Сейчас мы вас научим плохому.
На уровне А12, когда мы проходим степени сравнения прилагательных, нам всегда рассказывают, что у прилагательного bad степени эти неправильные, и мы запоминаем, как мантру, bad — worse — the worst.
А потом мы включаем, например, песню Чайлдиш Гамбино, или Ники Минаж, или Деми Ловато, или, если вы любите «Лигу Легенд», KDA, и слышим там… форму the baddest, о которой нам строго-настрого всегда запрещали даже думать.
Как так вышло? Кто тут неправ? Сейчас разберёмся. Всегда, когда мы встречаемся с неким словом, нам нужно учитывать контекст, в котором оно живёт. Нам ни за что нельзя забывать, что форма the baddest — сленговая, а в сленге ничто не истинно и всё дозволено, в том числе формы, которые выглядят грамматически неверными. Некоторые такие изменения, как считается, происходят из-за низкой образованности тех, кто изначально этот сленг использовал, а ещё иногда носители целенаправленно искажают слова, чтобы было повеселее (вспоминаем мем «мыш кродёться»). Так или иначе, язык всё ещё живой, форма появляется, используется, а мы можем только смириться с этим.
Кроме того, если мы вглядимся в случаи, когда носители употребляют форму the baddest, мы заметим, что очень редко это слово — «безграмотный» синоним к the worst. Помните, мы с вами говорили о том, как terrific из «ужасный» превратился в «замечательный»? Вот тут точно такая же история с ироничным переворотом, и как правило the baddest — не «худший», а, наоборот, «самый крутой».
А вы знаете ещё примеры подобных искажённых слов?
