68-67 годы до н.э.
Ближний Восток
После разгрома новой армии царя Тиграна (смотри публикацию «На парфян поход пришлось отложить») Луций Лициний Лукулл решил продолжить свой путь в глубь Армении и окончательно сломить сопротивление царя Армении Тиграна (правил в 95-55 гг. до н.э.). Однако среди осени неожиданно ударили морозы. Снег шёл почти беспрерывно. Лошади едва могли пить ледяную воду; тяжело приходилось на переправах. Когда ломался лед, он острыми краями рассекал лошадям жилы. Местность изобиловала ущельями, покрытыми густыми лесами. В долинах было полно болот. Ночевать легионерам приходилось постоянно в сырых местах, а днём во время переходов им на головы сыпался снег.
В результате этих тягот от непогоды через несколько дней похода начался ропот, который грозился перерасти в мятеж. Пришлось Лукуллу повернуть назад. Он вновь пересёк горы Тавра и спустился в долину, которая называлась Мигдония, где было тепло и комфортно.
Здесь Лукулл атаковал большой город, которые греки называли Антиохия Мигдонийская, а персы Нисибином или Нисибидой. В этом городе проживали Гур, брат царя Тиграна, и знаменитый военный механик Каллимах, доставивший столько хлопот римлянам при осаде Амиса. (смотри публикации «Алчность римских солдат спасла Митридата», «Митридат бежал, а в Риме тревожно»). Гур сдал город и имел весьма хорошее отношение к себе со стороны Лукулла. Каллимаха же заковали в цепи для будущего триумфа*.
Зимовать Лукулл расположился в Гордиене по причине отказа своих воинов воевать в зимние месяцы. Солдаты были очень недовольны Лукуллом за то, что он не разрешал им грабить богатые города царства Понт и сдавшиеся города Сирии и Армении. Только и разговоров среди них было, что они хотят служить под началом другого полководца, никак не Лукулла. Одним из подстрекателей воинов к мятежу и неповиновению был Публий Клодий, брат жены Луция Лициния Лукулла, который был недоволен своим положением в армии Лукулла и ещё больше обозлён тем, что ему не дают награбить себе богатств.
Пока воины Лукулла бузили в Гордиене, в Понте происходили следующие события.
Когда Митридат вступил в Понт, он первым делом напал на Фабия, у которого было 500 воинов и нанёс ему поражение. Отброшенный в свой лагерь Фабий вооружил всех рабов, кто был в лагере и вместе с ними и воинами целый день отбивал атаки Митридата на римский лагерь. Бой закончился неожиданно. Митридат был ранен сразу дважды. Камень ему попал в колено, а стрела под глаз. Царя вынесли на руках. И бой прекратился. Много дней после этого обе стороны сохраняли спокойствие. Одни боялись за здоровье царя, у других в лагере было слишком много раненых.
Тем временем на помощь Фабию прибыл с когортами Гай Триарий, который и возглавил римские силы.
Он вывел их на битву с Митридатом, когда мощнейший ураган обрушился на оба войска. Он сорвал все палатки, подхватил багаж и вьючный скот, а нескольких неудачников сбросил в соседнюю пропасть. Разумеется, сражения в тот день не было. Было не до него.
В это время в Гордиену пришло известие о том, что Митридат разбил Фабия и пытается отвоевать Понт. Лукулл немедленно выступил в помощь римлянам против Митридата.
Когда Триарию сообщили, что Лукулл на подходе, он не желая делить с Лукуллом славу победы, ночью напал на передовые части войска Митридата. Вскоре наступил день, а битва продолжалась. Долгое время сражение шло на равных, но, наконец, Митридату удалось оттеснить римскую пехоту в болото, где она и погибла. После чего воины Митридата обрушились на римскую конницу, которая бежала, и гнали её по равнине до тех пор, пока какой-то римский центурион, подскочивший к лошади царя, не нанёс Митридату в бедро глубокую рану мечом. Телохранители царя убили центуриона на месте, но преследование римлян было прекращено. Так распорядились друзья царя. Воины Митридата были в полном недоумении, почему им не дали добить врага, пока им не разъяснили, что Митридат ранен. Тогда они собрались у палатки царя, желая знать насколько тяжела рана. Врач Тимофей велел вынести царя на холм, чтобы все видели, что тот жив. Митридат, который к тому времени пришёл в себя, был сильновозмущён, что после его ранения прекращено преследование римлян и велел добить их. Но когда воины царя ворвались в лагерь римлян, там никого уже не было. Римляне сбежали раньше.
В этом бою погибло 24 трибуна, 150 центурионов, и семь тысяч рядовых. Лагерь римлян был захвачен.
Когда через несколько дней подошёл Лукулл и его солдаты узнали о потерях в этой битве, Триария пришлось прятать, чтобы его не убили разъярённые воины.
В те же дни царю Митридату доложили, что римский сенатор Аттидий, изгнанный некогда из Рима, и перешедший на сторону царя Понта, затеял заговор против Митридата. Царь велел схватить заговорщиков. Аттидия просто казнили (учли, что он всё-таки сенатор Рима), всех его соучастников из местных подвергли жесточайшим пыткам. Вольноотпущенников Аттидия отпустили на волю, как верных своему хозяину слуг.
Митридат, не желая сражаться с Лукуллом, направился в Армению, где Тигран вновь собрал большую армию. Но перед уходом распустил слухи, что в Риме возмущены, что Лукулл умышленно затягивает войну, а сенат уже принял решение о роспуске легионов Лукулла. И что ослушников решения сената ждет конфискация имущества. В итоге, подстрекаемые бывшими солдатами Фимбрия, легионы отказались повиноваться Лукуллу и идти с ним в поход против Тиграна и Митридата. Лукулл едва уговорил легионеров, чтобы они оставались в лагере хотя бы до лета, чтобы не потерять завоёванный Понт.
Самому Лукуллу оставалось только наблюдать как отряды Тиграна и Митридата опустошают Каппадокию, а его легионеры не хотят идти в бой с ними.
Когда же наступило лето, почти все дружно ушли от Лукулла, кроме самых бедных, кому нечего было терять в Италии, и у кого нечего было конфисковать. Но таких было очень немного. А тут ещё прибыл Гней Помпей и начал сманивать оставшихся легионеров Лукулла к себе.
* Дион Кассий несколько иначе описывает взятие Нисибина. Крайне, однако, любопытно, что римское войско, восставшее и не захотевшее идти на Арташат, осадило теперь город Низибин без всякого протеста. Осада эта, однако, в первые месяцы не дала никаких результатов. Город,
фактическим командующим и защитником которого был известный греческий архитектор Каллимах, оказал такое же сильное сопротивление, как и Тигранакерт. Защитники города, рассказывает Дион, были вполне уверены, что римляне будут вынуждены уйти. Но совершенно неожиданно для них, в одну из тёмных дождливых ночей, когда из-за бури ничего нельзя было видеть и слышать, римлянам удалось подойти к городу и овладеть его внешней стеною. После этого, из-за темноты и проливного дождя, оказалось невозможным стрелами или горящей нефтью защитить также и внутреннюю стену. Римляне заполнили дровами пространство между двумя стенами и без особого труда взяли также вторую стену. Гурас и крепостной гарнизон, укрепившиеся в цитадели, сдались неприятелю на определённых условиях и были затем отпущены на свободу. Только Каллимах, руководивший с большим успехом ещё ранее защитой осаждённого Амиза, был признан виновным и был закован в цепи.
(Источники: Аппиан, Евтропий, Плутарх, Саллюстий Крисп, Тит Ливий)
