8210 подписчиков

Горячая любовь Топкапы. Глава 22. В коридорах

7 августа 20237 авг 2023

160

9 мин

Мустафа проснулся посреди ночи и больше не мог заснуть. Рассвет он встретил на балконе, а к тому времени, когда проснулись первые слуги, он уже был одет и прогуливался в саду.

Мысли его лихорадочно перескакивали от одного к другому. То он думал о том, как вернется в Амасию и все передряги этих дней забудутся, как страшный сон, то в его разум бесстыдно вторгалась Хюррем и ее манящий, дурманящий аромат, то тело пронизывала боль от страха, вдруг все раскроется. Мустафа знал, что отец не пощадит его. Шахзаде давно чувствовал эту скрытую угрозу, что исходила от Султана, будь его воля он бы и вовсе устранил старшего сына, и посадил на трон Мехмеда.

Эти мысли черной змеей заползали куда-то за ворот и не давали вздохнуть полной грудью. Необходимо оставить все в прошлом. Мать права стоит забыть о симпатии к братьям, они его будущие враги. И нужно быть начеку с Хюррем, с этой роковой… как говорит его мать?… змеей. Скоро ему предстоит борьба за престол и будет хорошо, если он будет готов. Надо сплотить вокруг себя людей, в Амасии их с матерью уважают и любят, люди будут за них, янычары тоже не раз присягали на верность Мустафе. Нужно быть готовым.

Но отчего же мысли вновь и вновь возвращаются к непослушным рыжим волосам?

***

Проведя ночь у Султана Хюррем чувствовала себя победительницей. Но на следующую ночь Султан пригласил к себе новую наложницу, а потом и еще на одну ночь. Не для кого уже не было секретом, что Повелитель желает проводить время с ней, а не с законной супругой. Подарки текли рекой в покои фаворитки, для нее были созданы лучшие условия из возможных, кое-где уже поговаривали о ней, как о новой Султанше. Однако, не все были рады такому скорому возвышению рабыни.

- Томила стала совсем невыносимой, - жаловалась одна из гаремных девушек своей подруге в короткий час отдыха. - Меня приставили служить ей и это сущий ад. Лучше бы я осталась здесь! Она уже мнит себя Султаншей. Слышала бы ты, как она разговаривает со мной, а ведь еще не давно была одной из нас.

- То ли еще будет, - усмехнулась другая. - Я слышала, что она попала в гарем не потому-то ее украли, а потому, что она сама этого захотела. Была уверена, что станет Султаншей и, как мы видим, не прогадала. Что Султан в ней нашел?

- Вчерашняя рабыня, а как высоко задрала нос, - не унималась первая. - Думаю все дело в отваре.

- Отваре? - Анна, до этого сидевшая тихо рядом с девушками, вдруг оживилась и подсела ближе.

- Не подслушивай, - зашикали на нее девушки. - вы же с ней подругами были, сейчас еще пойдешь и расскажешь ей...

- Я никому не скажу, честно. Да и не подруги мы вовсе. Мне просто интересно.

Девушки переглянулись и кивнули.

- Только молчок, - прошептала одна из них. - Да отвар, кажись… любовный.

- Приворот? - горячо прошептала Анна.

- Наверное, - пожала плечами девушка, - уж не знаю, что там точно, но похоже на это. Она как-то гадалку смогла привести во дворец! А еще все время говорит о ребенке. Очень хочет стать настоящей госпожой.

- Беремена? - спросила Анна затаив дыхание.

- Кто же знает, нам не докладывает, - ответили Анне. - Но думаю если бы что-то было, то Фатьма Султан давно бы всем рассказала, она к ней практически каждый день приходит и поучает.

- Эта Фатьма тоже еще та злыдня, - откликнулась другая девушка. - Ей уже служить никто не хочет, все бегут. Использует своих служанок, как вещи.

- И не говори, Хюррем Султан хотя бы хорошо платит, да и в обиду не дает. Но и у нее говорят служба не сахар. Айше рассказывала, много, что скрываться приходиться, постоянно какие-то тайны.

- А теперь Айше где?

- Да кто ж знает…

Девушки продолжали разговаривать уже о другом и не заметили, как в это время Анна тихо выскользнула из комнаты, и направилась искать Сюмбюля Агу.

***

- Очень уж она хотела, чтобы вы знали от кого эти сведения, - Сюмбюль говорил тихо, будто бы в покоях Хюррем их могли услышать. - Анна услышала это от других девушек.

- Она молодец.

- Анна или…

- Они обе, - нахмурилась Хюррем. - Надо же называть ведьмой меня, а подослать собственному брату такую наложницу. Фатьа не видит дальше своего носа.

- Что прикажете? Может быть провести обыск в ее покоях?

- Нет, нет, - встрепенулась Хюррем. - Уверенна, что ничего там не найдём. Здесь нужно действовать по-другому.

- О, Госпожа, не сомневаюсь в вашей правоте, но все же не далек тот час, когда она принесёт наследника. И Повелитель может даже…

- Я уже думала об этом Сюмбюль, все может быть. Но самое главное не показать, что мы что-то знаем. Скажи Анне, что я хочу видеть ее. Завтра. Сегодня мне нужно прогуляться. Освежить голову.

- Слушаюсь, Госпожа.

Хюррем не заметила, как Ага вышел из покоев. Ее разум был поглощён мыслями о Султане. Хюррем представляла, как он развлекается с этой девкой и не чувствовала ничего кроме злости и ненависти. Злости и ненависти к … Султану. Когда же он уже уймется, когда приобретет благообразного старика, что думает лишь о жизни после смерти и душе? Когда наиграется с жизнями подвластных ему людей? Сколько еще ей Хюррем придется потакать его желаниям, терпеть его характер?

А может и не нужно больше терпеть. Ведь Ибрагим писал. Хюррем вытащила его письмо и пробежалась глазами по строчкам:

»… Свет моих очей, сбежим вместе… оставим позади сплетни, интриги, борьбу, замок. Уйдем туда, где будем только мы вдвоем, и никто нас не найдет…»

Ибрагим рисует прекрасную картину, и как бы ей хотелось оставить этот замок. Хюррем вышла на балкон и взглянула куда-то за горизонт. Еще немного и сядет солнце, и закончиться еще один долгий день.

Она бы и хотела уйти, сбежать, начать все заново, но дети. Хюррем закрыла глаза и представила себе, как падает вниз. Она бы давно могла стать свободной, но это была непозволительная роскошь для нее, сначала надо дождаться смерти Султана, и устроить жизнь детей.

А сейчас ей нужно выйти. Прогуляться, подумать. Прочь от ужасных мыслей.

Хюррем спустилась в сад, прошлась по аллеям, не решилась заглянуть в гарем. Ее сковывало от злости от одной только мысли, что там может сидеть Фатьма Султан и радоваться ее горю.

Хюррем решила скрыться от жары в прохладных и темных коридорах замка. Она задумчиво шагала погруженная в свои мысли, пока кто-то осторожно не коснулся её руки.

***

- Поэтому не стоит его вам больше бояться, - Рустем осторожно положил руку на плечо султанши и тут же отдернул. Такая дерзость была излишней.

Но казалось Михримах не заметила этого жеста. Промакивая глаза шелковым платком, она старалась не смотреть в сторону Рустема Аги.

- Спасибо вам, Ага, - сказала наконец Михримах. - Этот Паша ужасный человек, может быть лучше было бы сразу отправиться к Повелителю и рассказать ему все?

- Не стоит, - Рустем хорошо помнил об обещании данном девушке. - Султану нужны доказательства и факты, а у меня их нет. Пусть эти сведения помогут лишь вам.

Михримах улыбнулась, впервые за много дней. Она только и думала о своей несчастье, проливая горькие слезы. Мир для Султанши стал блеклым, скучным и серым, а теперь краски и звуки будто бы вновь вернулись.

Она с благодарностью посмотрела на Рустема Пашу и неожиданно отметила про себя, что его не красивое и суровое лицо все же обладает некоторой привлекательностью, а в серых глазах имеется своя необычная глубина и живость. Ей вдруг захотелось прильнуть к его рукам и почувствовать себя защищенной, и она едва справилась с этим желанием.

- Как мне вас благодарить, Ага? - Султанша манерно отвела взгляд чуть в сторону.

- Ничего не нужно. Я не мог смотреть, как он причиняет вам страдания.

- Не может быть, чтобы у вас не было желаний, которые я бы не могла исполнить. Может быть деньги? Хотите замолвлю за вас слово перед Султаном?

- Это излишнее. Главное, чтобы на вашем лице была улыбка. А сейчас мне нужно идти. Прощайте, Госпожа, - Рустем поклонился и ушел.

Михримах надула губки. Это было ей не по нраву. Она с детства получала, что хотела и теперь ее интересовал Рустем Ага.

***

Жаркая восточная ночь окутывала два разгоряченных тела. Прижавшись в одном из темных углов, они наслаждались запретной любовью.

Хюррем не помнила, как все получилось. Последнее, что осталось в ее памяти это темные глаза старшего Шахзаде, его горячее дыхание на ее шее.

Кажется, сначала он хотел лишь поговорить, да, именно так он и сказал, прижав Султаншу прямо в коридоре к стене. Он объяснялся сбивчиво, сумбурно, и постоянно твердил о том, что не может забыть ее, что все это не правильно, но он готовь вновь рискнуть, и тут же не таясь, бесстыдно припал к ее губам.

Хюррем до конца не поняла, что двигало ей больше злость на Султана, попытка доказать ему и самой себе, что она еще интересна, или настоящая неподдельная страсть к Шахзаде? Последнее пугало более всего.

Лишь утолив телесный голод они поняли, как рисковали. Наспех накинув одежды, они услышала голоса.

- Ну же быстрее, - захныкал тонкий голосок. - Султан ждёт меня. Чего ты тащишься?

- Да, я тороплюсь, Томила Хатун.

- Обращайся ко мне Госпожа! Одни неучи вокруг меня.

К счастью в их уголке было темно, и их загораживал один из изгибов стены, потому нахождение Хюррем и Мустафы осталось для девушек не заметным. Полунагие они прижались друг к другу, затаив дыхание.

- Но Госпожой становятся лишь после рождения Шахзаде.

- Ты будешь еще препираться со мной? - шикнула девушка на свою служанку. - Скоро, совсем скоро, я стану Султаншей и тогда уже я буду править в гареме. Я уже чувствую, что скоро подарю Повелителю наследника, а тебя такую дерзкую и нерасторопную…

Голоса все отдалялся, затихали шаги и шелест платьев.

Хюррем вздрогнула от холодного поцелуя в плечо и поспешила прикрыться.

- Это был в последний раз, - прошептала она, приводя себя в порядок и стараясь не смотреть на Мустафу.

-Это разве вам решать? - ответил он помогая Султанше застегнуть платье.

От его наглости у Хюррем перехватило дыхание.

- А кому? - криво улыбнулась она.

- Это может решить только Султан.

- Вы что же, - Султанша вздернула бровь, - намерены все рассказать своему отцу? Нас казнят. Не думайте, что он пощадит вас, только потому…

- Я и не надеюсь. И отцу я ничего не расскажу, но отец же не всегда будет Султаном, - Мустафа подняла на Султаншу глаза и провел пальцами по ее ключицам. - Когда-нибудь править будет его старший сын, после того, как Султан, наконец, уйдет на заслуженный и такой долгожданный покой. И тогда уже новый Султан будет решать кому и что делать, а так же кому жить, а кому нет. Госпожа вы же думаете о своих детях?

- Думаю, - процедила Хюррем.

- Тогда в ваших интересах, чтобы будущий Султан был благосклонен к ним. И к вам.