Бороться с мёртвыми начали не вчера, как это может показаться, читая публикации последних лет и месяцев о сносе памятников павшим советским солдатам в Польше, Латвии, Эстонии и других странах «цивилизованного запада». Почему это происходит, понять не сложно. Видимо, они к нам «такую неприязнь испытывают, что кушать не могут».
Ненависть настолько велика, что мстят «нашим мёртвым», попирая собственные принципы. Впрочем, многие политики борьбой с «нашими мёртвыми» действительно гордятся, как будто соревнуясь – кто больше снесёт обелисков. И если кто-то делает это втихаря, эти же открыто гордятся. Хотя для здравомыслящего человека понятно, что это – как сознательно пописать мимо унитаза, а потом с гордостью всем рассказать.
Бороться с мёртвыми очень легко, они за себя постоять уже не могут. Поэтому они «нашим мёртвым» мстят. А мы их мёртвым нет. Хотя могли бы – ни одной другой стране на планете нацизм не принёс столько горя, как нам. Полстраны выжгли, считая нас недочеловеками, ну а себя, разумеется, людьми. В отместку мы могли бы мстить не только мёртвым, но и живым. Но не стали делать этого. Простили. Живых и мёртвых. Почитайте о том, что рассказал мне о годах, проведённых в советском плену, бывший немецкий лётчик Люфтваффе, друг моего папы: «Русские имели полное право на ненависть, но проявляли сострадание». Записки немецкого лётчика:
Во время съёмок наших фильмов я побывал на многих немецких кладбищах: в Себеже, Заполярье, Демянске, Ржеве. Кресты, обелиски, имена – всё было по-немецки аккуратно устроено и таким остаётся по сей день. И никто не рисует свастик и не колет надгробия. Никогда. Даже сейчас, когда у нас вроде бы появился повод. Но, видимо, для нас это перебор – не хватает в нашем социуме «цивилизованности». И если «цивилизованность» предусматривает надругательство – то ну её нах!
Синонимы слова надругательство: глумление, святотатство, поругание, осквернение, оскорбление. В таком случае, кто же все эти особи?
«Наши мёртвые нас не оставят в беде, наши павшие как часовые». Мои чувства – это ощущение вопиющей несправедливости и бессилия. Глумление над «нашими мертвыми» – чувство такое, что под расколотым надгробием лежит мой близкий, кого знал, любил, кем гордился. Почти родной… это вот без пафоса – как есть. Если мы за них не вступимся, то их жертва была напрасна. А следующими будем мы… уже есть!
Разровнять надгробия к чёртовой маменьке, чтобы имени ни одного солдата вермахта на русской земле не осталось, в бетонную крошку смолоть… польский гранит бульдозером перекрестить и устроить ночные пляски с факелами…
Нет, братья, это не про нас – иначе себя потеряем, такими же станем, как они, без памяти, без совести, без сострадания, без покаяния и ощущения и собственной вины.
Мой редактор, Дима Панков, когда сдавали фильм о боях на Линии Сталина в Себежском районе («Горячий июль. Тайна линии Сталина»), рекомендовал мне, как автору, не акцентировать внимание на отсутствие вандализма на немецком кладбище, где лежат солдаты вермахта и СС: «Не надо вставлять в фильм этот эпизод, зачем упоминать о том, что и так очевидно и нормально для нас? Все и так знают, что это не в наших традициях». Я всё же оставил: а к чему такая скромность? Надо иногда напоминать себе самим о нашей «нормальности».
Я иногда задумываюсь, а что было бы, если бы наши фронты в 1944 году остановились на границах СССР и Сталин предложил бы порабощенным народам самим завоевать свою свободу? Может, и причина их ненависти в том, что освободили их русские, а не они сами? Я, разумеется, не обобщаю – в любой стране есть и негодяи, и праведники. А политики – это в высшей степени отбросы общества, и только.
Во время плавания в качестве капитана по заполярной Норвегии я побывал на нескольких немецких артиллерийских батареях, которые строили советские военнопленные.
Одна из них – на мысе Тронденес в нескольких километрах от городка Харстад – является самой мощной из сохранившихся: калибр её орудий, а их всего четыре, составляет 420 мм! Построена батарея, как и все прочие во время Второй мировой в 1943 году, как часть Атлантического вала для защиты северной Норвегии от возможной высадки советских десантов. Сроки строительства сжатые, объём бетонных работ колоссальный! Строили батареи в основном советские военнопленные. Большая часть объектов, на которых мне удалось побывать, это «заброшки» – и только на мысе Тронденес до сих пор действующая часть НАТО.
Разумеется, «боевое дежурство» является весьма условным. Эта батарея –военный антиквариат. Давно не стреляет, и арт-погреба пусты. Возможно, сейчас уже и не пусты… Режим несения службы, как везде – средне-строгий. Фото только в отведенных местах. Забыл сказать, на одно из орудий можно попасть с сопровождающим, по графику.
Звонишь, записываешься. В назначенное время приезжаешь на машине и в сопровождении блондинок-караульных едешь в колонне до точки. А дальше молодой местный историк проводит экскурсию по казематам и рассказывает об истории строительства батареи. Я не буду повествовать о боевых возможностях орудий, хотя они, прямо скажем, впечатляют. Я напомню то, что он говорил о наших соотечественниках. Очень уважительно говорил: «Норвегия была оккупирована… строили батарею русские военнопленные. Строили в очень сжатые сроки. К 1943 году батарея была закончена и произвела пробные стрельбы. Условия работы и жизни были тяжёлыми. Концлагерь находился неподалёку от стройки на берегу рядом со старой кирхой.
Многие русские умирали от истощения и тяжёлой работы. В 1944 году Норвегия была освобождена Красной армией. Русские освободили нас и ушли (со мной в группе были поляки, эстонцы, немцы, англичане и французы. – Авт.). На берегу стоит обелиск в память умершим русским военнопленным, но самого кладбища уже нет. После войны оно было перенесено».
Во время экскурсии по казематам я сфотографировал старую немецкую карту, на которую были нанесены и другие батареи в этой части Норвегии. Собственно, благодаря этой карте я ещё несколько раз бывал в Харстаде, на пути из Тромсе на Лафотерны и обратно, и нашел ещё пару немецких батарей из числа необитаемых.
В один из своих заходов в Харстад я познакомился с капитаном буксира Гунаром, который за рюмкой уникальной, но сuка зело дорогущей местной водки AQUAVIT, много чего интересного рассказал. В частности, о языке общения русских и норвежцев:
Меня же интересовала ещё тема батарей Атлантического вала и участия русских военнопленных в их строительстве. В общем, перенос русского кладбища, как выяснилось, – «история похабная и трибуналом пахнет».
Пересказываю услышанное со своими комментариями:
«Строили батарею русские. В основном русские. Рацион очень скудный. Питались очень плохо. Много их умерло. Дед тогда ещё достаточно молод был, ходил в море и бывал много где, здесь в том числе, но немцы близко к береговой линии не подпускали. Он рассказывал, что местные помогали русским едой, но это мало помогало. Бараки деревянные. Только у немцев из камня. Теперь от бараков только фундаменты, да ещё остались каменные строения – там была администрация и ещё какие-то хозяйственные помещения.
Сколько русских умерло за время строительства, я не знаю, но по старым фотографиям, думаю, несколько сотен могил было. Может, больше тысячи. В октябре 1944 года эту часть Норвегии освободили твои соотечественники. Немцы запугивали местное население зверствами, которые принесёт Красная армия, и удивлялись, что никто не хочет эвакуироваться с ними. Русские пришли, освободили и потом ушли (Красная армия покинула Норвегию в сентябре 1945 года. - Авт.).
Потом началась холодная война, и кладбище решили перенести. Решение о переносе кладбища принималось на самом верху. Переносили тогда многие кладбища, и это в том числе. Дед участвовал в перевозке останков морем. Останки грузили в порту, запах был ужасный – многие с частями тела, червями. Все вперемешку. Местное население было против, возмущалось, но кто их слушал. Политики решили, что СССР будет использовать захоронения как механизм пропаганды и шпионажа. Норвегия тогда уже была в НАТО. Кладбище с мыса Тронденес перенесли, но памятник (обелиск. - Авт.) остался. На мысе Скролсвик тоже батарею строили русские военнопленные, это миль десять отсюда на северо-восток (в действительности чуть больше. Я обследовал эту батарею 150 мм орудий и никаких следов концлагеря не обнаружил. - Авт.), но ни кладбища, ни памятника там не осталось. И где это точно было, я не знаю. Но всё же перенесли не все кладбища – норвежцы помешали. Операция поначалу была секретной, но люди быстро узнали. Правительство привлекало местных. Времена были трудные, и люди рады были любой работе. Платили за каждую вырытую могилу. Несколько лет назад у нас в прессе появились материалы по этой теме, ну и дед немного рассказывал. Он умер в конце 70-х, а тогда он был чуть старше нас с тобой (Гунар оказался моим ровесником, и в 2019 году нам было обоим 61 год). Где-то не только выкапывали могилы, но и памятники взрывали – они "портили" внешний вид. Не думаю, что обломки украшают пейзаж. Гордиться тут нечем, но всё же люди отстояли часть захоронений».
Справка:
26 июня 1951 года норвежское правительство приняло секретное постановление о переносе всех «русских» захоронений времён войны на остров Хьётта в средней части страны. Операция получила официальное название «Асфальт». Переносу подлежали умершие русские военнопленные, а также солдаты, погибшие при освобождении северной части Норвегии. За несколько месяцев было уничтожено около 200 захоронений. В итоге на острове Хьётта появилось воинское кладбище, на котором упокоились 8804 советских военнослужащих, из которых только 978 удалось впоследствии идентифицировать.
Ссылки на публикации в норвежской прессе:
https://www.vg.no/nyheter/innenriks/i/rLJG6w/da-regjeringen-fikk-krigsminnesmerker-sprengt
Дорогие подписчики, в ближайшее время я уезжаю в очередную командировку и буду некоторое время не на связи. Но обещаю вернуться с новыми историями. Так что почитайте пока старые публикации – там есть немало интересного. Или посмотрите снятые нами фильмы из документального цикла «Русский след». Берегите себя и будьте здоровы!
Алексей Никулин
Честь имею!
Подписывайтесь на канал и читайте там, где вам удобнее, — в телеграме, Яндекс.Дзене или ВК.
#путешествия #русский след #русский мир #алексей никулин #моя планета #норвегия #рго #война
