На свете существует не так уж много произведений, чьи названия стали именами нарицательными, а о содержании или хотя бы смысле имеют представление даже те, кто их никогда не читал. Таком, безусловно, является «Процесс» Франца Кафки, и потому спектакль по его мотивам не мог не вызвать интерес. К счастью для зрителя, за постановку взялся, по моему мнению, лучший в настоящий момент драматический театр России – Александринский театр, и – да! – у него все получилось. Этот спектакль невыносимо длинный, и в то же самое время невыносимо прекрасный. Его сложно смотреть, но о нем невозможно перестать думать. Думаю, это едва ли не самый сложный постановочно спектакль, что я вообще когда-либо видела на сцене. Здесь столько деталей, такое к ним невероятное внимание! В общем, это что-то с чем-то – чистое наслаждение и восхищение столь грандиозной работой.
Спектакль начинается с «черного кабинета», где есть только кровать, будто зависшая в пространстве, и лежащий на ней ничем не примечательный человек в пижаме. Пространство постепенно расширяется по мере развития сюжета, чтобы уйти от изначального лаконизма к абсолютному, но продуманному излишеству. Йозеф К. по сути постепенно спускается в ад, но в этом аду нет дьяволов и чертей, он обычен и странен одновременно. Этот ад – нарастающий с каждой минутой градус безумия и ненормальности, претворяющийся обычной реальностью. На сцене миллион деталей и человек тридцать актеров, но в «Процессе» продумана каждая сцена на заднем плане, продуман каждый миллиметр сцены и каждая декорация. Это кажется хаосом, но он совершенно упорядочен. «Процесс» отличает абсолютная точность в работе как с основным планом, так и с задним, здесь важны любые детали и мелочи, и ни один элемент не рушит создаваемую режиссером и художником-постановщиком картину.
Процесс, в который вовлечен Йозеф К. – не только и не столько непосредственно процесс конкретного Йозефа К., хотя в спектакле есть его элементы, скажем, судьи и адвокаты. Процесс – это все происходящее в целом, а именно систематическое выдергивание совершенно обычного, случайного и ничем не примечательного человека из обычной жизни и погружение его в хаос лишь с целью продолжения жизнедеятельности бездушной бюрократизированной системы. Наш герой даже лишен фамилии, поскольку она едва ли важна для системы, которой все равно, кого перемалывать. Впрочем, нет, цель процесса – не только в самом процессе и его существовании. Процесс – это постепенное ломание личности, поэтому встречаемые героем где-то в районе суда люди почти одинаковы и точно ведомы, а подушки, что они достают в какой-то момент, кажутся символизирующими сон разума. Если в начале спектакля Йозеф, как и мы, видит такое случайно и почти издалека, то в конце сталкивается вблизи (эпизоды с коммерсантом Блоком), видимо, потому что теперь причина падения до такого состояния становится более ясной. На примере коммерсанта Блока можно увидеть полную утрату чувства собственного достоинства, и, тем самым, не сопротивление процессу, но следование ему.
Важно отметить, что процесс в спектакле никогда не может закончиться приговором, даже обвинительным, просто потому что конец не предусмотрен вовсе. Те виды «оправдания», о которых рассказывает художник, тоже часть процесса, и это наиболее яркая черта – процесс ради процесса, без надежды и света в конце тоннеля, и его бесконечность – тоже сильный прием для расчеловечивания личности. В конечном итоге, нет никого, кто был бы по-настоящему на стороне Йозефа К., и даже священник в последней сцене – тоже. Этакий последний удар по уже порядком пошатнувшемуся разуму.
На мой взгляд, в финале спектакля сделаны очень важные акценты: он перекликается с началом, но все будто наоборот. Если в начале спектакля Йозеф К. сопротивляется, отстаивает свои права и личность, то в финале он покорен, он почти ведет своих палачей. В финале главный герой свое чувство собственного достоинства окончательно утрачивает, поэтому в финале побеждает Процесс. Трагический исход Йозефа К. понятен: утрата собственного «я» - тоже своего рода смерть. При этом также стоит отметить, что победить систему, уже вонзившую клыки, оказывается невозможно: здесь выход либо безумие, либо смерть, но и тот, и другой путь – это в любом случае дорога в никуда, как та единственная дверь, оказывающаяся на сцене в конце спектакля. Победа же невозможна в процессе априори хотя бы из-за неопределенности его целей, поскольку в такой ситуации не ясно, с чем бороться, и, следовательно, как бороться. А раз так, то любой вовлеченный сразу обречен.
Стоит отметить, что именно скатывание в безумие является лейтмотивом постановки: поэтому в спектакле так часто фигурируют куклы и фигуры без головы, поэтому на сцене все время огромная голова без тела, поначалу целая, позже с трещиной, а в конце концов разломанная. Сколь бы безумной система не была, как и ее квинтэссенция – процесс – она оказывается сильнее любого нормального человека. Сильнее в своей непредсказуемости шизофреника, в миллионе составляющих ее элементов. В своей необъяснимости. Процесс здесь побеждает не разом, но постепенно, но побеждает.
Я уже восхищалась работой художника, но восхищусь снова как ею, так и работой режиссера. Трудно даже представить, как столько деталей можно удержать в голове, как составить из них единое целое. Работа художника по костюмам тоже очень хороша, скажем, эта уличная одежда поверх пижамы – некое пограничное состояние, в котором балансирует наш герой. Конечно, удерживать внимание в течение четырех часов – задача непростая, но режиссер с нею справляется, точно и тонко формируя атмосферу спектакля, передавая свой замысел и идею.
Продолжаю восхищаться спектаклями Александринского театра, но «Процесс» - это просто что-то необыкновенное. Не буду кривить душой, были постановки, которые понятнее и проще к восприятию, но такая сложная работа – она просто уникальна. Четыре часа – тяжелое испытание, но оно того точно стоило.
Состав: Иван Трус (Йозеф К.); Юлия Соколова (фрау Грубах); Олеся Соколова (фроляйн Бюрстнер); Сергей Мардарь (адвокат Гульд); Алиса Шидловская (Лени); Елена Немзер (судья); Игорь Волков (дядя Альберт); Виктор Шуралев (Титорелли); Валентин Захаров (коммерсант Блок); Игорь Мосюк (священник); Александра Большакова (женщина); Владимир Лисецкий (директор канцелярии); Дмитрий Бутеев (страж Франц); Иван Жуков (стаж Виллем); Дмитрий Гирев (инспектор); Валерий Степанов (заместитель директора); Владимир Минахин (Рабенштейнер); Иван Суприн (Каминер); Максим Яковлев (Куллих); Дмитрий Белов (Бюргель); Мария Лопатина (Мария); Александр Поламишев (обвиняемый); Александр Вострухин (студент); Мария Нефедова (секретарь суда); Ефим Роднев (заведующий справочным бюро); Инна Андреева (пианистка); Ульяна Иванова (Эрна); Никита Симонов (мальчик); Маргарита Бахарева, Софья Иванина, Яна Ильинская (девочки).
Режиссер Аттила Виднянский, сценография и костюмы – Мария Трегубова.
«Процесс» по мотивам романа Франца Кафки.
