С лета 1941 года в ВВС РККА сложилась плачевная ситуация со всей линейкой боевых самолетов. Множество из них было разбомблено самолетами противника еще на аэродромах. Старый авиапарк значительно проигрывал люфтваффе по характеристикам и понес серьезные потери в воздухе. А новых самолетов в войска поступало предельно мало.
23 декабря 1941 года Сталин отсылает срочную правительственную телеграмму директорам авиазаводов Шенкману и Третьякову.
Это была не первая правительственная телеграмма директорам заводов №1 и №18. Но стало очевидно, что терпение Верховного на исходе и больше предупреждений не последует, а последуют жесткие меры по законам военного времени.
Следует сказать, что авиационные заводы в Куйбышеве были из числа эвакуированных (Московский авиационный завод №1 ранее выпускал МиГ-3, а Воронежский авиазавод №18 им. Ворошилова выпускал Ил-2. Кроме этих авиазаводов, в Куйбышев также были эвакуированы заводы №24 (г.Москва, изготовление двигателей для МиГ-3 и Ил-2), №35 (агрегатный завод), №307 (авиазавод по изготовлению креплений, болтов, нормалей), завод гидроавтоматики №305, завод стрелкового вооружения №525., завод аэродромного оборудования №454, завод самолётных бронекорпусов №207.
Т.е. образовывался гигантский самодостаточный комплекс авиапредприятий, которые было необходимо собрать заново и запустить.
Со стороны может показаться, что столь малое количество выпущенных самолетов в декабре 1941 года является следствием обыкновенного разгильдяйства и головотяпства руководства. Но это не так.
Эшелоны с оборудованием и персоналом прибыли в ноябре 1941 года практически в чистое поле, на станцию Безымянка. Несмотря на то, что еще 6 августа 1940 года было подписано секретное постановление Комитета Обороны при СНК СССР о строительстве в Куйбышевской области самолёто- и моторостроительных заводов и создании специального проектного бюро, авиастроители нашли в степи пустые неотапливаемые коробки цехов, построенные на 80%.
Жилья для работников не было вовсе. В постановке на питательный учет местным партуполномоченным было отказано.
А для начала полноценного производства требовалось оснастить цеха теплом и кислородом, организовать монтаж оборудования, обеспечить людей жильем и питанием. Один только пресс "Бердсборо" усилием пять тысяч тонн, крайне необходимый для выпуска деталей, специалисты 18-го завода брались собрать и запустить за три месяца (собрали за 25 суток). Пока руководство решало насущные вопросы - люди работали, а греться бегали к кострам.
Но мало было привезти и собрать станки и линии. Предыдущей правительственной телеграммой от Шахурина и Сталина от 26.11.1941 года руководству завода №1 было предписано: задания по выпуску самолетов МиГ-3 прекратить, выпустив лишь те экземпляры, которые имеются в сборочном цехе, принять все меры к быстрейшему выпуску Ил-2 и направить на это весь станочный парк.
А это, как ни крути, реорганизация всех линий производства, на которую тоже требуется время.
И вся эта гигантская работа была начата в кратчайшие сроки, но к декабрю 1941 года оказалась не завершена. Тем не менее, заводы начали посильный выпуск самолетов (из готовых запчастей, прибывших вместе с оборудованием), но первые результаты, конечно, были не соответствующие требованиям Москвы.
10 декабря 1941 года заводом №1 был собран первый истребитель МиГ-3, а в конце декабря завод перешел на изготовление сборки из деталей Ил-2. Но производство обоих заводов застопорилось, закончились привезенные с собой детали, а выпуск новых еще не был налажен в должной мере. 10 же декабря отправился в воздушный полет и первый Ил-2, собранный на заводе №18.
Не хватало рабочих рук, многие из специалистов ушли на фронт еще в Воронеже и в Москве. Пришлось нанимать в цеха детей и женщин, из местных и числа эвакуированных. А Верховный рвет и мечет, заводы физически не могут произвести то количество самолетов, которое требуется.
С текстом правительственной телеграммы Третьяков и Шенкман ознакомили рабочих и инженеров на собраниях цехов. Уже через сутки завод №18 сумел выпускать по 3 бронированных штурмовика Ил-2 в день. Но этого было недостаточно.
Было очевидно, что производство волшебным образом не сможет кратно увеличить выпуск крылатой продукции зимой, без введения в строй котельной и важных цехов. Требовалось время. Требовались усилия. Требовалась помощь извне.
24 декабря 1941 года М.Б. Шенкман отправляет Сталину телеграмму:
"Москва. Кремль. Сталину. Вашу справедливую оценку нашей плохой работы довели до всего коллектива.
Во исполнение вашего телеграфного указания сообщаем, что завод достигнет в конце декабря ежедневного выпуска трех машин, с 19 января – по 6 машин, с 26 января – по 7 машин.
Основной причиной отставания завода по развороту выпуска самолетов является размещение на недостроенной части завода, в настоящее время недостроено корпус агрегатных цехов, кузница, корпус заготовительно штамповочный, компрессорная, отсутствуют тепло, воздух, кислород, достаточное количество жилья для рабочих.
Просим Вашей помощи по ускорению окончания строительства и ускорению снабжения завода готовыми изделиями, материалами. Просим также обязать соответствующие организации о мобилизации для нас недостающих рабочих и об улучшении питания рабочих. Коллектив завода обязуется позорное отставание немедленно ликвидировать".
Совместными усилиями наркомата, партактива Куйбышевской области и рабочих коллективов через полгода работы оба авиационных завода перевыполнили назначенный план и в дальнейшем увеличивали свои мощности.
Всего через полгода после начала работы оба завода выпускали продукцию уже с перевыполнением плана.
Матвей Борисович Шенкман погиб 23 мая 1942 года в авиакатастрофе. Его многие черты были воплощены в герое фильма Е.Матвеева "Особо важное задание". Анатолий Тихонович Третьяков будет дважды награжден орденом Ленина и удостоен высокого звания Героя Социалистического труда.
Следует сказать, что подобные телеграммы от Сталина, начиная с осени 1941 года, получали и другие оборонные заводы. Таким образом Верховный "подстегивал" выпуск самолетов, танков, артиллерийских орудий, автомашин, боеприпасов.
