И снова мне попалась живая душа на кладбище. Та, что нуждается в помощи. Не просит она ничего, но видно, что бедствует.
Подойти близко не осмеливается, стоит поодаль, смотрит, но не подходит.
Били, наверное, — подумалось. Вот и не подходит.
Это я про собаку. Где-то давным-давно прочитала, что природная красота, как и уродство встречаются очень редко. Так вот эта собака, как правильнее выразиться — не то, что очень некрасивая, а очень несчастная, наверное. Ведь, поди, попадись ей хозяин, то, как в сказке про Иванушку-дурачка: оправилась бы, молодец — молодцом стала бы, не стали бы люди узнавать. А сейчас страшно смотреть. Кожа, да кости, редко такие встречаются. Городские собаки, хоть и бродячие — сытые в основном. Ещё не всё и едят, выбирают. А эта, видимо, на кладбище пришла пропитания поискать — на могилках-то еду оставляют. Вот она и пришла за печеньем с конфетами.
Не было у меня с собой ничего съестного. Вот ни граммочки. Сказала ей: приходи завтра сюда, на это место. Принесу поесть. Придёшь, ладно?
Юре рассказала. Говорю: напомни мне взять поесть, а то вдруг придет, а я не принесу. Получится, что обману. Не забыла, принесла нехитрую снедь. Что Юре приготовила, то и ей принесла.
Убиралась у себя и боковым зрением уловила какое-то движение. Будто кто промелькнул — раз и нету. Повернула голову, а через два ряда собака стоит. Еле заметная среди памятников — черно-серая шерстка. И смотрит.
Пришла, стало быть, поняла.
Позвала я её — не подходит. И свистом, как умею, и "ту-ту-ту", как своего пса, когда маленький был, звали — не идёт. Тогда достала из сумки еду и показала: вот, иди, ешь. Вот тут, под рябинкой положу. Ешь, а я пойду за водой. Положила и пошла, а сама потихоньку смотрю за ней. И она за мной потихоньку смотрит, не решается подойти: не ловушку ли я придумала для нее — наверное, так думает. Но, как у Чехова в "Каштанке" — голод пересилил чувство страха. Решилась. И пока я ходила за водой всё съела. Может, мало принесла, а может, голодная очень. Ни крошки не оставила. И отошла в сторонку. Смотрит исподлобья, хвост поджала.
— Ты приходи завтра. Я завтра ещё принесу. Придёшь, ладно?
Не ответила мне ничего серенькая собачка. Ушла незаметно, как и появилась. Но стала приходить в одно и то же время. Понимает, выходит... Единственное, что Юры боится. Может, мужчина обидел когда. Или просто не привыкла.
Спасибо большое, что прочли.
Берегите своих близких.
Пусть у вас всё будет хорошо.
С уважением, Женя.
