Как известно, японские оккупанты без осложнений обосновались на северо-востоке Китая, организовав провокационный «маньчжурский инцидент». Вскоре всеми делами там стали управлять подданные императора Хирохито - военные власти и создали марионеточное государство Маньчжоу-Го. Они даже оставили декоративную монархию с Пу И из древней династии Цин или Айсингёро, получившим императорский титул, который оставался под их полным контролем.
Понятно, что никаких документов он не читал, подписывал не глядя, под диктовку японских "советников". И не беспокоился о последствиях. И у него не было возможности протестовать, сопротивляться. Пу И не поддерживал никаких, не говоря уже о дружеских отношениях с японцами.
Окружавшие его японские советники разговаривали с Пу И криками, приказами, наставлениями... Достаточно показательным примером был генерал японской императорской армии, министр армии Сейширо Итагаки, которому Пу И однажды разрешил стать правителем Маньчжоу-Го. Впоследствии Игасаки был повешен Токийским трибуналом в токийской тюрьме Сугамо 23 декабря 1948 года.
Редким исключением в этом отношении был, как ни странно, 124-й император Японии Хирохито, принявший Пу И чуть ли не как родного и, во всяком случае, как близкого по крови. С момента их первой встречи «повелитель 10 лет» подружился с ним и даже по приглашению Хирохито дважды посетил его в Японии.
Совсем другие отношения сложились между отставным императором и той самой оперативной группой интеллигентных и образованных советских чекистов, охранявших его на секретной даче. По вечерам за дружеским обедом, помимо ежедневных приготовлений к предстоящему Международному процессу, они рассказывали опальному императору Пу И о себе, о только что прошедшей войне, в которой принимали активное участие.
Петр Язев и Михаил Писманник защищали рубежи Родины на Дальнем Востоке от бесчисленного множества японских самураев - агентов, шпионов, резидентов, ниндзя, в том числе агентов японских спецслужб русского происхождения. Те почти ежедневно и ежечасно прибывали в Благовещенск и Хабаровск из Харбина, готовясь к войне против Советского Союза.
А ведь Петр Поднозов сражался с первого до последнего дня на так называемом Невском пятачке, ставшим одним из символов мужества, героизма и самопожертвования советских воинов, во время кровопролитной битвы за родной Ленинград. Их военные рассказы и бесконечные чисто человеческие подробности тех лет Генрих, товарищ Пу И, слушал с упоением, эмоционально вслушиваясь в каждый факт и каждый эпизод.
Под влиянием такого пребывания в плену в СССР, в том числе дружбы с сопровождавшими его советскими людьми, 10 мая 1946 года, то есть за два месяца до Токийского процесса, Пу И пишет необычное и далеко не стандартное, скажем, единственное в своем роде заявление в правительство СССР.
"С чувством глубочайшей и величайшей искренности, — говорится в нем, — я позволяю себе просить Правительство СССР принять от меня драгоценности для использования их в послевоенном фонде восстановления и развития народного хозяйства СССР".
Дело в том, что всемирно известные сокровища цинского двора, принадлежавшие лично бывшему императору Маньчжоу-Го, не были осмотрены и вывезены ни во время, ни после его мукденского задержания, ни в Хабаровске, ни на секретной даче за городом. Они были и остались в его неприкосновенной собственности.
Впоследствии Пу И говорил, что в советском плену у него было столько драгоценностей, что хватило бы на всю оставшуюся жизнь. А любимым его занятием в часы уединения на даче, особенно перед сном, было пересчитывание своих сокровищ и нашептывание молитв...
Основная экономическая и политическая задача - четвертая пятилетка (1946-1950 гг.) восстановления и развития народного хозяйства СССР после окончания Великой Отечественной войны, была сформулирована Сталиным 9 февраля 1946 года в его выступлении на предвыборном собрании избирателей Москвы 9 февраля 1946 года.
«Восстановить пострадавшие районы страны, восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства, а затем превзойти этот уровень в более или менее значительных пропорциях».
Кстати, благодаря большому энтузиазму советских людей в конце 1948 года был достигнут довоенный уровень экономики страны. К этому времени Пу И многое узнал от своих новых друзей обо всех ужасах минувшей войны с немецкими и японскими агрессорами, о ее многомиллионных жертвах и не только на полях сражений, о колоссальном ущербе, нанесенном советской экономике, о тысячах разрушенных городов и поселков, о десятках тысяч сожженных сел и деревень, о разрушенных промышленных предприятиях.
Прочитав выступление Сталина, Пу И решил для себя финансово участвовать и пожертвовать частью семейных сокровищ, сохраненных им еще в плену, для восстановления народного хозяйства Советского Союза. Это были всемирно известные сокровища двора Цин. Собранные веками императорами и князьями династий Мин и Цин, они, в общем-то, никем и никогда не учитывались.
Некоторые из них, бывший император Маньчжоу-Го Пу И, по собственной инициативе, вполне искренне желая помочь советскому народу, официально перечислили в фонд Четвертой пятилетки. Это был рассыпной жемчуг, золотые и серебряные изделия – подвески, браслеты, ожерелья, заколки, часы, столовые приборы, украшенные гранатами, рубинами и сапфирами… Всего не перечесть.
Да, точно так же, как тогда обычно скупали золото у советских граждан, руководители и ведущие сотрудники Ювелирторга от имени правительства принимали драгоценности императора. Все делалось без учета их антикварной и ювелирной ценности, стоимость этого подарка Советам определялась в ценах 1946 года в полмиллиона рублей. Показательно, что советскому правительству было подарено примерно такое же количество драгоценностей, какое было при императоре. Это сделали родственники Пу И, чье имущество здесь также не пересчитывалось и не реквизировалось.
Впоследствии, уже находясь в Китае, Пу И вспоминал, что лучшую часть своих драгоценностей он оставил при себе и «приказал племяннику спрятать ее во второе дно чемодана. Он оказался узким, и вместить все туда было просто невозможно. Поэтому некоторые особо ценные украшения приходилось запихивать куда угодно, хоть в мыло. И все же места на все не хватило. А нам с племянником пришлось просто выбросить массу менее ценных вещей. ”
Через несколько лет по решению Советского правительства драгоценности бывшего императора Маньчжоу-Го Генриха Пу И и драгоценности его родственников и приближенных к китайскому руководству были переданы вместе со всем их имуществом. Подполковник ГУВПИ СССР Клыков доложил высшему руководству:
"...Я передал китайскому представителю ценности, принадлежавшие лично Пу И, находившиеся лично при нем до вывоза Пу И из Хабаровска. Эти значения не оценивались. Их примерная стоимость составляет около 200 тыс. Они переданы представителю правительства КНР вместе с принадлежащими Пу И и его свите личными ценностями, без указания суммы".
