На манипуляции списывают многие поступки собак и детей. Иногда даже с гордостью — мол, вы посмотрите на этого клопа, такой мелкий, а уже веревки из родителей вьет! Далеко пойдет. Или в случае с собаками — задоминирует, не успеешь оглянуться. Ну а как еще назвать эту способность псов легким движением страдальческих бровей добиться от мамички внеочередной колбасьей попки или отчаянным нытьем заставить всех посвятить свои чаяния одному только шерстяному манипулятору. И непонятно вообще, как с этим бороться, ведь звери наши как будто точно знают, на какие триггерные точки давить, чтобы мир был у их ног. Вся педагогика летит таким образом в пропасть.
Вообще-то собаки не умеют манипулировать. Как и маленькие дети. Как и вообще все живые существа, которые не располагают достаточно развитым абстрактным мышлением, чтобы просчитывать манипулятивные стратегии и менять поведение других людей с помощью обманных и насильственных практик.
А именно такие штуки и принято называть манипуляцией. Якобы пес-манипулятор способен заставить добрую мамичку плясать под свою дудку обманом и насилием, ага. Этакий злой гений в шкуре, скажем, пуделя анализирует слабые стороны хозяйки, чтобы вовремя получить выгоду от сожительства с ней. Звучит инфернально, но для некоторых правдоподобно.
Вроде нет проблемы. Если людям нравится думать, что их псы — хитроумные манипуляторы, то и пусть себе думают. Не трудно же иногда дать слабину и выдать животному то, чего оно там добивается. Тем более, что мечтает оно не владычицей морской стать, а всего лишь игрушечку достать из-под дивана или там последней сосисой из тарелки завладеть. Но если допустить, что собаки способны манипулировать, можно не увидеть истинных причин того или другого песьего поведения. А там, где не видны причины, невозможно применить адекватные ситуации воспитательные меры и исправить надоедливого «манипулятора». Отсюда горестные всплески руками и фразы: «Мы его избаловали и теперь сладу с ним нет».
На самом деле за манипуляции мы принимаем выученное поведение собак. Никакой пес, конечно, не способен составлять коварные планы из серии «сделай сиротливые брови, сожри ножку табурета, мать испытает чувство вины, сломается и купит новую погрызуху». Чтобы так поступать, нужно уметь думать на перспективу и корректировать стратегии поведения в зависимости от реакций «жертвы», а у зверей с этим большие проблемки. Да, они способны принимать решения, но только «здесь и сейчас», не задумываясь о том, какой эффект на мамичку произвела их манипуляция час назад. Ассоциативное мышление — это весь арсенал их интеллектуальных сил. Оно не позволяет предполагать мамичкину реакцию на свежие песьи решения, оно может опираться только на предыдущий опыт.
Скажем, закрыли вы собаку в комнате, потому что мешает совещанию в зуме. А собака там принялась орать и скрести лапой новый ламинат. Умей псы манипулировать, мы могли бы предположить, что они догадались: мать дорожит ламинатом и репутацией на работе. Потому сразу прибежит спасать имущество и угоманивать крикуна. И выпустит собаку, конечно, потому что только так можно избежать разрушений.
Выглядит как простая манипуляция в два шага и ужасно бесит, потому что приходится подчиняться зверьку в три кило весом, отменять совещание и латать ламинат. И главное, если это манипуляция, никак не получится с собакой договориться, ведь у нее есть действенный инструмент (истерика) и понятная цель (выйти из комнаты).
Но если знать, что манипуляции в мире зверей невозможны, получится разглядеть за этим хулиганством истинные причины и что-то делать уже с ними. А это проще, чем рассчитывать, что пес образумится и откажется от своей цели, уступит великодушно и помолчит, раз мать попросила. В реальности собака в закрытой комнате просто разволновалась и сбрасывает свое волнение всеми доступными способами — орет, ковыряет пол, бросается на дверь. Она, конечно, хочет выйти, потому что с кем это мамичка там разговаривает, ведь никто не приходил. Но она не выбирает способы, с помощью которых можно скорее на окружающих повлиять. Не оценивает, насколько мать дорожит ламинатом и тишиной, а просто делает то, что привыкла делать в любой непонятной ситуации.
И если вдруг мать пришла на крик и выпустила такую вот возбужденную собаку на волю, тут уже сложится ассоциация: ори и буйствуй, обычно это приводит к успеху. Это точно такая же схема поведения, как в случае, например, с командой «сидеть». Сядь, когда произносят то самое слово, это приведет к колбасьей попке. Но почему-то красивое выполнение команд никто не называет манипуляцией с коварной целью получить во владение все колбасьи попки мира, а неудобное хозяевам поведение немедленно удостаивается подобного статуса.
Вести себя тем или иным образом собак мотивирует не только еда и учатся поведению они не только за еду и не только когда мы их специально учим. Когда орешь в закрытой комнате, лучшей наградой будет свобода, а не колбаса. И свобода же лучше колбасы закрепит поведение.
Это все ассоциативное мышление и формирование условных рефлексов, а не коварство помыслов и токсичные отношения собак с хозяевами. Псы не манипулируют, а выдают поведение, которому их научила жизнь. Вот моя собака Лидуська могла бы считаться королевой манипуляций, если бы проводили такой конкурс. Половину жизни она, скорее всего, провела на улице. И там научилась виртуозно забирать у людей их еду. Ей повезло родиться с манипуляторскими бровями, поэтому забирала еду она не силой, как какой-нибудь грубый гопник, а нежностью, как лучшая интриганка района. Но, так как Лидуся — собака, а не антагонист в бразильском сериале, она не строила коварных планов и не анализировала уязвимости шашлычников.
Она просто побаивалась людей. Но есть хотелось, потому эта собака, вооружившись всеми доступными ей сигналами примирения, подползала к шашлычникам на полусогнутых, бодалась ушастой бошкой и шевелила бровями. Те таяли, глядя на эти несчастные брови, уверяли друг друга, что собака неделю не ела, а просто у нее шерсть широкая, и отдавали ей свои шашлыки. Лидуся быстро составила ассоциацию, что за такое пресмыкание ей все отдают, и, конечно, начала практиковать такое в промышленных масштабах. Когда эта собака попала к нам, она весила килограммов на 7 больше, чем нужно. Такая вот бездомная несчастная деточка. И первое время мы наблюдали эти ее «манипуляции». Каждый раз, когда она устремлялась к очередному шашлычнику, мы думали, что она нашла, наконец, своих прежних хозяев — столько нежности у нее было к ним.
Но так выглядит выученное поведение, а не вероломное манипулирование судьбами людей. В категории лидусячьих ценностей нет места раздумьям о том, что она лишает людей еды хитрыми пассами бровями. Она просто хотела шашлыка и случайно нашла наиболее действенный способ его получить. Слава собачьему боженьке, что псы так умеют. Иначе мы вряд ли бы могли их заинтересовать дрессировкой. Единственное сходство собак и хитроумных манипуляторов в том, что те и другие не задумываются о морали и действуют исключительно в своих интересах. Разница лишь в том, что псы понятия не имеют о существовании какой-либо морали, а манипуляторы просто выбрали не обращать на нее внимания.
Так что звери наши не способны к манипуляциям не потому, что считают это недостойным занятием для благородного пса. Им просто не хватает неокортекса в голове. Так же и человеческие дети, которые потом отрастят этот неокортекс и будут способны к манипуляциям. Но для этого им придется повзрослеть.
Конечно, иногда приятно думать, что собаки и дети хитрее, чем есть на самом деле. Но это ведет нас к бессилию в борьбе с неудобным поведением. Попробуйте переубедить настоящего манипулятора, что его поступки — это нехорошо. А собак и переубеждать не нужно. Достаточно показать им, что есть другие способы получить то, чего им так хочется. Благо, хочется им не мирового господства и не всей вашей зарплаты.
Если пес добивается внимания, еды или свободы нытьем, лапоприкладством или вандализмом, стоит показать ему, что так желаемого получить не удастся. Зато вот есть прекрасный способ — помолчи минуту, и дверь откроется. Или полежи ветошью под столом, и туда упадет колбасья попка. Сядь, когда тебя просят посидеть, и получишь веселую мать с мячом на целый час для игрищ и бесячек. Я понимаю, что это только звучит просто, а на деле требует тонны терпения и самообладания. Но сейчас речь лишь о том, чтобы называть вещи своими именами. То есть не «манипуляцией», а закрепленным (порой без нашего ведома) поведением, которое можно исправить при должной настойчивости.
Фото ksolo_vv, sofaslog, hebehelen, alevasenina, обработали Ренат Муртаев и Катерина Соловьева
