- Нет, мы не будем его праздновать! – я повысила голос, чтобы убедить Маню в правильности своего решения. – Я вообще не понимаю, зачем его придумали!
– Мама, но нам в детском садике рассказывали, что это очень весело! – дочка скривилась, явно собираясь расплакаться.
– Вот в садике и отмечайте, а дома мне не надо шабаша всякой нечисти, – я была непреклонна.
– Ну почему? Почему?! – закричала Маняша, исчерпав все аргументы. Ее щечки мгновенно стали красными, и по ним хлынул водопад слез.
Я, конечно, внутренне содрогнулась и дернулась было успокоить несчастное дитя, но меня удержали принципы правильного воспитания.
Нельзя слишком быстро менять свои решения, поддаваясь на провокацию! К тому же Маня заводила этот разговор каждый вечер после садика вот уже четвертый день подряд. И я сдержанно объясняла, что этот праздник абсолютно чужд нашей культуре. Рассказала про православие, про то, что наша вера учит светлому и доброму. Пришлось подкреплять слова иллюстрациями, для чего в ход пошла детская литература на тему добрых ангелов. Но пятилетняя дочка упрямо мотала головой и говорила, что будет весело.
Все словесные комбинации разбивались об этот железный аргумент. Я выдохлась, но не хотела сдаваться.
– А правда, Ира, почему бы и не отметить, если это будет весело? – спросил меня муж.
Ему «повезло» наблюдать последнюю из наших баталий, и он с увлечением ждал развязки. Я выразительно округлила глаза, незаметно отзывая его в другую комнату. Маша заметила мои тайные манипуляции и сразу догадалась: папа – возможный союзник, который может ей помочь. Этот шанс она ни за что не хотела упускать!
– Папочка, уговори маму! Ну пожалуйста! У нас все дети только о Хеллоуине говорят!
Она так комично сложила ручки на груди, умоляя его, что мы оба рассмеялись.
- Малыш, давай поговорим, как взрослые люди… — начало дочке понравилось, и она приготовилась серьезно выслушать. - Праздник должен доставлять удовольствие, на то он и праздник, верно?
Маняша утвердительно кивнула.
– Причем довольны должны быть все участники, ты согласна?
Маша снова согласно кивнула.
– А какое же это удовольствие, если маме будет плохо и неуютно?
Машкин папа – признанный дипломат и миротворец. В ходе обсуждения стороны пришли к согласию. Дочка успокоилась после обещания сводить ее в кино на мультики. Я вздохнула облегченно.
– И все-таки почему? – допытывался супруг, но уже позже и за закрытыми дверьми. – Это же ребячество. Ну разукрасит она свою мордаху и оденется ведьмой, что в этом страшного?
– Не знаю. Мне просто страшно! – пояснила я. – Это разве не аргумент? Я еще в детских лагерях терпеть не могла всяких историй про Черную Руку, мертвецов и приведениях. И фильмы ужасов вообще смотреть не могу, ты ведь это знаешь!
- Иришка, страшилок я тоже боялся, но им в садике все рассказали, и они воспринимают это как сказку, — пытался убедить меня Игорь.
- Ты боялся страшилок?! — От столь неожиданного признания мужа я даже расхохоталась.
– Представь себе! А что в этом такого? Я был домашним мальчиком, спокойным и тихим. Из тех, кого называют ботаниками.
– Надо же... Никогда бы не подумала, – недоумевала я. – Когда мы познакомились, ты был таким мачо!
– Это потом, а в детстве... – Игорь махнул рукой. – В общем, не запрещай Маняше, ничего в этом ужасного и противоестественного нет.
– Не могу. Она и так плохо спит по ночам. До сих пор мне приходится лежать с ней, пока она не уснет. То ей шум какой-то слышится, то шорохи. А когда соседи гуляют с песнями и плясками – все, ночь пропала.
– Вот заодно и вылечит свои страхи, – предположил он.
Признаюсь, любимый меня почти убедил. Я даже намеревалась пойти на уступки и разрешить устроить подобный праздник дома, за исключением особо страшных костюмов и розыгрышей.
Думала сообщить об этом дочке, когда забирала ее из садика. Но по дороге Машуня тарахтела без умолку, рассказывая, как новенький мальчик в их группе влюбился в нее и все время угощает конфетами.
Я улыбалась, слушая, и решила, что раз маленький Ромео так увлек ее, то, может, и о празднике она забыла.
– Маша, давай зайдем на рынок.
– Хорошо, – сразу согласилась она, хотя не любила ходить со мной за покупками. – Мам, что-то я так тыквенной каши захотела. Приготовишь, ладно?
– Кашу?! – удивилась я. – Ты же ее не любишь!
– Теперь люблю, она ведь жутко полезная, – лучезарно улыбнулась в ответ хитрюга.
Решено было купить тыкву. Малышка радовалась и обещала, что поможет мне на кухне.
Внезапно позвонила знакомая из соседнего подъезда и попросила сделать ей укол. Соседка была в возрасте, и у нее часто подскакивало давление. Я как медсестра не могла отказать ей в помощи.
Отвела дочку домой и убежала, надавав мужу кучу ценных указаний и взяв с дочки обещание вести себя хорошо. Только через час я попала домой.
– Ребята, я вернулась! – крикнула в прихожей и в ужасе застыла.
Со стены на меня уставилась страшная рожа с красными глазами и черным ртом. Я нервно сглотнула и поспешила в комнату.
На шторах, приколотые, болтались мои колготки, а стены были расписаны жуткими граффити. Со стороны кухни раздался шорох, и я увидела Машу, перемазанную помадой, с клоком волос на голове и тыквой в руке!
– Мама, видишь, как весело! – закричала девочка. – И ничегошеньки страшного, а ты боялась.
– Действительно, – усмехнулась я. – Страшно будет все это убирать. Ну да ладно. Праздник так праздник. Ну и кем ты меня нарядишь? – добавила я, улыбаясь.
