Многие заблуждаются, полагая, что танки должны прикрывать пехоту своей бронёй. В Советской Армии, чьи генералы не привыкли беречь солдат, было правилом, что пехота расчищает путь танкам, а не наоборот.
В армиях других стран считали, что танки должны взломать оборону противника, расчистить проходы. Пехота вычищает всё и войска следуют дальше.
В Красной Армии была доктрина другая. Артиллерия наносит огневой удар по позициям врага. Потом поднимается пехота и густыми массами бежит вперёд.
Противник выкашивает атакующих из пулемётов, но советские генералы бросали в атаку очень много людей и кто то добегал до окопов врага всё равно.
Кстати, этот принцип был популярен и в царской армии. Там считалось, что чем больше народу сгинет при атаке, тем лучше и умнее командир.
В русско-японской войне командир одного полка умелыми манёврами, обходами, почти без потерь, взял два укрепрайона. Командир другого полка ничего не взял, но написал в донесении шикарную фразу, что при атаке легло пятьсот человек. Ему дали орден, а умного командира стали считать трусом.
Так как Красной Армией командовали кавалеристы, они и к танкам относились, как к кавалерии.
Жуков и другие генералы, маршалы, полагали, что танки должны действовать, как лихие наездники, ворваться сквозь сделанный пехотой проход в обороне противника и начать рейдовать.
То есть нарушать коммуникации врага, громить тылы и так далее. Но ни об одном успешном рейде советских танкистов в годы второй мировой неизвестно.
Обычно из за недостатка топлива и боеприпасов танки вставали наглухо километрах в тридцати за передовой немцев, а те их успешно уничтожали.
Висло-Одерская операция, в ходе которой освободили Польшу и вышли на Германию.
Полковник Бабаджанян, командующий танковым корпусом, вспоминал, как началась эта операция. Вперёд пошла пехота после артиллерийского удара.
Бабаджанян находился на командном пунте 29-го гвардейского стрелкового корпуса и как сам выразился - ждал команды. В это время наша гвардейская пехота была контратакована 19-й и 25-й немецкими танковыми дивизиями.
Прорыв позиций противника начался рано утром и во второй половине дня оборона немцев была прорвана.
Наши пехотинцы под прикрытием сорокапяток шли вперёд. Авиация из-за плохой погоды не летала, а танки стояли в тылу, ожидая, когда им расчистят свободную дорогу, чтоб никто по ним не стрелял и не мешал ехать по автобанам.
Командир 29-го корпуса Шеменков не выдержал и спросил у Бабаджаняна, когда его танковый корпус двинется вперёд, дескать, неужели танкисты способны только на то, чтобы трофеи за пехотой собирать.
Танковые корпуса пошли вперёд только на следующий день после начала наступления.
Почти двое суток пехота прогрызала укрепления противника и когда, наконец, вышла на оперативный простор, тогда и танковая лавина устремилась вперёд. Воистину, так как сопротивления почти не было, и трофеями можно было заняться спокойно.
По прежним данным, в боях за освобождение Польши пали около полумиллиона советских солдат и ещё 1,5 миллиона были ранены. По нынешним данным, безвозвратные потери примерно 43 тысячи. Это можно даже не комментировать.
А то, что танки идут за пехотой, а не наоборот, многие годы было прописано в уставах Советской армии. Какой смысл тогда иметь танковые подразделения, если они не решают свою главную задачу по защите пехотинцев, совершенно неясно.
Но советские генералы никогда не жалели солдат, потому что в России народу много и их хватит для всех войн.
