В среде русских торговцев бытовал общепринятый обычай, согласно которому, в тех случаях, когда покупающий товар в кредит неграмотен, необходимо было принимать обязательство в уплате долга по счету, который подписывался за неграмотностью отца его сыном. Пусть даже этот сын был и малолетним.
Но вот закавыка – «малолетние», то есть, не достигшие 18-тилетнего возраста, считались по закону неправоспособными совершать какие бы то ни было акты. По такого рода «домашним документам» суд отказывал истцам в их обращениях, основанных на счетах, подписанных за неграмотных отцов малолетними сыновьями. Вот один из таких случаев.
В субботу 28 августа 1876 года, в камере петербургского мирового судьи 21-го участка, разбиралось гражданское дело по иску купца Кузнецова с крестьянина Ильина 208 рублей, по счету за забранный овес, подписанному по безграмотности Ильина его сыном 16 лет.
Ответчик Ильин иск не признал, заявив, что в этот раз, как и всегда ранее, покупал у Кузнецова овес за наличный расчет. В ответ на это Кузнецов высказал, что сын Ильина вместе с матерью своей был в лабазе истца и по просьбе матери подписал предъявленный им, Кузнецовым, счет к взысканию.
В суде так же присутствовала жена ответчика, Ильина, она в свою очередь указала, что приказчику Кузнецова были уплачены деньги, и, что, хотя их сын подписал счет, то что ж из этого – «потому что он маленькой, несмышленной». И добавила, обратившись к Кузнецову с укоризной:
- Эх ты! Вот ты какой! Сам ищешь не зная чего!
В виду непризнания счет обязательным к платежу, мировой судья постановил: в иске Кузнецову отказать.
Темноватенькое дело. К судье никаких претензий – он должен был отклонить иск. А вот кто из купчишек друг друга обманывал – это большой вопрос. И, сдается мне, объегорили здесь именно продавца-истца Кузнецова. Ссылка на «маленького» 16 летнего юношу выглядит смешной, но дело даже не в этом, а в том, что Ильин-младший подписывал иск не сам по себе, а по указке матери. И зачем он вообще был нужен, этот счет при наличной оплате?
