На кладбище пришла весна. Мои глаза увидели ростки жизни, как она проклевывается навстречу солнцу и вопреки всему расцветает. Я перешел через проволоку, натянутую меж столбов служившей забором. Шел меж секторов: справа похоронены бомжи, снизу старый сектор, называется «под ЛЭПом», земля здесь сухая рассыпчатая. Куда я не смотрел, везде видел историю своей судьбы.
Я стою у перекрестка, куда же идти, по центральной дороге мимо Латинского сектора. Мне нравился вид с большого круга на нижние сектора. Там внизу, тысячи могил выкопаны мною, вся земля перепахана лопатой. Я спускаюсь вниз, иду мимо синей таблички с надписью «я уже дома вы еще в гостях».
У домика смотрителя стоит серебристая Рио. Значит смотритель Михаил. Он сидит за столом и переписывает журнал.
– Мне Пушкин заказ дал. – Сказал я.
– Я в курсе. А что пешком?
– Продал машину.
– Пойдешь наверх на мусульманский сектор, последний ряд, увидишь вторая могила.
– Ясно.
– А ты что один копать будешь?
– Нет, сейчас Коля придет.
Я захожу в захламленный сарай по углам стоят лопаты, на стене висят куртки. Нахожу подборку и штыковку, метр. Вытаскиваю все на улицу и переодеваюсь. На улице идет дождь. Я беру кофту. Закинув лопаты на плечо, поднимаюсь обратно наверх по большому кругу. На мусульманском секторе вижу место, где придётся копать. Рядом стоит железное ведро, значит придется ковыряться в грязи.
На втором штыке появляется трезвый Коля.
– Автобусы редко ходят, задержался, – Сказал он. Коля повесил рюкзак на оградку. – Ромбическая да могила?
– Да, два метра длина.
– Видел там дальше могила заброшенная.
– Говорили, что Гавриловы начали, у них на втором штыку вода пошла.
Коля взял подборку, стал выкидывать рыхлую землю. Я подрубал штыковкой лыжню, что оставалась с краёв.
– Вчера я опоздал, пришёл кабинет закрытый, постучался к Резинкиной, говорю, я отмечаться пришёл, а кабинет закрытый. Что говорю, это нарушение будет. Да, говорит. Как? Сейчас время без десяти шесть. Приходи, говорит, во вторник. Вы позвоните ей. Там молодой сидел, Зацепин. Подожди, говорит, сейчас я тебя отмечу. У него взгляд как у пса. Мы друг другу через глаза в душу проникли. Я понял, что от него ничего хорошего ожидать не стоит. Но надежда теплилась, чтобы отметиться. В коридоре стою, слышу он не с Резинкиной разговаривает, а своим звонит. Я деру дал, бегу на первом этаже, слышу шаги, он за мной гонится на третьем. Я на улицу выскочил, на мигающий зеленый успел.
– Интересная у тебя биография. Я отмечаться ходил, ничего подобного не происходило. Помню, как тесты прошел у психолога. На суде адвокат был весь в латексе. Он на велосипеде ездил. Судья спрашивает, у вас дети несовершеннолетние есть, где свидетельства о рождении. Я говорю, не знал. Она смеется, не знали, что у вас дети есть. Я жене позвонил, чтобы она свидетельства привезла пока, ждали, адвокат кричал. Да ему никто ничего не привезет, зря сидим! Прокурорша красивая была.
– у меня тоже следователь симпотная девушка оказалась. Фигура точеная. Я ей, говорю, может угон переделаем как непредумышленное обстоятельство. Да, конечно, говорит, я ей в глаза смотрю, а они холодные как у снежной королевы. Ей главное подпись было взять с меня.
– что твоя жениться не предлагала?
– я как понял она сама по себе такой человек. На лвыисе сидел. Она пришла. Что, говорит, Шишкин ты здесь делаешь, шутит со своими сплетни собирает. Там некоторые так на охранников наседают. А, кричат, ты нам сигарет не загнал. Те оправдываются. Их охранников, тоже не поймешь. Им скучно. Видят, что с тобой можно адекватно поговорить. На судьбу жалуются, что работа у них такая. Я говорю. Уволься, если тебе это не подходит, не по душе, зачем насиловать себя. Ну, говорит, такие обстоятельства, пенсия ранняя нужна.
За разговорами незаметно выкопалась могила. Время десять часов. Ожидать осталось три часа.
Мы спустились к сторожке. К часу поднялись наверх. Я решил расширить могилу.
– Зачем? – Спросил Коля.
– Хочу воду вычерпать. Земли на дно насыпать, чтобы по глине не ходить.
– Может воду не надо трогать, пусть так и будет.
– Правило такое есть, идешь навстречу людям, всё происходит спокойно без скандалов.
Когда мы спускали гроб, он застрял сверху. Мужики закричали, не влезет. Я взял оба полотенца и неравномерно дернул гроб, чтобы он наклонился чуть вбок. Поскольку знал, что внизу могила пошире. Гроб поддался и резко встал на дно.
