Этим утром маленький Володюшка лишь глаза открыл, как показалось ему, что всё вокруг притихло, – словно в тайном ожидании какой-то светлой-светлой радости… Отец взял его на руки, поцеловал в макушечку:
- Идём, хороший мой, – умоемся водицей холодной, а после бабушка нам чистую рубаху даст. Нынче мы с тобою на завод пойдём: там дед Парамон ждёт, – неуправка у него без нас. Бабушка уж и кашу нам сварила, сладкую, – тыквенную.
Володенька мягкими ладошками погладил отца по голове:
- А маманюшка?
Степан прижал к себе сына:
- Маманюшка, Володя, в светёлке. Ей отдохнуть надо, сил набраться: пока мы с тобою и с дедом на заводе кирпичи обжигать будем, Бог Даст, – маманюшка сестрицу тебе родит.
Говорил батянечка ласково, но глаза его ровно туманились от какой-то тревоги… А ещё Володя услышал, как тревожно стучит батянечкино сердце. И Володюшкино маленькое сердечко тоже забилось в неясной жалости, – мальчишечка будто догадался о чём-то, бровки свёл:
- Больно ей, маманюшке?
Отец снова коснулся губами его светлой и тёплой макушечки:
- Больно. Только она у нас сильная. А ты, хороший мой, «Отче наш» говори про себя, – много-много раз молитвочку говори. Господь услышит и поможет маманюшке нашей, – чтоб не так больно ей было, и чтоб сестрицу она родила.
По дороге на завод батянечка рассказывал, что их кирпич отвезут на угольный рудник, а там построят из него коксовые печи, а кокс нужен на другом, большом заводе: чтоб выплавить крепкий чугун. А из чугуна потом отольют снаряды и пушки, – чтоб солдаты и матросы защищали Россию-матушку от врагов. (Луганский литейный завод – это первенец Российской – Р О С С И Й С К О Й – металлургии. Рабочие Луганского литейного завода внесли неоценимый вклад в победу России в Отечественной войне 1812 года. Пушки, о которых идёт речь в стихотворении М.Ю. Лермонтова «Бородино», были отлиты на Луганском литейном заводе. Во время Крымской войны 1853-1856 годов рабочие Луганского литейного завода работали без обеда и сна, – ежедневно завод отправлял защитникам Севастополя три тысячи пудов ядер. Нужный калибр для морской артиллерии производил только Луганский завод. На бастионах Севастополя были установлены пушки, отлитые на Луганском литейном заводе. Сегодня в музее Обороны Севастополя, на одном из бастионов Малахова Кургана, есть пушка, на стволе которой отлито клеймо Луганского завода. Сроду Луганск не был украиной! Для России Луганск – такой же родной, как и Севастополь. И Россия для Луганска – такая же родная, как для Севастополя. Историю надо уважать, – примечание автора).
На заводе Володюшка помогал отцу с дедом: крошечным деревянным ведёрком носил в цех глину и песок. И неустанно повторял про себя:
-Отче наш, Иже еси на небесех!.. Да святится Имя Твое!.. Да приидет Царствие Твое!..
Чтоб маманюшке не больно было, чтоб сестрица родилась…
А когда вернулись с батянечкой и дедом вечером домой, бабунюшка Пелагея заплакала, часто-часто закрестилась:
- Слава Тебе, Господи! Справилась наша Глашенька! Марфа Кирилловна, повитуха, лишь на порог, а она уж и родила. – Пелагея Савельевна вытерла слёзы, на сына взглянула:
- Уж как ждала она тебя, Стёпушка! Минутки не было, чтоб не спросила, – не вернулся ли ты с завода. Ты войди к ней.
Батянечка ушёл в горницу. И долго-долго не возвращался… А Володя так и сидел на лавке у стола, – притихшим птенцом… Даже молочка не захотел попить с ещё тёплым хлебушком… А потом батянечка вышел. Позвал Володю:
- Иди, мой хороший, – проведай маманюшку с сестрицею. Они тебя ждут.
Пелагея Савельевна собралась что-то сказать… А Степан взглядом остановил мать, улыбнулся: Володя и так на цыпочках подошёл к двери, неслышно открыл её… Маманюшка – самая красивая, самая родная!.. – сидела на постели, тихонько покачивала люлечку из липовой коры. Люлечку эту дед Парамон недавно достал с чердака. Ласково погладил Володю по голове:
- Видишь, Володенька, каким ты маленьким был, когда маманюшка родила тебя? Я тебе тогда вот эту люлечку сделал, – ты в ней спал.
Сейчас на Володины глаза слёзы набежали: у маманюшки на губах будто кровь запеклась?.. А маманюшка обняла его, поцеловала:
- Так соскучилась я по тебе, Володюшка! Пока ты с батянечкою и с дедом на заводе работал, – так соскучилась я по тебе, хороший мой!
Это впервые было, – чтоб они с маманюшкою целый день не виделись… И Володе снова захотелось плакать. Но он мужественно сдержал слёзы, – дед с отцом всегда говорят, что им, мужикам, плакать не положено.
- Я тоже, маманюшка, соскучился. А ещё батянечка научил меня, чтоб я про себя говорил «Отче наш», – чтоб тебе не больно было. Я и говорил, – целый день.
-Спаси Христос, Володенька! Спаси Христос, хороший мой!
Володя снова свёл бровки, пальчиком осторожно провёл по маманюшкиным губам:
- Тебе не больно было?
А маманюшка целовала Володю и снова говорила:
Спаси Христос, Володюшка!
Володя скосил глаза на люлечку из липовой коры. Маманюшка улыбнулась:
- Посмотри же на сестрицу свою!
Володя взглянул… и затаил дыхание в счастливом изумлении. Потом поднял на мать глаза:
-Маманюшка! Я так люблю её!
- Нравится тебе сестрица, Володенька?
Володя горячо закивал головой. Потом снова посмотрел в люлечку, забеспокоился:
- Маленькая какая! Не холодно ей, маманюшка? А молочка бабунюшка давала ей?
Маманюшка прижала к себе Володю:
- Она пока не умеет пить молочко из кружечки.
Володя заторопился:
- И знаешь что, маманюшка! Надо поставить люлечку рядом с моей кроватью: чтоб ночью, когда темно, сестрица не боялась. Я её, маманюшка, защищать буду. И её никто не обидит.
Вот с этих минут и полюбил Володя сестрицу, – на всю жизнь полюбил. С этих самых первых минут жалел и берёг её… Просыпался, когда маманюшка ночью кормила её. Однажды серьёзно сказал отцу с матерью:
- Давайте будем звать сестрицу Верочкой.
Степан с Глафирой переглянулись: надо же, – как догадался мальчишка! Малютка родилась как раз в тот день, когда почитают память мучениц Веры, Надежды и Любови и матери их Софьи… А когда крестили дочку, батюшка Петро согласился:
- Раз дитя… брат родной сердцем почувствовал, так и наречём: Верою.
… После занятия Владимир встретил внимательный взгляд нового преподавателя горного дела. Андрей Михайлович чуть приметно улыбнулся, спросил:
- Колядин? Владимир Степанович?
Владимир тоже улыбнулся, – застенчиво, совсем по-мальчишески:
- Я помню Вас, – Вы батин… Вы друг отца. Я помню, – Вы приезжали к нам. Сестра, Верочка, была совсем маленькой, а Вы называли её красавицей. Я тоже малым был… и очень переживал: раз Вам так нравится моя сестрица, вдруг Вы решите забрать её себе…
- Помню, помню… – рассмеялся Андрей Михайлович. – Сестрица Ваша мне и правда очень нравилась… Сколько же лет прошло?.. В последний раз я был у вас в Мостках, когда ей шёл одиннадцатый год.
- Сейчас Вере пятнадцать. Она учится в седьмом классе гимназии, собирается поступить в педагогический класс, чтоб стать учительницей.
-Что ж, – весьма похвально для девицы… – Мещеряков задумчиво, почему-то грустновато улыбался.
- Отец с матерью спрашивали о Вас. Вы приезжайте к нам в Мостки, он рады будут.
- Я и собирался, – кивнул Андрей Михайлович.
А через несколько дней Владимир отправился в женскую гимназию, – Верочку проведать… А ещё была тайная надежда: увидеть Ольгу Фёдоровну, новую классную даму…
Преподавателя горного дела Мещерякова Владимир заметил издалека: Андрей Михайлович не спеша прохаживался по тополиной аллее, – будто кого-то ждал. Владимир замедлил шаги: со двора гимназии к Мещерякову торопливо шла… Ольга Фёдоровна.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16
Часть 17 Часть 18 Часть 19 Часть 20 Часть 21
Навигация по каналу «Полевые цвет
