Продолжим начатый в статье Читая «Стратегию» генерал-майора Александра Свечина/О полезных уроках военной истории разговор о стратегии. Сегодня – о Русско-турецкой войне 1877 – 1878 годов. Стратегической целью кампании был Константинополь. Наступать на него планировалось посредством удара в направлении Шипки, переваливанием через Балканы, с последующим развитием успеха в южном – на Филиппополь, и юго-восточном – на Адрианополь – направлениях.
С падением последнего дорога на столицу Османской империи становилась открытой. Взятие Константинополя парализовало бы управление турецкими войсками и дезорганизовало бы их сопротивление, предав ему очаговый характер.
Плюс, в начале кампании следовало учитывать английскую помощь современным вооружениями противнику, что делало необходимым выход к Босфору раньше, нежели на его берега начнет поступать в критическом для нас количестве британская и германская помощь вооружением и снаряжением. Собственно, к началу войны часть турецкой армии имела на вооружении однозарядную английскую винтовку Снайдера, образца 1867 года.
Короче, план был хорош, вот только на его реализацию выделенных сил оказывалось явно недостаточно: восемь дивизий в трех, если не ошибаюсь, корпусах. Всего же против турок Россия мобилизовала 25 пехотных и 9 кавалерийских дивизий.
Недостаточность сил для главного удара осознавал даже Главнокомандующий Действующий армией великий князь Николай Николаевич Старший – третий сын Николая I, как и возглавивший в Первую мировую русские войска его полный тезка, только Младший, особыми стратегическими талантами не отличавшийся. Мягко говоря.
Вместо стремительного движения на Шипку всей массой войск, существенные силы были выделены для обеспечения правого фланга – в район Никополя, часть составила так называемый Рущукский отряд под командованием будущего императора – цесаревича Александра.
Кстати, Николай Николаевич разумно советовал Александру II не загромождать армию великими князьями и не приезжать самому. Царь не послушал: и сам приехал, и Свиту приволок, что вносило только ненужную суету и сумятицу в управления войсками.
Впрочем, упомянутому цесаревичу стоит отдать должное: со своей задачей он справился, фактически заперев в четырехугольнике крепостей Рущук – Шумла – Базарджик – Силистрия армию Мехмед Али – этнического немца, в юности бежавшего к османам и принявшего ислам.
И тем не менее, желая обезопасить себя на всех направлениях, Главнокомандующий разбросал полудугой войска на огромном – свыше 300! километров – расстоянии. Нас во многом спасло изолированное положение трех армий противника. Помимо Мехмед Али, в Плевне держался знаменитый и лучший турецкий военачальник Осман-паша. А против занявших Шипку ограниченных наших сил оперировал Сулейман-паша.
Турецкие военачальники действовали несогласованно, что в конце концов в значительной степени принесло нам победу. В значительной – но не определяющей.
Сан-Стефанскому перемирию Россия обязаны таланту и энергии таких генералов как Иосиф Гурко и Михаил Скобелев, делавших ставку не на выдавливание противника и занятие территории, равно как и на обеспечения все и вся с помощью бесчисленных заслонов – а оные стали бичом кампании, – дробивших войска, нет.
Они видели своей ключевой задачей решительное наступление путем концентрирования на направлении главного удара основных сил, и разгром противника. Подчерку: именно разгром его живой силы, а не выдавливание с позиций. Собственно, Гурко разбил армию Сулеймана под Филиппополем и занял Адрианополь, вызвав переполох в столице и подвигнув султана Абдул-Хамида II к приятию русских условий.
Концентрация основной массы войск на главном направлении – неизменная в веках аксиома военного искусства. Иначе – позиционный тупик и война, рассчитанная на истощение. Такого Россия себе позволить в 1877 – 1878 годах не могла. Да и не только тогда.
Если Вам понравилась статья – подписывайтесь на мой канал.
Игорь Ходаков
