К вопросу о том, как складывались взаимоотношения Верховного Главнокомандующего, который находился далеко от зоны боевых действий с его командуюшими, которые по понятным причинам были в самой гуще событий. Мало того, что он был на порядок лучше них осведомлен о происходящем на фронтах, он не поддавался эмоциям, не переходил на личности и не мстил за намереный или невольный урон своей репутации.
В этом плане наиболее характерным примером является история взаимоотношений Сталина, как Верховного, с наиболее известныс Маршалом Советского Союза, Г.К. Жуковым.
Многие отмечали его тяжелый характер, грубость в общении с офицерским составом, проявление неуважения и т.п. Но это можно списать на усталость от войны – требовалась разгрузка, вот и попадали под горячую руку. Был случай, когда Жуков серьезно надерзил Сталину и никаких последствий серьезных эта выходка также не имела, кто бы что не говорил.
Однако всвоих воспоминаниях Жуков неоднократно указывал на ошибки Верховного. Например, летом 1944 года. Шло наступление и Жуков выступил с предложением, которое было отвергнуто. Эпизод получил оценку в его мемуарах «Воспоминания и размышления»:
«…это была серьёзная ошибка Верховного, в последующем повлёкшая за собой необходимость проведения чрезвычайно сложной и кровопролитной Восточно-Прусской операции».
Ошибка Верховного была зафиксирована и в будущем недруги Сталина ссылались именно на Жукова, пытаясь принизить роль Сталина, обвинить в некомпетентности.
При этом другой Маршал – Баграмян, который во время войны работал в штабе Тимошенко и непосредственно мог наблюдать, как Сталин ведет переговоры с командующими фронтов, делает однозначный вывод:
«…Зная огромные полномочия и поистине железную властность Сталина, я был изумлен его манерой руководить. Он мог кратко скомандовать: "Отдать корпус" - и точка. Но Сталин с большим тактом и терпением добивался, чтобы исполнитель сам пришел к выводу о необходимости этого шага. Мне впоследствии частенько самому приходилось уже в роли командующего фронтом разговаривать с Верховным Главнокомандующим, и я убедился, что он умел прислушиваться к мнению подчиненных. Если исполнитель твердо стоял на своем и выдвигал для обоснования своей позиции веские аргументы, Сталин почти всегда уступал".
О том, как Рокоссовский настоял на плане наступления операции «Багратион», который отличался от того, что предлагала Ставка, думаю, нет надобности напоминать, разве что в двух словах. Сталин трижды просил Рокоссовского выйти в соседнюю комнату, подумать и каждый раз он возвращался и стоял на своем. В итоге предложение было принято.
«— Настойчивость командующего фронтом, — сказал он, — доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это надежная гарантия успеха...».
Эти факты следует учитывать, читая мемуары. Авторы, как правило, стремятся показать себя в наилучшем свете, что по-человечески понятно. Нехорошо, когда это делается за счет того, кто не может ответить или опровергнуть. Сталин на репутационные издержки внимания не обращал, в отличие от многих, кто его окружал и пользовался тем, что он мемуаров не оставил.
Чтобы представить, каким объемом информации владел Сталин, надо посмотреть на одну из карт, с которым он работал.
Но есть значительный массив телеграмм, распоряжений и приказов. В том числе и на имя Г.К. Жукова. Среди них, например, такая телеграмма, февральская, 1944 ого:
"Должен указать Вам, что я возложил на Вас задачи координировать действия 1-го и 2-го Украинских фронтов, а между тем из сегодняшнего Вашего доклада видно, что несмотря на всю остроту положения, Вы недостаточно осведомлены об обстановке: Вам неизвестно о занятии противником Хильки и Нова-Була; Вы не знаете решения Конева об использовании 5 гв. кк. и танкового корпуса Ротмистрова с целью уничтожения противника, прорвавшегося на Шендеровку. Сил и средств на левом крыле 1-го УФ и на правом крыле 2-го Украинского фронта достаточно для того, чтобы ликвидировать прорыв противника и уничтожить Корсуньскую группировку. Требую от Вас, чтобы Вы уделили исполнению этой задачи главное внимание". (Сталин И.В. Телеграмма Г.К. Жукову 12 февраля 1944 года (narod.ru))
Итогом недочетов, на которые указал Сталин стал прорыв части окруженной немецкой группировки. Несмотря на это Жуков стал первым, кого Сталин наградил орденом «Победа» 10 апреля 1944 года. У Сталина к Жукову наверняка имелись и другие претензии. Но это никак не повлияло на признание заслуг полководца, отдание ему заслуженных почестей. Сталин спокойно относился к тому, что сам при этом оставался чуть в стороне, выдвигал вперед тех, кого считал истинными героями. Достойный пример для самооценки руководителя любого уровня.
P.S. Перед XX съездом, который вошел в историю, как разоблачающий «культ личности Сталина», Хрущев, главный закоперщик, идеолог «разоблачений», обзванивал всех, чтобы собрать авторитетное мнение и обеспечить себе поддержку в этом вопросе. Обратился к Рокоссовскому. Но тот ему ответил:
- Сталин для меня святой.
Отказ одного из двух самых известных маршалов заставил Хрущева поволноваться. А ну как и Жуков кажется таким же принципиальным и тоже «пошлет». Но Жуков решил иначе и подписал резолюцию, которая открыла эпоху клеветы и очернения памяти Сталина, которая продолжается до сих пор, несмотря на море доказательств умысла, мстительности и просто человеческой непорядочности подписантов.
Мораль. С историей надо обращаться бережно, не добавлять потомкам работы по ее очищению от лжи, что мы сейчас имеем со Сталиным. Достаточно вспомнить эпизод с несчастным глобусом, по которому якобы Сталин руководил фронтами. Это "креатив" Хрущева. Несмотря на идиотизм, байка оказалась довольно живуча. Хрущев требовал, чтобы Василевский это повторил прилюдно. Сын маршала рассказал, что его отец отказался в этом участвовать, за что был отправлен в отставку, у семьи отобрали дачу, которую он строил на свои средства.
