Сейчас уже трудно сказать, что больше руководило мною: патриотизм ли, жажда подвига, но когда началась война с белофиннами, я ушел на фронт добровольцем. Правда, участвовать в военных действиях не пришлось, так как пока доехал до Ленинграда, война уже закончилась. Здесь и остался служить в прожекторном полку, окончив школу младшего командирского состава.
22 июня, как обычно, вышли на физзарядку. Над головами загудели самолеты с крестами на крыльях. Что это? Все недоумевали, но о начале войны еще не сообщали. Самолеты сделали круг, потом еще и еще, но не стреляли, не бросали бомб, а потом взяли курс снова на запад. И только через час после этого сообщили, что началась война с Германией.
Нас сразу же разослали по точкам со всей материальной частью. А когда немец подошел к окрестностям Ленинграда, прожектористы стали освещать в ночное время танки, орудия и самолеты, а зенитчики били по ним прямой наводкой. Однако «насиженные места» пришлось оставить. Поступил приказ перебазироваться в Ленинград. Времени — в обрез. Успели собрать и отправить в тыл прожекторную установку, как начали нас обстреливать. Уйти вместе с материальной частью не успели: у наших окопов уже появились немецкие танки. Их было два. Сначала остановился подбитым один, а второй забросали бутылками с горючей жидкостью. Немцы стали выскакивать из него, стреляя в нас. В нашу сторону, где было всего четыре человека, открыли ураганный огонь. Пришлось спешным порядком отходить в деревню, что находилась поблизости.
Когда добрались, в ней военных уже не было. Но как далеко они ушли? Оставалось одно — догонять. Ночью набрели на деревушку. Оказалось, зашли в карело-финскую. В крайний дом вошел сам, а ребят оставил на улице. Надо было узнать, как добраться до Ленинграда. Дед упорно мотал головой, что не знает и не понимает о чем речь и засобирался выйти на улицу. Пришлось задержать. Бабка собрала нехитрую еду: кусок сала, хлеба. С тем и ушел. А через несколько минут за спинами уже трещали автоматные очереди. Скрылись в лесу, а утром вышли на картофельное поле, где было много народу, в основном, женщины. Предупредили их, что встречали немцев.
Цель ясна — надо добираться до своих. При подходе к Красному селу опять появились самолеты, которые несли смертоносный груз. В этот обстрел погиб один из товарищей. Раньше потеряли еще одного. В село вошли вдвоем. Здесь формировались новые части. На свое счастье, встретил я одного из бойцов нашего прожекторного полка.
Пришел в часть. Командир, увидев меня, очень удивился, что я живой. «А мы уже похоронку готовились отправить на тебя», — сказал он.
Два дня отдыхал, а потом вызвал командир и вручил пакет, с которым направил меня в штаб армии. Жаль было расставаться со своими товарищами, но приказы старших по званию не обсуждают. Пакет доставил по назначению. И оттуда вернулся с пакетом, адресованным в прожекторный полк. Здесь и остался. Охранял склады со своим взводом. Подвиги? Их вроде бы и не было. Но правительство наградило меня медалью «За отвагу». Значит, действовал, согласно боевой обстановке.
По приказу тов. Сталина был создан заградительный отряд. И в нем пришлось воевать, охраняя Ижорский завод. Здесь контузило. Отбыл положенное в госпитале и вновь на передовую — на охрану Кировского завода.
В 1943 году участвовал в прорыве блокады Ленинграда. Части уходили с боями вперед, а наш полк вновь вернули в город. Я же был направлен в ровную разведку. Ходил за «языками» и привел двоих.
На войне, как на войне. Последний бой, в котором участвовал, запомнился особо: брали узловую железнодорожную станцию. Скрытно ночью пробрались к железнодорожному полотну, а на рассвете с криком «Ура!», «За Родину!» поднял взвод в атаку. Раздались очереди пулемета из танка, который немцы искусно закопали на противоположной стороне полотна... Очнулся в госпитале. За годы войны пять раз меня ранило и два из них — тяжело. Но главное — живу. Детей вырастил. Все работящие, внимательные к родителям. И сам, сколько мог, трудился в колхозе. Внучата всегда с любопытством разглядывают боевые награды: «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией», орден Отечественной войны I степени. Ноют раны, напоминая о прошедшей войне. И я хочу сказать всем, кто живет на нашей земле: не давайте разгореться военному пожару. Берегите мир!
П. МАНАХОВ, ветеран Великой Отечественной войны, инвалид II группы, с. Петропавловка (1987)
