На 10 мая этого года приходится позорная годовщина сожжения книг, организованного нацистами и состоявшегося 90 лет назад на берлинской площади Opernplatz (ныне Bebelplatz) в 1933 г. Далеко не всем, однако, известно, что книжное аутодафе было не единичным деянием, а финалом «Акции против негерманского духа», которая началась по плану Геббельса месяцем раньше 8 апреля.
ДВА ЭТАПА АКЦИИ
«Акция против негерманского духа» состояла из двух этапов. Сначала двенадцать тезисов акции публиковались в газетах, вывешивались на плакатах, распространялись в виде листовок по городу и в университетах.
ЧЕРНЫЕ СПИСКИ
Книжное аутодафе состоялось тем вечером не только в Берлине. Книги жгли в еще 21 городе и 34 университетах Германии. Были преданы огню десятки тысяч книг неугодных авторов. Акция нацеливалась, прежде всего, против германских евреев. «Наш самый опасный враг — еврей», - гласил один из тезисов. Но в списки неугодных попали и писатели других национальностей, включая авторов из Советского Союза.
В числе «приговоренных» были Карл Маркс, Стефан Цвейг, Эрих Кестнер (единственный из авторов, кто оказался на площади), Эрих Мария Ремарк, Зигмунд Фрейд, Генрих Манн, Генрих Гейне, Бертольд Брехт, Ярослав Гашек, Джек Лондон, Эрнест Хемингуэй, Теодор Драйзер, Владимир Маяковский, Исаак Бабель, Илья Ильф и Евгений Петров, Михаил Зощенко, Максим Горький, Илья Эренбург...
УБИЙСТВО КОЦЕБУ
Исторически акция связывалась с тезисами немецкого священника Мартина Лютера, давшими толчок германской Реформации. Он отверг и сжег несколько богословских, а также папскую Буллу, где глава католической церкви осуждал его и грозил отлучением.
На праздновании трёхсотлетия этого деяния в октябре 1817 г. в замке Вартбург состоялось сожжение «вредных» с точки зрения реформаторов книг. Члены Всегерманского студенческого союза (бурши), стоявшие за объединение раздробленной тогда Германии в единое государство, при факелах, речах студентов и профессоров предали сожжению сочинения не согласных с ними авторов, в том числе «Историю германского народа», известного немецкого литератора и политического деятеля Августа фон Коцебу, стоявшего за союз Германии и России. Через полтора года его убил один из членов Союза - националист, студент богословия Карл Занд. В числе главных врагов бурши видели Россию, которая «на горе им» четыре года назад оказала их родине неоценимую помощь в освобождении от французской оккупации. В России начинали видеть жандарма Европы.
«ТОЛПА ЧУДОВИЩНАЯ…»
За книжным аутодафе в Берлине наблюдал эмигрант, бывший офицер Добровольческой белой армии Роман Гуль, журналист, писатель, поэт.
«Сожжение, - писал он,- было устроено на красивой квадратной площади Оперы, прямо против старого Берлинского университета, где еще витали тени Гегеля, Шеллинга и других «учителей человечества».
… Толпа чудовищная. Тревожно и разноголосо гудят сгрудившиеся автомобили, где-то… названивают застопорившиеся трамваи, ночное движение пришло в замешательство,.. к домам жмется толпа. А по мостовой… колоннами маршируют… на Унтер-ден-Линден — коричневые рубахи с хакенкройцами (свастиками, авт.) на рукавах, с дымными… факелами в руках. Ногу отбивают, как чугунные. В унисон поют национал-социалистическую песню с припевом: “Blut muss fliessen! Blut muss fliessen!” («Прольется кровь! Прольется кровь»).
Мы… протиснулись… поближе к костру. Оранжево вздрагивая в окнах старинных домов, все кровавей разгоралось пламя громадного костра перед университетом. Бой барабанов, взвизги флейт, гром военных маршей. В темноте мечутся снопы сильных прожекторов. И вдруг, подняв правую руку к огнедышащему небу, толпа запела «Знамена ввысь!». А когда песня Хорста Веселя в темноте замерла, от костра, в красноту ночи необычайной мощности громкоговоритель прокричал:
— Я предаю огню Эриха Марию Ремарка!
По площади прокатился гуд одобрения, хотя, думаю, вряд ли «площадь» читала Im Westen nichts neues («На западном фронте без перемен»). Под многотысячный гул с грузовиков чьи-то красноватые (от огня) руки — множество рук! — стали сбрасывать в пылаюший костер книги, и пламя внезапным прыжком поднялось в ночную тьму, и, как живые, закружились горящие страницы книг.
Фрагмент из фильма "Обыкновенный фашизм" Михаила Ромма
Общее ликование,.. как извержение лавы темных человеческих страстей,.. вроде разгула озверелой нашей солдатчины в Октябре. Только там — взрыв анархо-нигилистического разрушения мира. А тут — иная варварская сила — всемирного порабощения. Это не вчерашняя свободная Германия, это взломали культуру страны вырвавшиеся из общественной преисподней варвары.
— Я предаю огню — Людвига Ренна!
Гул одобрения, но меньший, чем при сожжении Ремарка.
— Я предаю огню — еврея Альфреда Керра!
Крики ликованья! За Керром — Генрих Манн, Франц Верфель, Леонард Франк… Из русских подверглись сожжению — Зощенко, Кузмин, Сологуб.
В небе, освещенном заревом костра, над площадью, как стая птиц, летали огненные страницы. Люди подхватывали обгорелые куски. Какая-то немка прятала в сумочку, вероятно, на память. Поймал и я полусожженный лист, но малоинтересный, из книги Берты Зуттнер «Долой оружие!». Старушка, вероятно, и не мечтала о рекламе, устроенной ей доктором Геббельсом».
В сентябре 1933 г. в Германии была создана Имперская палаты культуры. Вскоре она контролировала работу подавляющего числа, редакций, издательств, типографий и книжных магазинов.
Одним из «сожженных» авторов был блестящий немецкий поэт XIX в. Генрих Гейне, автор знаменитого пророчества: «Там, где сжигают книги, впоследствии сжигают и людей».
Сегодня в брусчатку Bebelplatz вмонтирована мемориальная плита из небьющегося стекла. Сквозь него в подземном бункере на глубине несколько метров видны пустые книжные полки, мемориала «Похороненная библиотека».
День 10 мая отмечается в Германии как День книги. Расположенный в Потсдаме под Берлином Центр Мозеса Мендельсона издает с 2008 г. "Библиотеку сожженных книг". В плане около 120 наименований. Большинство уже напечатаны. Часть тиражей разослана по немецким школам.
КНИГИ ЖГУТ ДАВНО
Нередко думают, что варварское деяние, свершенное нацистами 10 мая 1933 г. в Берлине (включая и сожжение книг в Вартбурге) было исключительным событием. Это не так.
Книги сжигали еще в дохристианскую эру в Китае, одно из самых ранних упоминаний относится к 221 году до н. э. Это событие вошло в китайскую культуру как «сожжение книг и погребение книжников». В начале христианской эры сжигались «колдовские книги».
Во времена Средневековья католическая церковь публично уничтожала Талмуд за «искажение слова Божиего». Не остался в стороне и буддизм, где уничтожали книги, чтобы отринуть «устаревшую символику и образы».
Во Флоренции XV в. итальянский монах Савонарола, охваченный жаром борьбы за очищение церкви и светскую нравственность, организовал сожжение на «кострах тщеславия» неугодных ему книг, а также «греховных» предметов светского обихода: игральных карт, дорогой одежды, музыкальных инструментов, духов и прочих предметов роскоши.
В испанской Гранаде — инквизитор Хименес де Сиснерос уничтожил в огне большинство арабских манускриптов, включая Священный Коран.
Епископ мексиканского Юкатана инквизитор Диего де Ланда в 1562 г. сжёг на костре известные ему литературные памятники майя, содержавшие веками накопленные сведения об этом народе. В XVII в. во времена реформ Патриарха Никона в России сжигали книги старообрядцев. Медные застежки фолиантов, оставшиеся после сожжения в немалых количествах, пошли на армейские нужды.
В 1941 г. новые румынские власти сожгли до полутора миллионов книг в местных библиотеках, написанных не на румынском языке, а также грампластинки с песнями из советских фильмов "Веселые ребята", "Цирк" и "Дети капитана Гранта".
Уничтожаются книги и в наше время, но не сжигаются, если не считать экстремистских выпадов, например, в отношении Корана в тех же Швеции или США или Гарри Поттера, а идут в переработку на макулатуру. В 2010 г. Министерство обороны США уничтожило (возможно, сожгло) тираж книги "Операция темное сердце" бывшего сотрудника разведки Энтони Шеффера. Значительная часть книг изымается из библиотек и магазинов по идеологическим причинам, как, например, с российской и советской тематикой на Украине, где, как сообщает «Настоящее время» утилизировано до 19 миллионов книг, из них 11 миллионов на русском языке.
Фотографии из открытых источников, если не указано иное.
