Новость от Ходина вызвала у меня тревогу. Я еще не отошёл от стресса поножовщины, а меня опять зовут на разборку. Что я могу сделать среди этих взрослых? Но из-за чувства долга перед нашим коллективом, перед моим другом, и чтобы не обрести статус труса, я не подал вида о своих переживаниях, и мы с Диманом направились к месту встречи.
Уже стемнело, горели уличные фонари, улицы опустели. Мы пришли во двор школы, где учились. Там росло много деревьев, и не было освещения, поэтому удобно было укрыться, чтобы не привлекать внимания. Наши уже были в сборе: «деды», «старшие», из молодых я и Ходин, всего пятнадцать человек. Состав был неполный, но большая часть собралась. Атмосфера была противоречивой: одни шутили и беседовали, другие молчали в напряжении. Я тоже с одной стороны ощущал силу, что мы были вместе, с другой стороны, неизвестность меня пугала. Я наблюдал за нашими, и обстановкой вокруг, и пытался определиться с тактикой, если опять начнется жесткий замес. Не хотелось вновь оказаться трусом, но смогу ли я противостоять натиску и жестокости взрослых парней?
Место «стрелки» находилось от нас в ста метрах, это была освещаемая площадка, расположенная у торца пятиэтажки, она хорошо просматривалась из нашего укрытия. Наш план был таков: «деды» идут на разговор, а в случае драки, остальные подключаются из укрытия.
Время приближалось к девяти, и тут появилась первая машина, за ней вторая, третья…Мы насчитали пятнадцать. Колонна подъезжала к оговоренному месту. Казалось, что в машинах находятся только водители, поэтому кто-то пошутил: «О! Как раз! Нас пятнадцать, и машин пятнадцать! Каждому по машине достанется!».
«Деды», человек шесть, отправились на разговор, а меня отправили за ними в качестве связного. Я встал на расстоянии метров двадцати от площадки, где уже полукругом расположились машины. Из них стали выходить крепкие мужики по 4-5 человек, и я понял, что нас обхитрили,- они пригнулись, чтобы были видны только водители. В руках появились биты, арматура, также увидел двух «стаффордов» на поводке. В итоге, против наших шести стояла толпа, приготовленная не для драки, а для бойни. От них вышел вперед плотный мужик, среднего роста, в спортивном костюме, и злобно спросил: «Ну что?! Кто тут стрелку забивал?!» Ему навстречу вышел Владимир, наш тренер и лидер коллектива, и ответил: «Мы стрелку не забивали, мы хотели...». Его слова прервались от удара в лицо, и он навзничь рухнул на асфальт. Как выяснилось позже, их лидер бил кастетом. Толпа кинулась на нас. Я развернулся и побежал, послышался звук брошенных вдогонку арматур. Как бы быстро я не бежал, я слышал, что меня догоняют. И когда понял, что меня уже могут ударить сзади, обернулся, и увидел двух «дедов», Генку и Серегу «ЗГВ». Они на ходу подхватили меня и мы вместе пробежали два соседних двора, а потом спрятались в подъезде. Теперь я увидел страх и в их глазах, и меня это утешило, что оказывается я не один, кому было страшно. Глядя на Гену, мне было очевидно, что он чувствовал себя неловко, и беспокойно. Я понимал, что ему было стыдно за свое бегство, что он оставил там своих друзей. Поэтому минут через двадцать, успокоившись и придя в себя, Гена и Серега отправились украдкой к месту драки, а меня отправили к дому Владимира, дожидаться их там. Шел я, внимательно озираясь по сторонам, и успокоился, только когда у подъезда тренера встретил Димана, он тоже был невредим, и спасся бегством. Потом Гена и «ЗГВ» привели Владимира, поддерживая его с двух сторон. Он был в полусознательном состоянии, лицо в крови и опухло до неузнаваемости. Ни милицию, ни скорую никто не вызывал. Я с Диманом, и одним из старших парней, остались на ночь присмотреть за тренером. Долго не могли заснуть, обсуждая случившееся. Владимир по прежнему был в полусознательном состоянии, пару раз блевал большим количеством сгустившейся крови, но к утру стал приходить в себя. На следующий день я узнал подробности и последствия стрелки.
