В 1708 году, по требованию отца, младший сын вернулся во Флоренцию, туда же Козимо пытался зазвать и Анну Марию Франческу, все еще надеясь на благополучные результаты брака. Он просил помочь ему в этом даже Папу Римского Климента XI, тот и, правда, принял участие в попытке примирения сторон, вот только немецкая принцесса хамила в ответных письмах, прямо указывая на пристрастия Джана Гастоне и его несостоятельность, если можно так мягко выразиться, как мужа – какие уж тут, мол, дети.
И вот, в 1713 году Джан Гастоне стал первым (и как скоро выяснилось – самым последним) наследником своего отца. Великие европейские державы находились в предвкушение краха династии Великих герцогов Медичи – Тоскана хоть и была маленьким, ослабленным государством (к тому же не суверенным, а под сюзеренитетом австрийских Габсбургов), но очень важным «нервным» центром Европы. Здесь сошлись интересы Англии, Франции и Габсбургов, а после утверждения в Испании независимой новой династии, еще и Испанских Бурбонов – так что всем было выгодно падение Медичи, вопрос лишь в том, кто станет следующим герцогом Тосканы.
Козимо III пытался как мог выправить ситуацию и хоть что-то сделать. Итак, во-первых, наследование в Тоскане (бывшее Флорентийское герцогство и бывшая Сиенская республика, некогда объединенные Козимо I Медичи в единый союз) велось только по мужской законной линии.
Но стоп – ведь со времен Козимо Медичи (1519-1574), первого Великого герцога, прошло уже пять поколений (к пятому поколению принадлежал сам Козимо III, будучи праправнуком Козимо I), и, казалось бы, в династии за все это время должны были образоваться младшие «кадетские» ветви семьи. Которым – в соответствии с законами великого герцогства (и к вящему неудовольствию сюзерена, так как легитимность превыше всего) и можно было бы передать корону. Но … их вот как раз и не было.
Тосканские Медичи угодили в классическую ловушку, которая не одну знатную семью привела в конечном итоге к угасанию. Связано это с «отдачей» младших сыновей рода по церковной линии. Мотив, правда, у Медичи был другой. Если все остальные старались избежать раздела своих земель, или, если раздел не предусматривался – нужно было придать младшим сыновьям статус, то для Медичи (в целом для клана, а не только для «тосканцев») интеграция младших отпрысков в церковную иерархию была особой привилегией рода. Они даже не с аббатов начинали, а «прыгали» сразу в кардиналы.
Только среди потомков Козимо I, было шесть кардиналов (в четырех поколениях), первого и последнего пришлось «извлекать» из сана, как раз для продолжения герцогской династии. С первым кардиналом – вышло вполне успешно, однако с последним – нет.
И вот получается, что и без кардиналов семье великих герцогов было не обойтись (ведь они защищают интересы семьи), но с другой стороны – законных детей у них не будет, что ставит династию под угрозу, и, как всегда в самый неподходящий момент. Но и те из младших сыновей герцогов Тосканы, что остались светскими людьми, почему-то не оставили законного потомства. Впрочем, и бастардские линии тосканцев не получили развития.
Вот, например, Козимо II (1590-1621), четвертый герцог и его младшие братья, дожившие до совершеннолетия: один, Карло – кардинал, а Франческо и Лоренцо так и не женились. У самого Козимо II – пятеро сыновей, и здесь у нас помимо старшего, ставшего, разумеется, следующим герцогом, уже целых два кардинала – Джан Карло и Леопольдо, но двое других, Франческо и Маттиас – опять не женаты и соответственно, без законного потомства.
Без кардинала не смог обойтись и сам Козимо III, «отдав» в них своего младшего брата Франческо Марию. Это был поздний ребенок, родившийся только в 1660 году, с разницей со старшим братом в возрасте в восемнадцать лет. Вот, кстати, тоже одна из причин вымирания этой династии – в семье предыдущего герцога, Фердинанда II Медичи и его жены, было только двое выживших сыновей - и отнюдь не случайно так мало.
Козимо был третьим ребенком этой герцогской пары (старшие брат и сестра скончались в младенчестве), но после его рождения, герцогиня Виттория делла Ровере, рассорилась с мужем и не поддерживала с Фердинандом II отношения целых 18 лет. А все потому что поймала мужа на любовной измене, и ладно бы с какой-нибудь шаловливой фрейлиной или разбитной булочницей (кто знает, может быть это Виттория смогла бы сразу простить), так нет – с пажом по имени Бруто. Однако, через упомянутые 18 лет супруги помирились, плодом этого примирения и был их последний ребенок – Франческо Мария.
