Иногда до сих пор сталкиваюсь с тем, что человек говоря о каких-то совершенно антинаучных вещах (иногда откровенно абсурдных), апеллирует к тому, что так считали в старину, а старые-то люди знают… И вот одна из таких интересных теорий, о которой знали старые люди.
На протяжении многих веков верили в так называемое самозарождение живых существ из неживой материи. Для этого процесса не надо ничего: ни родителей, ни каких-либо яиц или личинок. Вот просто так, взяли и зародились. От тепла, света, воздуха и воды.
Просуществовала такая теория ни много ни мало два тысячелетия, почти до конца 19 века. Особенно поспособствовал ее развитию Аристотель (384–322 гг. до н. э.), конечно не без помощи более ранних исследований естествоиспытателей. Он даже написал об этом книгу «О зарождении животных» (около 350 г. до н.э.). При этом Аристотель реально верил, что есть два класса существ: одни рождаются от себе подобных, то есть от родителей, а другие возникают сами по себе из неживых вещей.
Согласно Аристотелю, каждое живое существо состоит из соединения материи и формы. Неживая материя, как и семенная жидкость, обладает «пневмой» или «жизненным теплом», которое наделяет субстанции жизненными свойствами. И чтобы произошло творение нужны определенные условия в среде.
Сторонники такой теории считали, что тля появляется на свет из утренней росы, мыши из грязного сена и пшеничной шелухи. Мусор на улицах порождает крыс, а влажная почва после наводнения – лягушек и жаб. Ил и прибрежный песок создают устриц и других моллюсков, грязь и солнечный свет в Египте производят крокодилов, а саламандры рождаются в огне.
Даже предлагались специальные рецепты по созданию живых существ. Например, римский поэт Вергилий давал советы по созданию пчел из туши теленка и палочек корицы и тимьяна, а европейский химик Ян Баптиста ван Гельмонт заявлял, что «дым базилика превращает растительную массу в настоящих скорпионов».
Некое зерно сомнения конечно же прорастало в умах некоторых представителей науки того времени. Одним из таких сомневающихся был итальянский врач Франческо Реди. Проведя в 1668 году эксперимент с кусками мяса, он сделал вывод, что черви на нем вырастают не сами по себе – это личинки мух. Но тогда его коллегам это показалось неубедительным.
И тут наука делает огромный шаг вперед, появился микроскоп. Обнаружение крошечных форм жизни, невидимых человеческому глазу, о которых даже и не подозревали, еще больше поставило под сомнение возможность самозарождения.
Началось все с голландского ученого Антони ван Левенгука. Именно он в 1674 году впервые увидел микроскопических существ, о чем позже не преминул сообщить Лондонскому королевскому обществу. Что, кстати сказать, было принято очень скептически и даже потребовало создания группы ученых для подтверждения наблюдений Левенгука.
Итак, Левенгук увидел в свой, собственноручно созданный микроскоп, крошечных живых существ. И дал им название – «анимакули» (то есть, «маленькие животные»). Он задался вопросом, откуда берутся в дождевой воде микроорганизмы, которых там не было буквально несколько дней назад. Длительные его наблюдения с помощью микроскопии за процессами развития низших форм жизни совершенно противоречили учению о стихийном самозарождении. Левенгук раскрыл настоящую сущность амбарных долгоносиков, описал строение и развитие блох (тогда считали, что блохи – порождение песка и пыли) и мидий. Эти открытия сделали его настолько знаменитым, что к нему приезжали многие известные личности, такие как Петр I и Фридрих II.
Но теория самозарождения никуда не делась, заняв весьма прочные позиции в человеческих головах. Образовались два лагеря (собственно, как и следовало ожидать): сторонники и противники теории.
Одним из самых стойких сторонников учения о самозарождении был английский натуралист и римско-католический богослов Джон Нидхэм. В 1750 году он представил свою теорию спонтанного зарождения. Главным его аргументом был проведенный им ранее опыт с бульоном. Суть такова: бульон прокипятили (уже было известно о губительном действии кипячения на микроорганизмы) и оставили на несколько дней. В итоге в нем опять завелись маленькие существа и бульон испортился. Это якобы подтвердило возможность самозарождения жизни. Но опыт был неточен. Во-первых, плохо прокипятили, а во-вторых, бульон перелили в другую посуду уже после кипячения. Но для сторонников Нидхэма этих доказательств было достаточно.
Главным противником Нидхэма был итальянский аббат и физиолог Ладзаро Спалланцани, убежденный, что жизнь никогда не может спонтанно возникнуть из мертвой материи.
Он в 1768 году повторил эксперимент с бульоном. Но кипятил более тщательно и никуда ничего не переливал после кипячения. Одну пробу бульона Спалланцани оставил открытой, вторую запечатал. Естественно, запечатанный бульон остался чистым, а вот открытый «зацвел». Нидхэма же это совершенно не убедило. Он был уверен, что воздух необходим для спонтанного зарождения, и что во время эксперимента Спалланцани просто уничтожил «жизненное тепло».
Точка в споре была поставлена только в 1859 году. А поставил ее французский химик и микробиолог Луи Пастер. При помощи все того же бульона (похоже бульону надо поставить памятник).
Он его варил в специальных колбах с длинным изогнутым горлышком. Конструкция колбы допускала обмен воздуха снаружи внутрь (то есть не лишала бульон «жизненного тепла»), но препятствовала проникновению микроорганизмов – они оседали в изгибе горлышка. Полученный бульон оставался прозрачным в течение длительного периода времени. После переворачивания колбы, приводящего к попаданию микробов, бульон мутнел. Вот так все просто – эксперимент мог быть легко повторен и проверен кем угодно.
Если понравилась статья, ставьте лайк, подписывайтесь на канал и оставляйте комментарии.
