1208 год
Прибалтика
К началу 1208 года вся Ливония и Лэтигаллия были окрещены. И тут лэтты вспомнили, что ранее их постоянно обижали эсты из Унгавнии. Потому, надеясь на помощь рыцарей меченосцев, они решили потребовать от эстов удовлетворения за все нанесенные им раннее обиды. Старейшины лэттов Руссин из Сотеклэ, Варидотэ из Аутинэ, Талибальд из Беверина, объединившись с рыцарем меченосцем Бертольдом из Вендена, отправили в Унгавнию своих гонцов с требованиями. Эсты проигнорировали гонцов лэттов, но прислали своих послов на переговоры с рыцарем Бертольдом и священником Генрихом, посланцем епископа Риги Альберта. На этих переговорах, проявив уважение к немцам, послы эстов с презрением отнеслись ко всем требованиям лэттов и не стали заключать с последними мир, или возвращать награбленное у лэттов.
Когда послы эстов отбыли в Унгавнию, к лэттам пришла весть, что в Ригу прибыли пилигримы из германских земель, а также купцы из Готландии. Один из старейшин лэттов тотчас же отбыл в Ригу просить у епископа помощи против эстов. Рижане вспомнили, как их купцов обижали эсты из Унгавнии, а также прикинули, сколько награбленного добра накопилось у эстов за эти годы, и решили помочь лэттам. В Торейде начали собирать войско, призвав туда всех ливов и лэттов, кто желал идти в поход на эстов. Ядром войска были рыцари меченосцы и рижане, которых вел Теодорих, брат епископа Альберта, а также пилигримы из германских земель. Когда все собрались, объединенные отряды выступили на Унгавнию.
Опустошая все на своем пути, крестоносцы дошли до замка Оденпэ, что значило «Медвежья голова». Захватили и сожгли этот замок, и пошли с добычей назад.
Вернувшись к себе, лэтты начали срочно укреплять свои селения и замки, так как к ним пришла весть, что эсты Унгавнии собирают войско и к ним в помощь пришли эсты из Саккалы.
Первым делом эсты вошли в землю лэттов Трикатуз. Здесь убили много лэттов, а лэтта по имени Вардекэ сожгли живьем. Но замок Беверин им взять не удалось.
Тем временем гонец лэттов примчался в Венден к магистру рыцарей меченосцев по имени Венно. Венно поспешил к Беверину с рыцарями. Но под Беверином эстов уже не было. Рыцари погнались за ними, но тут ударил такой мороз, что кони рыцарей отказывались идти дальше. Пришлось вернуться в Венден. Но и эсты из-за мороза бросили пленных, перерезали захваченный скот, и спешно ушли к себе.
Старейшины Руссин и Варидотэ стали собирать лэттов, чтобы идти в поход на эстов. Набрав достаточно желающих, напали на эстов Саккалы. Здесь шли широким фронтом, безжалостно избивая все местное население от младенцев до стариков (исключением были девушки, которых одних брали в плен). Только старейшин эстов они убили более 300 человек. Все это делалось от имени Христа. Свернув поход, лэтты у озера Астигервэ поделили захваченное добро и пленниц и 18 декабря вернулись в Беверин. Здесь они застали рыцаря Бертольда и воинов епископа. Одарили их из захваченной добычи.
Этот поход Руссина и Варидотэ сильно возмутил Германа, судью ливов, который ожидал ответного нашествия эстов, и Герман затеял с эстами переговоры о мире для всех лэттов в ливов. Эсты, которым надо было оправиться от потерь, согласились заключить перемирие на год.
Военные действия в Эстонии возмутили епископа Альберта. Он прислал в главный замок Уганди — Оденпя — своего посла, священника Алебранда, для заключения мира. После бурных дискуссий послы эстов поехали с Алебрандом и заключили мир с ливами и латгалами, жившими на Гауе. Думается, епископ выступил против самостоятельных действий меченосцев не из чрезмерного миролюбия. Вспомним, войска епископа совместно с меченосцами неуклонно завоевывали земли вдоль Даугавы, чтобы обеспечить контроль территорий, по которым проходил оживленный торговый путь. А по землям эстов проходил так называемый Гауйский коридор, сухопутный путь в Новгород и Псков. Контроль над ним тоже был необходим епископу. Однако, скорее всего, в 1209 году епископ считал преждевременным нападение на эстов. Ведь тут речь шла уже не о столкновении с вассалами ослабевавшего Полоцкого князя, а с дружинами и полками Новгорода и Пскова. Земли эстов входили в орбиту влияния Новгорода и Пскова, и столкновение интересов было неизбежным.
(Источник: Генрих Латвийский)
