230,1 тыс подписчиков

Ваша плоть - трава! Часть 8

12 июля 202312 июл 2023

16 мин

8. Ещё сюрпризы. И проблемы

Кот поймал себя на том, что рука, вскинувшаяся туда словно сама собой, чешет многострадальный затылок…

Просто чертовщина какая-то! Нет: реально – эпизод для фильма ужасов! Ну, или, вернее – мистики. Вот только никак они с Дрики не вписываются на роли главных героев… Нет у них ни молодости, ни красоты. Ни девушек, на худой конец!

Но стена дождя, избирательно поливающего только крошечный пятачок – этого, конечно, «законами природы» не объяснишь. И если б у него была не старенький Нокия, а новомодный айфон – так только снимать такое чудо природы на видео, да в интернет выкладывать: пусть-ка люди полюбуются! А иначе и не поверит никто!..

Он убрал руку от затылка, и мрачно сплюнул: не поверит и так никто.

Даже Дрики.

Что бывает вот такая стена – из воды, но обрезанная чётко, словно ножом!

Собрав в кулак всё оставшееся мужество, Кот повернулся спиной к дождю: пусть видят, гады, что он ни в грош не ставит их с…аное «Шоу»!

Нарочито неторопливо он снял с верёвки свои трусы, майку и комбез, да занёс в дом. Вот. На этих трёх гвоздях в первой комнате явно висели шмотки тех, кто работал тут до них, а сейчас развесит барахлишко и он.

Играя желваками, и стараясь думать поменьше, (Как же – «не думалось» оно! Достаточно сказать себе: «не думай о жёлтом слоне!», и он – тут как тут!) особенно – о судьбе предшественников, он протопал в комнату, к матрацу. Убедился, что с Дрики всё, вроде, в порядке, и тот мирно спит, даже не подхрапывая. Кот лёг и сам, опасливо покосившись на стены (Рефлексы!). Стены, однако, не торопились пропускать сквозь себя никаких новых чудищ. И на этом спасибо. Или эти гады никогда один сюжет не повторяют?..

Он повернулся на бок.

Перекрестился. Губы сами, на автомате, прошептали молитву.

Заснул, похоже, мгновенно.

Когда открыл глаза, в окна светил тусклый рассвет. Ну, вернее всё же – тусклым он был из-за грязи и паутины на окнах…

Ощутив привычную физиологическую потребность, Кот потопал до домика неизвестного архитектора. В нём, к счастью, ничего не изменилось. Солнышко, вылезшее уже достаточно высоко, чтоб можно было разглядеть отлично отмытые от пыли кусты, словно издеваясь, наполняло небо ослепительным светом. И небо казалось таким ярким, словно отмытым… А наглые птички где-то за стенами, снаружи их участка, чирикали вовсю: может, радовались… Чему только?

Впрочем, вот у них точно – нет таких проблем, как у Васька с Петей. Хотя Кот обратил внимание ещё в самом начале, что, как ни странно – ни одна птица, даже вездесущие воробьи, никогда не залетает к ним на участок! Хотя с кустов, вроде, должно сыпаться много семян.

Да и вообще: здесь нет даже тараканов. Или муравьёв. Не говоря уж – о мышах или крысах. Только вездесущие, и ни Бога, ни чёрта, ни заклятий не боящиеся, комары.

Помыв руки, он прошёл снова поближе к ступенькам.

Нет, ничего такого особо страшного.

Почва внизу, конечно, слегка промокла, но он видел, что до откровенной грязи дело не дошло: всё, что вылилось, уже впиталось в лёгкий суглинок, и на открытых местах даже подсохло – снова до светло-жёлтого цвета.

Прекрасно.

Следовательно, можно не торопясь позавтракать. Подождать, если будет нужно. Да и приступить. Конечно, из-за повышенной влажности работать будет потруднее, но когда это их пугало? Вот именно – никогда. А вернее – всегда. Потому что они, как и все в этой стране, работать не слишком-то любят. Им бы сидеть на пятой точке, да трепаться с умным видом с корешами обо всём на свете, начиная с политики, и кончая бабами и машинами, а денежки пусть бы… сами. Сыпались с неба!

Зайдя в первую комнату, он проверил вещи.

Отлично. Всё высохло!

Он снял джинсы, одетые на голое тело, одел трусы. Плевать, что мятые – зато чистые. Ну, сравнительно, конечно. Майка. Комбез. Ну всё. Пора будить напарничка, да приниматься за дело.

Не натощак, ясен пень.

Дрики не поверил, что ночью был дождь:

- Да брось, Кот! Это невозможно! У нас в августе не бывает дождей!

- Ну, тогда тебе придётся признать, что это соседи… Или даже я – полил весь чёртов нижний участок. Из шланга! Чтобы чёртовы кусты могли снова отрасти! – Кот не скрывал раздражения. Дрики поспешил поправиться:

- Да нет – я верю, конечно… Да только странно всё это. Тем более, ты говоришь – верхнюю часть вообще не мочило – словно «обрезанное ножом»! Я к чему тут веду: не слишком ли много приключений и чертовщины на двух скромных идиотов, нанявшихся сдуру на казавшуюся халявной, работёнку: тут тебе и дьявол, вылезающий прямо из стены, и портвейн из крана, и дождь, который идёт только здесь?!

- Ну, против портвейна ты, вроде, ничего не имел.

- Ну… Да. Это уж точно. – губы Дрики расплылись в блаженной улыбке, глазки подкатились к потолку. И напарник даже облизнулся, - На вкус он был очень даже!.. А вот насчёт политых кустов и земли…

Как думаешь – это сделано для того, чтоб они попёрли снова – от корней? В-смысле – от оставшихся там, в почве, маленьких корешочков?

Кот успел остановить руку, полезшую снова к затылку, на полпути. Над этой проблемой он как-то…

А ведь Дрики-то – прав! Как говорится – устами младенца…

Вот она – главная цель «странного» дождичка! Никто и не думал их «пугать»!

И после «внепланового» обильного полива – чёртовы кусты очень даже запросто могут! «Попереть». От, вот именно, корешочков, оставшихся там, в почве…

- Мысль кажется мне интересной. Но! Ни один нормальный куст не может «переть» со скоростью бамбука! Это тот, насколько знаю, растёт на девяносто сэмэ в сутки!

- Так то – нормальный! А у нас – какие?!

Скривившись, Кот был вынужден признать, что некая сермяжная правда в предположениях напарника имеется:

- Согласен. Кусты, как и сама почва – точно: ненормальные. Поэтому.

Давай спокойно позавтракаем, да и посмотрим.

Как оно там на самом деле!

«На самом деле» всё оказалось плохо.

Самые пессимистические предположения оправдались.

Когда они дошли почти до калитки, выбравшись на полностью расчищенное от кустов трёхметровое пространство, выяснилось, что молодая и, как выразился Дрики, наглая поросль вовсю лезет из-под земли! И растёт куда гуще и чаще, чем стояли кусты. (Ну, это-то понятно: остатков «базовых» корней у каждого там, в земле, осталось по пять-шесть, и если каждый пустил хотя бы по одному побегу, то!..) В некоторых росточках, пока нежных и ярко-зелёных, уже было сантиметров по двадцать-тридцать!

И если б не злость и страх, охватившие компаньонов, выглядели бы эти побеги умилительно и прекрасно: пушистые, сочные, и даже пахнущие чем-то вроде лаванды…

Единственное, что порадовало, так это то, что почва уже действительно впитала ту влагу, что выпала, и ходить можно было спокойно: земля даже не прилипала к подошвам!

Кот сказал:

- Попробуем вначале повыдирать. Одевай-ка любимые перчатки. Если не поможет – возьмёмся за лопаты.

Не помогло. Кусты не выдирались – стволики, хоть и молодые, и казавшиеся хрупкими и нежными, на самом деле оказались очень прочны. И при попытках выдернуть их, отделив от тех остатков корней, что были сейчас погребены под верхним слоем земли, просто «лысели», оставляя в рукавицах все тоненькие боковые стебельки, веточки и листики. А сам центральный стержень и не думал обламываться или отрываться.

А вот лопаты оказались в тему. Боковыми сильными ударами удавалось перерубать на небольшой глубине - как раз центральный стебель-ствол.

- Нормально. За полчаса управимся, даст Бог.

Бог дал. Управились. Срубленные побеги снова оттащили охапками – к забору. Запыхались уже изрядно. Кот злился: чёртовы обрубленные вчера и позавчера верхушки, лежавшие у стены, пустили тоже - маленькие как бы корешки, и те сейчас норовили нащупать землю. Хорошо, что все верхушки лежали на бетонной кромке вдоль стены!

- Ну вот. Мы на исходных позициях. И отвоевали у врага нашу исконную территорию. – Кот испытывал вовсе не бодрость, которую пытался подпустить в голос, но нужно же как-то поддержать. И Дрики, и себя. – Теперь займёмся расширением наших границ. И отвоеванием, как говаривал недоброй памяти Гитлер – жизненного пространства.

- Ты этого гада лучше не упоминай.

- Согласен. Хотя… Не совсем он был гад. А только – для соседей. И неполноценных (Ну, по его версии!) рас. А своим-то всем - дал, что обещал. Достойную работу – всем трудоспособным. Санатории. «Народный автомобиль» - то бишь, Фольксваген… И именно он первым ввёл в практику работодателей – ежегодный оплачиваемый рабочий отпуск! Для всех работников. То есть – выполнил по факту всё то, что обещал во время своей предвыборной кампании. В отличии от всех остальных немецких правительств, что либералов, что консерваторов, периода после первой мировой…

- Слушай, да ты его как будто защищаешь?!

- Вот уж нет. Но я невольно провожу параллели. Между тем, что обещал и сделал даже Гитлер, и что обещали народу и сделали наши… Не будем называть фамилии!

- Ха! Да ты и наших лучше не трожь, и про фюрера бесноватого мне не задвигай! «Чего обещал»! Ха! Чего там он «для своих» сделал! Превратил страну – в руины!

- Да, было дело. Хотя не забывай – обломился он, только когда полез на СССР. А так-то он - и Польшу, и Францию, и Бельгию, Голландию, Норвегию, и все прочие европейские державы – подгрёб! И всего за один год! Почти без «организованного» сопротивления! Армия-то у него была – лучшая! Как и профессиональные офицеры в Генштабе – работали, и планировали всё чётко!

И всё бы у него было отлично. Потому что и Англия и США погавкивали на него из-за морей и океанов, а сделать-то фактически не могли ни-че-го!

И если б не Красная армия!..

Но мы его политику и крах амбиций обсуждать и правда - не будем. (А то далеко можно так дообсуждаться!) А давай-ка займёмся насущными делами.

В частности – обстрижём и обрубим лишние ветви с вон тех подготовленных пеньков! А то с кирками не подлезть. – Кот старался Дрики всячески отвлекать, да и сам хотел отвлечься. На простую и конкретную работу. Занять руки.

Чтоб чёртовы мысли и сомнения не лезли в голову!

Потому что если начать задумываться по-настоящему, надо – ноги в руки, и - …!

На стрижку и подготовку фронта работ ушло тоже – не более часа.

Потому что они не ограничились десятью-двенадцатью кустами, как вчера, а обработали все обпиленные Котом пятьдесят с чем-то пеньков.

После чего пришлось сделать перерыв: работать в уже нагревшемся воздухе, наполненном сейчас жуткими удушливыми испарениями, было трудно. Дрики сказал:

- Ну и душняк! Я весь улился! Всё так и липнет!

Кот проворчал:

- А ты бы, как я вчера – помылся!

- Хм-м… мысль здравая. Но… Я вчера был не в форме.

- Вот уж точно. Но никто не мешает помыться сейчас. Ну, как закончим!

- А «как» мы закончим? Ты и правда – настроен все эти пятьдесят с чем-то-там – выкорчёвывать?!

- Ну уж нет. Если предположить, что сегодня ночью дождя не будет (Потому что он весь вылился!), и новых отросточков от корней поэтому не вырастет, думаю, достаточно выкорчевать хотя бы двадцать. Пятнадцать же выкорчевали вчера? Ну вот и двадцать как-нибудь с Божьей помощью осилим!

- Оптимист ты наш доморощенный, - Дрики кривовато ухмыльнулся, - Но – ты - начальник, значит, тебе – видней!

- Насчёт – видней, не знаю. Но то, что нам смыло всю святую воду – это точно! Так что хорошо, что я в баклажке вчера оставил треть. Как закончим – обработаю снова!

Однако выяснилось, что обработать лучше было бы до.

На десятом кусте Дрики сильно поранился, вскрикнув, и отдёрнувшись от корня, к которому как раз привязывал проволокой арматурину:

- Вот же чёрт! Да чтоб тебя! Б…дство какое-то! Еттить же твою мать!

- Дрики! Чего там у тебя?

- Да руку пропорол! – Дрики сунул Коту под нос кисть с действительно огромной и уже начавшей кровоточить царапиной через почти всю её тыльную сторону, - Представляешь – проволока лопнула, и можно подумать, что она сталистая: так уж резануло спружинившим острым концом!.. И перчатка не помогла: вон, прорезало её насквозь! Теперь её - только выкинуть!..

Кот не был удивлён травмой: они с напарником калечились и не так, выполняя ту или иную работёнку: от корчевания засохших кустов роз, до натягивания новой колючей проволоки вокруг палисадничка какой-нибудь вредной бабули, не желавшей, чтоб шустрые безбашенные детишки нахаляву рвали её цветочки и кушали её смородину. Так что аптечка-то у них всегда была с собой:

- Ну-ка, жертва производственной травмы, покажи поближе.

- Да …ули толку- показывать! Теперь так и так из меня – не работник!

- А это мы ещё поглядим. – Кот взял руку покрасневшего от злости напарника, и подслеповато сощурившись (Зрение подсело на старости лет!) приблизил поближе к глазам, повернув раной к свету. – Может, это не так страшно, как кажется с перепугу.

- Да какой там – кажется?! Болит страшно! Не попала бы какая ржавчина!

- Не парься. – Кот уже рассмотрел травму, - Царапина неглубокая. Поверхностная, так сказать. Но выглядит, конечно, жутко. Для женщин и детей. А для нас, старых матёрых «тружеников» – плёвое дело! Так. Стой вот здесь. Нет, лучше присядь-ка на нашу любимую скамеечку. Вот так. А руку задери кверху, над головой. Нет, подвинь чуть вбок: нефиг пачкать кровью наши шикарные комбезы: она не отстирывается. Да, держи руку вверху. Нужно, чтоб кровь оттекла от раны, и перестала капать. Ага, вот так. Жди.

Я – за аптечкой.

Убедившись, что злой, как скорпион, и тихо матерящийся напарник сидит, задрав руку как надо, Кот и правда пошёл за аптечкой.

В аптечке у них было всё, что могло понадобиться на такой вот случай. Бинты. Медицинский скотч. Вата. Стерильная, понятное дело. И главное – мазь Левомиколь.

Она, в отличии от мази Вишневского, не воняла. Зато затягивала все раны, и вытягивала все фурункулы, и не давала гноиться всем тем царапинам, занозам, и уколам, которые они в изобилии получали в силу специфики своей работы. Если только её можно так назвать – а то бывало, по неделям их никто не нанимал…

К приходу Кота с коробкой аптечки в руках, кровь из царапины сочиться перестала. Кот вытер её остатки куском ваты. Буркнул: «Нет, ты руку задери как было, над головой!». И, сдерживая растущее раздражение на растяпу-напарника, из-за которого придётся, похоже, большую часть работы принять на себя, приступил к щедрому обмазыванию раны мазью. После чего наложил сверху тонкий валик из ваты, и прибинтовал стерильным бинтом, буркнув на этот раз: «Предпоследний. Теперь придётся новый покупать!».

Дрики взъерепенился:

- Тебе для друга бинта жалко?!

- Не жалко. Чего ты так злишься? Я, что ли, виноват, что ты поранился?

Дрики вдохнул, словно собирался разразиться обвинительной гневной речью, но почему-то вдруг выдохнул. Нахмурился. Поморгал. И сказал уже куда спокойней:

- Нет, не ты. А знаешь, что самое страшное?! Я… Сейчас словно слышал голос. Прямо в своей голове. И знаешь, что он мне сказал?

- Что?

- Что это ты виноват во всём. Ты затащил нас на этот участок. И ты не даёшь нам отсюда свалить к такой-то матери! И что из-за тебя мы тут и подохнем, словно подзаборная шваль!.. Вот и сейчас он мне сказал. Чтоб я обругал тебя, и матом. И как можно пообидней! А лучше – врезал бы тебе от души! И…

Короче – если б не сидел тут, пока ты ходил, один, и не имел бы возможности спокойно подумать, так точно – так и сделал бы!

Но вот, когда подумал, понял.

Это – всё эти чёртовы кусты!

Это они – хотят нас с тобой поссорить! Чтоб мы сцепились, словно… Словно два драных кота по весне!

- А знаешь что, Дрики. Я не удивлён. – Кот старался говорить спокойно, но спокойствия никакого не испытывал. И только огромным усилием воли и сам сдерживался, чтоб не нагрубить, или, вот именно, не врезать от души чёртову раззяве-напарничку. Потому что ему «нашептали», что тот сделал это специально – чтоб отвертеться от нудной и тяжёлой работы! Которую теперь Ваську точно придётся делать в одиночестве.

Чтоб отработать через шесть дней чёртовы деньги!..

Ах, эти деньги…

На какие только жертвы не приходится идти, чтоб заработать их, таким «парням», как они!.. А проблема в том, что в таком возрасте, как у них – их уже точно, ни в одно приличное место не возьмут. Собственно, их и раньше не брали: в высшем руководстве до сих пор ходит по рукам меморандум, где говорится, что на высокооплачиваемую или руководящую работу нужно брать, независимо от деловых качеств, только представителей местной национальности…

Один из опосредованных, так сказать, методов вытеснения.

Некоренного населения.

Но сейчас речь не об этом:

- Дело-то в том… Ну, да ты уже и сам понял.

В том, что здесь водится какая-то чертовщина – мы не сомневаемся. И как бы мы не бодрились, и не старались показать, что нас ничем не испугаешь – нас испугаешь. Просто пока эта штука не подобрала – чем. Вот она и пытается теперь нас, вот именно – перессорить. Надеясь, что, может, мы ещё и подерёмся! И тогда кого-то, может, и отвезут в больницу. Или лучше сразу – в морг. А оставшегося работничка соседи сдадут в тюрягу. Вот и освободится снова участок от нас. И по новой – зарастёт! И покой – обеспечен!

Так что я верю в то, что это – именно эта тварь тебя резанула проволокой. И подзуживала – обматерить меня, и переругаться. Ну, и передраться.

Поэтому.

Предлагаю на сегодня работу закончить. И вернуться в дом. И успокоиться. Тем более, что сроки нас пока, вроде, не поджимают, а «лекарства» у нас ещё пять пузырей!

- Знаешь, Кот… - Дрики покачал головой, - Поражаюсь я твоей трезвости мышления, как это называют в народе.

- Ну, или здоровому скептицизму и ярому прагматизму, как это называют в Госдуме. Давай-ка, мил друг Дрики, вставай со скамеечки, да двигай. Мытьё на сегодня для тебя отменяется. Вечером перевязку тебе сделаю снова. Но!

Мочить рану всё равно нельзя хотя бы двадцать четыре часа!

Однако сильно протрезвевший и помрачневший Дрики настоял-таки на как раз – мытье:

- А то уж больно у меня между ног всё свербит и чешется!

Коту пришлось раздевшемуся до гола напарничку, залезшему тоже с ногами в приямок, кряхтящему, шипевшему, что вода прохладная, и теревшему себя одной рукой, задрав перевязанную над головой, поливать. Разумеется, из стакана. Разумеется, с комментариями:

- А вот если бы из крана снова тёк портвейн – небось так бы не помылся!

- Ну тыть! Хотя – нет. Один стакан заливал бы внутрь – а другой всё же – на себя!

Они поржали. Правда, довольно принуждённо. Дрики вздохнул:

- Не представляю…

- Чего?

- Куда всё же делась первая бригада… Слушай, Кот! А может её – того?! Чтоб не платить? И здесь же – и закопали где-нибудь?! А что? Отличное место! Тут и с собаками, и через сто лет – трупов не найдут. Особенно, если насадить сверху – те же кусты!

- Нет, не похоже. Если б им не хотели платить, так уж – дождались бы, как местные кадры обычно и делают, особенно всякие гектарщики, ну, которые берут в аренду землю и нанимают всяких бичей, чтоб те закончили сперва работу! А если б они её закончили – здесь бы уже откопали ямы под фундаменты, залили их, да и дома построили.

Всё-таки – два года!

- Хм-м… Наверное. Обнадёжил ты меня. Что не пришибёт с помощью каких-нибудь наёмных гадов нас любимый Усмон-бек. А то – уж такой он жук…

- Жук, или не жук – жаль, что ты не видел его в последний раз. Когда он прошёл по дорожке вглубь участка, а потом выскочил оттуда с лицом цвета брюха лягушки. И весь в поту! Не-ет, он тут и сам находиться – боится. По-настоящему.

Но пытается, перед хотя бы соседями, сделать вид, что ему всё – нипочём. И работы, хоть какие-то – ведутся!

То есть – что он не сдался. И всё ещё верит, что сможет это место – обжить…

Продолжение следует...