Уже скоро исполнится 50 лет с тех пор как я отдавал долг Родине за всё что она для меня натворила. Служба моя прошла на корабле Краснознамённого Черноморского флота, в 20 див. ОВР,
в 17 бриг ПЛК , на СКР-48, БЧ-2. По штату я был комендором. Артиллеристом по русски значит. После учебного отряда им. адмирала Октябрьского где я изучал 45 дней уставы и строевой шаг на плацу, меня ещё два месяца учили специальности в бригаде на СКР-6. Преподавателя я помню до сих пор. Ст.1-ой. ст. Владас Бруже. Отличный парень был. Литовец. Корабль у нас был много национальный. Это же было в СССР. Он нас обучил качественно. После экзаменов нас расписали по кораблям. Я попал на СКР-48 и прослужил на нём больше двух лет. Один раз был на БС в Средиземном море. Прошло уже много лет, а на меня насела память и не хочет опустить. Меня стала мучить совесть за групповое преступление которое мы неразумные совершили. Если бы я был верующим в церковного бога, то обставил бы ему всю папереть свечками. Ну а поскольку я еретик, то покаюсь перед вами. Напишу о своём недостойном поведении защитника Родины. Хотя я и в то время, как и сейчас был патриотом. Посмотрите это фото повнимательней и обратите внимание на кормовую артиллерийскую башню. На палубе вы увидели люк. С другой стороны точно такой. Это входы в артиллерийские погреба.
На носовой башне, на которой я прослужил командиром отделения, с двумя соплями на погонах , погреб был под башней на самом дне корабля. А вот на кормовой их было два и находились они по бортам. Всего у нас было снарядов 1500 штук. Половина на первой и столько же на второй в двух погребах поровну. На первой башне, под ней находилось подбашенное отделение, а внизу погреб. С погреба снаряды подавались в подбашенное, там снаряжались по два в обоймы. Потом они досылались в элеваторы арт. установки. Для подпитки снарядами башня становилась на ноль.Это значит прямо по курсу корабля. На второй башне конструкция была другая. На ней не было подбашенного отделения. Для подпитки она разворачивалась жопой к тому погребу из которого питалась. Там были специальные полуовальные люки на против каждого элеватора. Теперь я вам объясню почему я так долго и нудно всё описываю. Терпите, опять получится долго. На корабле есть дежурство и вахта. Они отличаются друг от друга тем что вахта идёт четыре часа через восемь, а дежурство 24 часа. В каждой боевой части, а их у нас было пять, есть дежурный по БЧ. У нас в БЧ-2 корме дежурного был ещё дозорный по погребам. В его обязанности входило каждые два часа делать обход погребов и записывать в журналы температуру и влажность. В погребах стояли эти контрольные приборы. Днём мы с дозорным через каждые два час по собственному желанию шли в рубку дежурного по кораблю и брали со стенда специальные бирки. Эти бирки мы должны были повесить в погребах, а те что висели там, принести в рубку и водрузить на стенд. Ночью нас будил дневальный. Хорошо что это было не каждый день, а через сутки. Дежурными по БЧ-2 стояли только старшины, а нас было всего два, к сожалению. Дежурство было тяжким, ну дак служба не банка с мёдом. Да и мы были молодыми, выносливыми и в какой то степени хитрожопые. Вот теперь я перехожу к описанию нашего преступления. Оно совершалось целых четыре месяца. Вдали от Родины. В Средиземном море. Начну с того что у нас люки на погребах кормовой башни пропускали воду во время шторма. Это очень вредно для снарядов. Влага рождала ржавчину. Гильзы наших снарядов были железными, а не латунными почему то. Поэтому было решено замотать люка брезентом и перевязать кончиком. Дозорный должен был залазить в погреба через башню. Лючки в погреба были расположены очень в неудобной позе. Приборы по закону подлости конструкторов корабля были расположены между этими люками. Под ними лежали журналы для записей. Дозорный с трудом дотягивался какой нибудь рукой до них и вытаскивал и делал записи. Это продолжалось всю нашу боевую службу. Кайф. Расплата за преступление наступила по приходу в базу. В смысле домой. Командиру БЧ надо было составлять отчёты за службу боевую. Для этого ему понадобились и журналы из погребов. Вот тут то и наступило возмездие. Я не знаю почему моя жопа оказалась крайней. Вызвал меня "бычок" в каюту и в состоянии своего не хорошего настроения, объяснять то что мы натворили. Он ехидно спросил меня почему в Средиземном море четыре месяца была постоянная температура и влажность. Я же не был синоптиком, поэтому ответил что не знаю. Он признался что тоже не знает, но он надеется что я вспомню. Он нажал звонок вызова рассыльного. Приказал ему принести в каюту полчайника компота. Я стоял в полнейшем недоумении, хлопая ушами. Затем он достал четыре новых журнала, положил рядом со старыми и приказал мне стать писателем фантастом. Сам ушёл закрыв меня в каюте. Я стал писать ориентируясь по журналам первого погреба. Там не возможно было написать туфту. Доступ к приборам был отличный. Он конечно приходил проведать меня регулярно. Отпускал меня покурить и помочиться. На обед без положенного мне перерыва тоже. Он же был добрым. К тому же флотским офицером, а не гестаповцем. Звали его Владимир Дмитриевич Некрасов. Эта экзекуция продолжалась ровно три дня по несколько часов. Хорошо что память у меня в те времена была ещё не девичья. За три дня я справился с заданием. Лейтенант был доволен. Потом я уже контролировал дозорного тщательно. Мне очень не хотелось быть писателем снова. Дозорные из за лени или своей тупости писали четыре месяца в журналы одни и те же цифры которые были записаны. Приборов то они не видели. А догадаться что температура и влажность имеют привычку меняться почему то сообразили. Пацаны все 12 были классные. Жили мы дружно и весело. Я их до сих пор вспоминаю и грущу слегка о молодости. Светло грущу.