (Крестовоздвиженский монастырь), еще 7 км верхом. Когда после нескольких часов в седле он собирается спешиться и левая нога в стремени принимает на себя весь его вес, он теряет сознание от боли и падает навзничь. На плечах дворецкого Халтмана его несут в его комнату.
Очевидец ранения Карла эмиссар Сапегов Станислав Понятовский писал: «Шесть тысяч московитов подошли... как будто с целью перейти через Ворсклу на расстоянии полутора миль от Полтавы. Несколько казачьих сотен, невзирая на пикет из 48 коней, поставленный для наблюдения за ними, переправились вплавь и напали на шведскую стражу у Полтавы. Король, по своему обыкновению объезжавший все посты на самой заре, имел удовольствие с 18 конями прогнать их и преследовать до места их переправы, где он и остановился на некоторое время на берегу, следя за тем, как они бросились в реку. Московские войска, находившиеся на той стороне, вели частый огонь: направленная оттуда из нарезного карабина пуля пронзила ногу короля от пятки до конца пальцев, перебив все кости ноги... Вместо того чтобы подумать о своей... ране, король в течение более двух часов объезжал все посты всего лагеря... хотя кровь из нее текла в изобилии».
Королевскую ногу осматривает полковой хирург Рольфер. Пуля была найдена около большого пальца и подарена Карлу Густаву Хорду. Позднее было установлено, свинцовая пуля имела круглую форму диаметром 18–20 мм. Стрельба велась из русской армейской винтовки с дистанции около 80 метров. Пуля вошла у основания пятой плюсневой кости и продолжила движение наискось вверх, сломав четвертую, третью и вторую плюсневые кости. Затем движение пули продолжилось на верхнюю часть стопы между дистальными концами второй и первой плюсневых костей. Размер пули и ее низкая скорость давали сокрушительное ранение, а не традиционное пулевое отверстие с входным и выходным отверстиями. Мягкие части были разорваны, а кости раздроблены.
Полковой полевой хирург Рольфер сделал несколько надрезов, удалил осколки костей, обработал рану и наложил повязки. Ранение короля и его лечение не считаются особенно примечательными. Гораздо более примечательно то, как король справился с раной, что способствовало формированию его образа как хладнокровного и верного долгу. Он пытается заверить присутствующих генералов, в том числе Левенгаупта и Реншельда, что теперь, когда рана перевязана, он скоро снова сможет сесть в седло. К сожалению, так не будет.
Наступает ухудшение, король становится очень беспокойным по ночам, у него высокая температура. Левая голень отекает, на коже появляются красные полосы, как при лимфангите. Все указывает на то, что состояние Карла XII в первые дни после выстрела критическое. Его полевой капеллан Йоран Нордберг пишет, что врачи и полевые хирурги в ближайшем окружении теряют всякую надежду на жизнь короля.
Через два дня после выстрела был вызван Мельхиор Нойманн, который находит короля в сильной раневой горячке с инфекцией в ноге. Нойманн и коллеги накладывают повязки, обмазывают раневые отверстия ударным камнем, т. е. абсорбирующим жидкость медным купоросом, и назначают как потение, так и венепункцию, после чего наступает некоторое улучшение.
Современники установили, что с Карлом XII обращались стандартно для того времени. Помимо удаления осколков пули, рану также очищали от фрагментов ткани, осколков костей и более грубых загрязнений.
Через десять дней после выстрела, в воскресенье 27 июня, король принимает судьбоносное решение дать бойуже на следующий день. Трем полевым хирургам, в том числе Мельхиору Нойманну, и 16 телохранителям приказано следовать за носилками во время боя.
Король назначает Реншельда командующим всей шведской армией, а Левенгаупта командующим пехотой. Он сам следит за передвижениями войск, лежа на скрипучих конских носилках. Бинты на раненой ноге снова и снова сдираются, рана сочится, и повязки нужно накладывать заново.
Разгорается Полтавская битва. Носилки полностью разрушаются. Королю помогают сесть на лошадь, обвив шею лошади раненой ногой. Лошадь падает раненая и должна быть заменена на другую. После того, как король снова садится на спину лошади, повязка отрывается из-за резких движений, и бинты волочатся по земле. Халтман выскакивает из седла, вытирает кровь с ноги своего короля и срочно перевязывает рану.
Форселл отмечает, что «имеется зажившая травма в основании пятой плюсневой кости, зажившие переломы диафизов четвертой и второй плюсневых костей и дефектно заживший перелом третьей плюсневой кости, где дистальная половина кости отсутствует. Вы также можете увидеть много оставшихся металлических фрагментов. Имеются также обильные костные отложения на плюсневых костях, которые интерпретируются как следы хронической инфекции как в костной ткани в виде остеита, так и в прилежащих мягких тканях».
Кусок третьей плюсневой кости который Мельхиор Нойманн удалил из раны уже в Бэндерах, был найден в шелковом мешочке в гробу Карла XII рядом с его левой ногой.
