Эта картина не экранизация объемного романа Гончарова, двухтомного увесистого фолианта. Это детальное воссоздание нескольких глав, точно дополненных сценаристами Михалковым и Адабашьяном. Об этом сразу надо сказать для тех редких взрослых людей, которые читают на русском, но, по какой-то невероятной причине, не глядевших этот шедевр.
Начинается фильм с акварельной зарисовки, скорее всего тем же Александром Адабашьяном сделанной, с закадровым чтением Анатолия Ромашина, который на протяжении всего фильма очень точно-монотонно передаёт ту часть книги, в которой говорится об Илье Ильиче Обломове, главном действующем лице произведения, его друге Андрее Ивановиче Штольце, слуге Захаре, и немного об Ольге Ильинской.
Как многие помнят, Илья Ильич воспитывался в жирных ласках, человек с голубиной душой, которому уже перевалило за тридцать, но он был на том же месте, что и начинал свой чиновничий путь десять лет назад. Волосы его начали нещадно редеть, талия округлилась. Родителей не стало много лет назад и в наследство ему одному досталось небольшое имение на несколько десятков душ. Единственной надёжной опорой Обломову служил друг, Андрей Иванович Штольц. Они дружили с детства, и тогда, и теперь, Штольц, немец по отцу, всегда увлекал друга и снимал с него и груз тела, и груз души.
В фильме не показан весь весенний день из первой главы, в сериале можно было бы, но здесь достаточно ёмко и точно обозначили одного только гостя, Алексеевна. Демонстрации отношений обоих хватает для понимания, и вполне можно сделать выводы о душевном состоянии героя, его городском мировосприятии. Уже здесь явственно, что Илье Ильичу претит вся эта светская жизнь. Разговоры о том, что написано в газетах, беседы полушопотом. Это все ему не близко.
Михалков, как и всегда, скрупулезен в деталях. И ветка рябины в предбаннике, и песня Casta Diva итальянца Россини, и новомодные двухкалесные самоходные машины (велосипеды). Из этих элементов собирается всеобъемлющий портрет, пейзаж и натюрморт времени. Интерьеры просты и в то же время как будто действие происходит внутри замечательных образцов живописи середины девятнадцатого века. Запыленные фарфоровые фигурки, громадный двери из массива, столы, кресла и диван, на котором возлежит Обломов.
Но, главное, самое важное, режиссёр несколькими штрихами, как драйзеровский Гений, рисует объёмные, реалистичные образы. Лежание героя на диване, его уныние, некое оживление, хоть и нехотя, с приездом друга и расцвет от влюблённости после знакомства с Ольгой Ильинской.
Гончаров подробно и въедливо показывает эманацию Ильи Ильича, и это обоснованно и показательно. Но в рамках полнометражного кино хватает и мимолётного комментария актёра Ромашина об Обломове, судьбе Захара, его сына и его воспитании семьей Штольцеа, с редкими наездами матери. И в общем, ощущение от финала в кино и финала книги такое же щемящее душу, когда ком в горле и искреннее сожаление о судьбе Илюши, Ильи, Ильи Ильича.
Тут главная функция искусства о духовном просвещении выполнена вдвойне через синтез двух блестящих произведений, где одно другое не исключают, но дополняют.
