Я хочу поиграть с одним парадоксом.
Первое:
Есть такая штука, как «нарциссизм», которую обычно понимают как любовь, направленную на себя. И здесь нет никаких противоречий с тем, как нарциссизм используется в качестве термина в психоанализе: это когда либидо направлено на собственное Я (Правда либидо, направленное на собственное Я - это не совсем любовь, но об этом позже). В любом случае здесь собственное Я - это объект любви. Ещё всем известно, что термин нарциссизм происходит из истории о Нарциссе, молодом человеке, так влюбившемся в себя (на самом деле в своё отражение), что по сути гибнет от этой любви.
Второе:
В работе «О нарциссизме» Фрейд пишет о влюблённости, и он замечает, что тот, кто влюблён - болен. Другими словами: либидо влюблённого оказывается направленным на объект любви, соответственно Я как бы беднеет, лишается либидо, теряет свою ценность, что может привести в том числе к смертельной опасности, например к актам самопожертвования, или иным последствиям, связанным с пренебрежением к себе.
Итак, вот собственно парадокс: значит ли это что влюблённость в другого и нарциссизм (влюблённость в «себя») в крайних случаях смертельно опасны? Вроде противонаправленные течения либидо, но результат один?
Для меня это будет ещё и повод рассмотреть современный феномен, связанный, например, с социальными сетями.
Сейчас возможна особая форма бытия: вы создаете и поддерживаете некий образ для анонимной аудитории (например в Инстаграмм). Этот образ, вкупе с воображаемыми отношениями с аудиторией, выражаемыми числом лайков и комментариями, может в конечном итоге занять значительное место в психическом устройстве человека. Ведь на самом деле Инстаграмм здесь предлагает идеальное воплощение любви, суть которой обычно загадочна и полна сомнений. Мы получаем буквально численное выражение того, насколько мы любимы, насколько заслуживаем внимание другого, насколько удаётся это внимание поддерживать. То, в связи с чем обычно мы испытываем кучу сомнений, неуверенности, вопросов - здесь сводится к цифре.
Если в «обычных» человеческих отношениях мы никогда не знаем точно за что нас любит другой, что привлекает его интерес (моя внешность, мой ум, мои интересы, моя доброта, характер…), здесь всё оказывается весьма конкретно - это мой образ. Причём ни абы какой образ: так как мы имеем дело с цифрами, то есть с массовым, а не индивидуальным ответом, то и привлекает внимание и интерес то, что не противоречит массовому вкусу и интересу, то есть самое усреднённое и лишённое уникальных черт. Сложное и парадоксальное - неинтересно. (Лишь маленький пример: самый банальный текст всегда вызывает больше положительных откликов и приводит к увеличению подписчиков, а текст парадоксальный, или требующий усилий для прочтения - уменьшает).
И формально может казаться, что постоянная публикация сториз и картинок о своей жизни - это акт нарциссический, то есть нужно любить себя, чтобы считать, что это может заинтересовать аудиторию, но на самом деле всё не совсем так, а скорее наоборот. Это может быть подмена одной любви другой: вместо поддержания человеческих отношений, когда любовь другого вызывает слишком много сомнений, приходит на помощь этот инструмент, который на место любви ставит цифру и становится основой для поддержки воображаемого нарциссизма, где собственное Я кажется любимым другим.
Вопрос: почему нет? Где здесь опасность?
С одной стороны - да, почему нет, но я начал с крайностей и хочу к ним всё и свести.
Дело в том, что этот инструмент может оказаться слишком эффективным. То, что прежде именовалось «интимной жизнью» (то есть жизнью, скрытой от толпы, которой можно поделиться лишь с интимным кругом, теми, кто тебя любит) становится материалом для публикации. На место этого интимного круга приходит анонимная толпа, выраженная цифрами и подбадриваниями в комментариях. Вы опять же спросите: почему бы и нет?
Давайте вернемся на полшага назад. Обычно любовь связана с сомнениями: я не уверен, что другой меня любит, а главное - я понятия не имею чем любовь можно заслужить, что во мне этой любви достойно. Итак, вот моя главная мысль - эта неизвестность и эти сомнения позволяют любви не стать убийцей.
Но сначала об убийце: для того, чтобы продолжать вызывать интерес анонимного Другого Инстаграмма (продолжу использовать этот пример, хоть он и не единственный), его, этого Другого, нужно постоянно кормить. И тут уже нет сомнений: то, что ему нужно, то, что он любит - это лишённый уникальных свойств образ. Собственное Я человека постепенно лишается всех иных сложных черт (скажем так, внутренних, которые нельзя увидеть, сомнительных) в угоду образу, который отдаётся Другому. И главная проблема здесь в аппетите этого Другого: ему всегда мало, ему нужно предлагать ещё и ещё. Здесь абсолютно нет никаких лимитов, ограничений: любой эксперимент над собственным образом будет лишь предтечей для следующего, и так до бесконечности. Собственный образ подменяет Я и отдаётся в угоду этому Другому, а в крайнем случае - и собственное тело как образ. Таким образом мы и получаем смертельную драму Нарцисса, которая ничем не отличается от драмы самопожертвования влюблённого. Единственное - современный персонаж, о котором идёт речь, как правило даже не подозревает, что приносит себя в жертву во имя любви к анонимному
Другому, которому он жертвует своё тело и, позволю себе это выражение, отказывается от своей такой невидимой души.
Сомнение же, обычно присущее любви, и вроде делающей её, эту любовь, такой порой невыносимой - это защита от убийцы. Когда не знаешь что другому предложить, когда не знаешь почему он (она) остаётся с тобой, вроде даже вопреки, ты тем самым расписываешься в незнании его, этого другого, вкуса. А это значит что он тебя не сожрёт. А ещё, это незнание причины любви создаёт измерение интимного как того, что не предназначено для посторонних глаз, то есть скрыто, но что несомненно существует, ибо раз есть мой интимный круг, раз есть те, кто хочет со мной говорить и любит меня, значит есть во мне что-то, что даже я сам не могу увидеть, и что никто никогда не сможет сожрать, и что хранят для меня мои близкие.
Как жаль, что интимный круг порой уходит в Лету…
