Цензура в кино.
28 декабря 1895 подобно почтовому поезду в общественную жизнь ворвался кинематограф. Именно в этот день в Grand Café на бульваре Капуцинок братья Люмьер провели первый коммерческий показ фильмов за символическую сумму в 1 франк. Показ состоял из серии немых короткометражек. И уже тогда было заложено жанровое разнообразие: документальные фильмы соседствовали с игровым кино. И, да, знаменитое «Прибытие поезда» тогда не показывали, ибо он был снят лишь в 1896 году.
Сами же братья не рассчитывали на громкий успех. Кинематограф должен был, безусловно, стать сенсацией, но лишь на короткий период. Как мы все знаем — братья ошибались. Премьерный показ произвел эффект разорвавшейся бомбы. На братьев посыпались заявки из разных стран и городов мира на проведение показов. И несмотря на то, что в начале XX века человечеству было некогда увлекаться производством и просмотром фильмов, только слепой и параличный не разглядел в кинематографе мощное и доступное широким массам оружие пропаганды.
Не даром Ленин говорил: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Еще обычно добавляют: «...и цирк». Но ничего подобного в письме к Луначарскому не было. И про безграмотность ни слова.
Цензура в СССР носила систематический характер. Ее требования были одинаковы как для книг, так и для фильмов (остальные аспекты, такие как радио или живопись нас не интересуют, но и там цензура была). Основными объектами цензуры были так называемая «антисоветская пропаганда» (в которую включалось всё, что не соответствовало текущим идеологическим представлениям), военные и экономические секреты (например, информация о местах заключения и географические карты), негативная информация о состоянии дел в стране (катастрофы, экономические проблемы, межнациональные конфликты, отрицательные социальные явления и т. д.), любая информация, которая потенциально могла стать поводом для волнений и неудобных аллюзий. Ну и про моральный облик советского человека не забывали. Основной претензией правозащитников и творцов разного калибра к цензуре было подчинение цензурных органов контролю со стороны Коммунистической партии Советского Союза.
А правящие партии других государств разве не контролировали цензурные органы? Или органы цензуры бесконтрольно появлялись, как грибы после дождя, и запрещали все, что им вздумается, а государство просто закрывало на это глаза? Интересно было хоть одно государство, которое бы не накладывало свои ограничения? Да это же из самого определения цензуры вытекает!
Продолжаем!
В США же с цензурой было действительно проще, но не значит, что ее не было вовсе. Она была скорее «излишне скромной» по отношению к кинематографу. Все силы уходили на борьбу с неудобными книгами и писателями. Ведь коммунистические настроения распространялись в основном через печатные труды Маркса и Энгельса. Тем временем киноделы пользовались невнимательностью со стороны государства и, вооружившись правом человека свободно выражать своё мнение, принялись снимать все, что душе угодно. Государство попыталось огрызнуться, и в 1915 году Верховный суд США постановил, что свобода слова не распространяется на кинематограф. Но киноделов было уже не остановить. Актеры кино моментально становились звездами. И вот тут начинались проблемы. В то время когда в Советском Союзе по заветам Ленина наравне с игровыми и научными фильмами крутили пропагандистскую кинохронику, в США выходило все больше фильмов содержащих откровенные эротические намёки, однополые связи, ненормативную лексику, незаконное употребление наркотиков, проституцию, супружеские измены, упоминания об абортах и жёсткие сцены насилия. Такая себе пропаганда…
Масла в огонь подливали скандалы, в которых были задействованы звезды Голливуда. Убийства, изнасилования, наркотики. Терпеть это было уже невозможно. Религиозные и политические организации хоть и возмущались, но сделать ничего не могли. Да и не знали как. Но выходки звезд доконали студийных боссов. Те вовремя смекнули, чем сильнее недовольство общественности, тем меньше денег они понесут в кинотеатры. Помимо общественного давления нарастало и политическое. Все больше фильмов запрещалось к прокату по тем или иным причинам. Ситуацию осложнял тот факт, что в каждом штате были свои собственные законы о приличии. Для исправления ситуации кинокомпании наняли политика-республиканца, по совместительству пресвитерианского старейшину, а в последствии главу Ассоциации производителей и прокатчиков фильмов - Уильяма Харрисона Хейса, который должен был создать свод унифицированных правил, действующий по всей территории США.
Хейс не был безумцем, но к делу подошел ответственно и даже рьяно. Путем опроса цензоров сформировал свод правил из одиннадцати пунктов, которых следовало избегать вообще, и двадцати шести пунктов, которые избегать рекомендовалось. Эта версия протокодекса была утверждена в 1927 году. Сам же свод правил хоть и являлся цензурой, но цензурой этической, а не государственной. И при производстве фильмов не требовалось его беспрекословное соблюдение. При этом всем было очевидно, что фильмы снятые в соответствии с этим сводом правил гарантированно выходили в прокат. А судьба тех, что не следовали — оставалась туманной.
Почувствовав силу кодекса образца 1927 года оживились различные религиозные деятели, которые в отличии от Хейса были достаточно фанатичны. Так, в 1929 году католик-мирянин Мартин Квигли и священник-иезуит Даниел А. Лорд создали кодекс стандартов цензуры фильмов и представили его киностудиям. Студиям эта идея понравилась, поскольку новые правила позволяли избежать прямого вмешательства государства в производство и прокат за счет усиления влияния церкви. При этом католическое влияние на Кодекс было решено сохранить в тайне (как-будто это кому-то было не очевидно). Так, в 1930 году был принят Кодекс Хейса.
Кто знает, как сложилась бы судьба Кодекса, если бы одновременно с его созданием не началась Великая депрессия. Рисковать прокатом и терять деньги в разгар кризиса было немыслимо. И хоть фильмы с эротическим контентом и жестокими сценами хорошо продавались, всегда оставался риск, что они вообще могут не выйти в прокат. И таким образом студии добровольно стали исполнять требования Кодекса.
Почувствовав свою власть, Ассоциация производителей и прокатчиков фильмов решила закрепить успех. И в 1934 году на ее базе была создана Администрация производственного кодекса. Возглавил ее очередной «божий» человек — католик-мирянин Джозеф Брин. С его приходом на смену неудобной, но вменяемой цензуре пришла идиотия. Например, на полном серьезе с секундомером в руках засекали длительность поцелуя в кадре. Однажды исполнителю роли Тарзана было велено побрить грудь. Появились, так называемые, «контролёры бюстов», которые проверяли пышные формы актрис на предмет соответствия нормам благоприличия.
Почему-то особо яростно поборники нравственности принялись бороться с образом сильных женщин и изображением межрасовых связей. И если фильмы со сценами насилия и легким эротическим флером худо-бедно продолжали выходить в прокат. То сильные женщины и межрасовые отношения исчезли с больших экранов вплоть до падения кодекса в 1967 году.
В СССР по этому вопросу было принято диаметрально противоположное решение. Выходили произведения, пропагандирующие расовую терпимость: «Цирк» - художественный фильм по пьесе Ильи Ильфа, Евгения Петрова и Валентина Катаева «Под куполом цирка»; «Максимка» - художественный фильм, по мотивам одноимённого рассказа из сборника «Морские рассказы» Константина Станюковича.
А также фильмы, прославляющие профессионально реализованных женщин: «Бабы» — художественный фильм Владимира Баталова; «Трактористы» — художественный фильм Ивана Пырьева.
Но не обилие запретных тем бесило творцов всех мастей США. И даже не наличие штрафов за несанкционированный прокат. А то, что Администрация уже открыто вмешивалась в творческий процесс — меняла некоторые сцены и целые сюжеты.
Также появились прецеденты — предтечи «культуры отмены». Актеры и режиссеры, уличенные в аморальном поведении или скандалах отправлялись на мороз — студии под давлением Администрации разрывали с ними контракт, чтобы сохранить свой имидж.
Но, на каждое действие есть противодействие. И находились смельчаки по обе стороны Атлантики, что боролись с навязанной цензурой. В 1940 в рамках протеста фотограф А. Л. «Уайти» Шафер создал снимок в качестве протеста против голливудской цензуры - «Thou Shalt Not». Название снимка отсылает к 10 заповедям, а на самом фото зафиксировано нарушение 10 пунктов из Кодекса Хейса.
В США борьба с цензурой шла активнее и успешнее, чем в СССР. Как говорилось ранее, Кодекс Хейса не являлся государственной цензурой и мог лишь накладывать ограничения да штрафовать. А вот в СССР нарушение цензурных запретов приравнивалось к антигосударственным преступлениям и представляло собой уголовно-наказуемое деяние. Поэтому, приходилось действовать очень тонко и аккуратно. Самым распространенным методом обхода цензуры был так называемый «метод собаки». Он заключался в том, чтобы включить в произведение очевидно нелепый и привлекающий внимание цензуры яркий эпизод, в результате чего мелкие нюансы цензура не замечала.
Существует история на уровне легенды касательно съемок фильма "Бриллиантовая рука". Так, чтобы обойти цензурные запреты Гайдай вставил в конец фильма ядерный взрыв и наотрез отказался его удалять. После трехдневного противостояния комитету по кинематографии Гайдай все же согласился удалить кадры взрыва при условии, что это будет единственная удаленная сцена. Так в фильме остались пьянство, намеки на секс и обнаженка.
Как ни странно советская цензура косвенно поспособствовала падению Кодекса Хейса.
Первый удар по Кодексу нанесло телевидение. Поскольку фильмам, транслируемым на голубых экранах не требовалось прокатное удостоверение. Вдобавок к этому стерильное кино, что показывали на больших экранах, зрителям приелось.
А тут еще в сражение двух титанов за умы людей — СССР и США, вмешалась третья сторона — Европа. Европейский кинематограф не был стеснен рамками цензуры. И из-за этого не мог пробиться ни к советским, ни к американским зрителям. Весьма фривольные европейские картины просто изымались на таможне. И тогда в США решили разыграть козырь в «культурном» сражении с СССР — свободу слова. Первым делом было доказано, что действия Администрации производственного кодекса нарушают антимонопольное право. Затем, в 1952 году Верховный суд США показал чудеса переобувания в воздухе и постановил, что свобода слова распространяется и на кинематограф в том числе. И на экраны хлынул поток свободных, честных, зрелищных, а иногда откровенно непристойных европейских фильмов. Было это осознанными мерами со стороны правительства США по ослаблению цензуры, или иностранные юристы настолько хороши, что забороли американских моралистов на их же поле, а может все вместе — доподлинно неизвестно. Но факт остается фактом — это было началом конца. С этого момента Администрация производственного кодекса начала постепенно снимать ограничения с производства, пока в 1967 году Производственный кодекс Хейса не был полностью отменён. Но напоследок тогдашняя Администрация сделала действительно полезное дело. В 1968 году на смену Производственному кодексу пришла система возрастного рейтинга фильмов MPAA.
Кодекс Хейса рухнул в 1967 году, Советская цензура — в 1991 году. Но результат в обоих случаях был одинаков. Как всегда, люди, которым даровали свободу, попросту не знали, что с ней делать. На экраны (большие и малые) хлынул бешеный поток низкосортного говна. Единственным исключением из правил, с которым были солидарны цензоры по обе стороны океана - запрет на гомосексуализм. Тут европейские киноделы проиграли цензорам, хоть отдельные фильмы и умудрялись просочиться на рынок. В США в 70-х массовое распространение получило эксплуатационное кино — низкокачественные фильмы, привлекающие зрителя шок-контентом в виде насилия и секса. В постсоветском пространстве доминировала чернуха — бесконечная череда фильмов пропитанных духом обреченности и безнадеги. Ею увлекались не только свободные авторы новой школы, но и некогда изнывавшие под гнетом советской цензуры режиссеры старой школы. Но вот беда! Без внятного контроля со стороны государства они так и не смогли создать не то что шедевр, а даже более- менее смотрибельное произведение. Так может правы были советские цензоры?
Искусство: запреты, цензура, идиотия. Часть 1: искусство и комиксы.
Искусство: запреты, цензура, идиотия. Часть 2: искусство и компьютерные игры.
Искусство: запреты, цензура, идиотия. Часть 3: цензура в книгах.
Искусство: запреты, цензура, идиотия. Часть 5: цензура в комиксах.
Искусство: запреты, цензура, идиотия. Часть 6: цензура в видеоиграх.
Искусство: запреты, цензура, идиотия. Часть 7: идиотия.
Искусство: запреты, цензура, идиотия. Часть 8: (не)здоровый феминизм - репрезентация.
Искусство: запреты, цензура, идиотия. Часть 9: (не)здоровый феминизм - десексуализация.
