Визитной карточкой «архитектурного наследия Самары» считаются дореволюционные доходные дома и купеческие особняки в стиле «модерн».
При этом в городе достойно представлен и пришедший на смену модерну советский конструктивизм, возникший как отрицание «буржуазного» модерна. В действительности же монументальный, геометрически четкий и брутальный стиль послереволюционных лет немало унаследовал от предшественника – и свободу компоновки объемов, и асимметрию композиции, и принцип проектирования «изнутри наружу», когда внешний вид отображает функцию внутренних помещений.
Одними из самых ярких памятников эпохи конструктивизма стали два почти одинаковых жилых дома, спроектированных самарским архитектором Петром Щербачевым для новой советской элиты – сотрудников Объединенного Государственного Политического Управления и руководителей городских коммунальных служб.
Пятиэтажный дом чекистов, называемый общежитием ОГПУ, был выстроен на пересечении улиц Ленинградской и Чапаевской в 1929-1931 годы. Здание состояло из трех секций, через угловые балконы центральная часть соединялась с боковыми блоками. При описании его обычно цитируют «Архитектурный путеводитель по Самаре 1920–1940» В. Стадникова и О. Федорова: «Эти сооружения иллюстрируют один композиционный прием. Угловой блок отступает от красной линии. Разрывая крылья фасадов, он образует удобную площадку для входов в общественные помещения первого этажа. Ступенчатый акцент усилен угловыми балконами. Лишь форма балконов различает эти конструктивистские постройки»
Хотя здание называлось «общежитием ОГПУ», под коммуналки была распланирована только часть. В центральном блоке с отдельным входом располагались прекрасные к «генеральские» квартиры площадью около 100 квадратных метров с комнатами для прислуги. Во дворе находились прачечная, помывочная, конюшня, кухня, а в одной из угловых квартир работал ведомственный детский садик.
Если вспомнить, на каком перекрестке и в каком соседстве находится здание общежития ОГПУ – хочется еще раз восхититься талантом Петра Щербачева. Лишенный декора «кубический» образец конструктивизма вполне гармонично уживается и с русско-византийским особняком Пелагеи Сидоровой, и с модерновым «тучерезом» Юриной-Ященко благодаря тактичному соотношению габаритов и башне центрального объема, перекликающейся с башенкой, угловым эркером и закругленным аттиком «соседей»
Второй дом, выстроенный в это же время, находился углу улиц Молодогвардейской и Льва Толстого, предназначался для руководящих работников Городского отдела коммунального хозяйства. В данной структуре на тот момент состоял и сам Петр Щербачев.
Цитируя тот же «Путеводитель» Стадникова и Федорова, «Острота и выразительность архитектурного облика 5-этажного здания достигнута акцентированием угла высоким прямоугольным объемом жилых комнат с угловыми оконными проемами… Угловой объем с окнами и балконами отодвинут внутрь от «красной линии» и объединяет жилые секции. Вертикальный ритм пилястр и витражей делит здание на части, выявляя секционную структуру».
Еще одной авторской находкой стало решение крыш: поскольку уважаемые конструктивизмом плоские кровли в самарском климате не особо уместны, Щербачев сделал их скатными - но с небольшим уклоном, создающим полную иллюзию плоских.
В отличие от дома чекистов, дом Горкомхоза изначально был распланирован под индивидуальные квартиры, в которые заселились ответственные работники городских служб.
Проживал на Льва Толстого, 57 и Оскар Бертольдович Кон, руководивший гостиничным хозяйством и Самарским отделением Госиздата РСФСР. Родился в Вене, в семье еврейского торговца мануфактурой. Жизненный путь, забросивший его в Самару, имел в духе времени - яркий и удивительный.
После окончания четырех классов народной школы экстерном сдал экзамены за гимназический курс, учился слесарному делу, перебрался в Берлин, работал театральным статистом, осенью 1913-го был призван в Австро-Венгерскую армию.
Воевал на Балканском фронте, после ранения в живот отправлен в тыл, затем снова мобилизован и отправлен на русский фронт, где сразу попал в плен. После революции вступил в первый Читинский интернациональный батальон Красной Гвардии. Воюя уже в рядах красноармейцев, снова был ранен, лежа в госпитале, вступил в РКП(б), а в феврале 1920-го был избран секретарем немецкой секции РКП(Б).
Вскоре получил советское гражданство и «пошел в гору» на административной партийной работе. Служил начальником Губрозыска Донбасса, главой Налогового управления АССР немцев Поволжья. Жену и дочь новорожденную дочь Валерию перевез в Самару в ноябре 1925-го года. Первый раз был арестован в марте 1935-го года по обвинению в принадлежности к шпионской организации из-за знакомства с работавшими на пивзаводе австрийскими специалистами и чтения немецких газет. Через полгода был судом оправдан, но из партии исключен и от высоких должностей освобожден. Вторичный арест произошел 5 ноября 1937-го года – в день рождения дочери - на волне Большого террора против «иностранных подданных, бывших иностранцев, принявших советское гражданство, и лиц, связанных с заграницей».
25 декабря 1937 года Оскара Кона на основании того же обвинения, по которому ранее оправдали, приговорили к высшей мере наказания и 15 февраля 1938 года расстреляли. 19 августа 2018-го года на доме появилась мемориальная табличка «последнего адреса» с его именем.
По рассказам старожилов, проживала в доме и родственница В.И. Чапаева А.Е. Макарова. Правда, «официальным» считается ее адрес на Чапаевской, 76 в бывшем доме Елизаветы Жуковой – но ведь родственница легендарного комдива позже вполне могла переселиться из бывшего купеческого дома в новый, более комфортный и «идеологически передовой»!
В настоящее время дома-братья продолжают свою службу и чувствуют себя неплохо. Правда, пристройки первых этажей в эстетику конструктивизма никак не вписываются и образ щербачевских работ слегка искажают. Причем если бывшее общежитие ОГПУ на Ленинградской признано объектом ОКН и внесено в соответствующий реестр, то «брат» на Льва Толстого почему-то почетным званием, дающим охранный статус, обделен.
использованные в статье фото взяты из открытых источников в интернете
