Я выросла в детском доме и, как фактически каждый детдомовец, все детство мечтала найти своих родителей. Большинство из нас не таит на этих людей зла. Наоборот, только они и кажутся добрыми феями и эльфами, в отличие от детдомовского окружения. Даже те, кто еще помнил свое пребывание в стенах родного дома, часто с побоями и голоданием, вопреки всему считают, что там все же было лучше.
По мере нашего взросления чаще всего тяга возвращения в родное гнездо ослабевает. А к моменту покидания детдома и вовсе пропадает желание встречаться с родственниками, когда-то бросившими нас.
Я своих родителей никогда не видела. Точнее я их не помнила. Из роддома я поехала в дом малютки, а не в украшенное шариками и плакатами жилище. Мне повезло меньше других и меня за все эти годы так и не удочерили. Хотя никаких болезней или родовых травм за мной не числилось. Просто так сложилась судьба.
Но это все лирика. Жизнь моя на этом не закончилась, а возможно наоборот приобрела некий смысл. Потому что жизнь я люблю и ценю. Стараюсь на все смотреть с позитивной точки зрения, а не жить только прошлым. Возможно, поэтому жизнь отвечает мне взаимностью, и я могу назвать себя по-настоящему счастливым человеком. Я замужем. Живу в Санкт-Петербурге, куда переехала сразу после детского дома. В этот город я влюбилась еще во время школьной туристической поездки, поэтому мое пребывание в нем само по себе вызывает ежедневную радость.
Мы с мужем являемся владельцами ветеринарной клиники и занимаемся при этом любимым делом. Поэтому пациенты наши ценят доброе к ним отношение и ведут своих хозяев именно к нам.
— Настя, а ты никогда не хотела найти своих родителей? — спросил, как-то раз мой супруг, продолжая чистить уши сенбернару Савелию.
Я в недоумении посмотрела на него. С момента нашего знакомства эта тема не всплывала ни разу.
— Только в детстве. А почему ты вдруг спросил?
— Савелий нашептал.
При этом Савелий окинул меня своим грустным и одновременно величественным взглядом, так что у меня даже не возникло сомнений о его причастности к разговору.
С тех пор муж стал постоянно приставать ко мне с этим вопросом.
— Давай попробуем отыскать твоих маму и папу.
— Гриша, но зачем это нужно?
— Как это зачем? Родственные связи — это самое главное в жизни.
Надо сказать у самого Григория эти родственные связи были просто в огромном количестве. Не знаю, кого я выбрала на самом деле, Гришу, или его большую и дружную семью. Его многочисленные дядюшки, тетушки, двоюродные и троюродные братья и сестры были настолько дружны, что вызывали у меня неудержимое чувство восхищения.
Спорить с мужем я не умела, да и считала это бесполезным занятием. Человек, выросший в такой огромной семье, отстаивать свое мнение научился с самого детства. Так что мы приступили к поиску моих родителей и итогом наших розыскных мер стали несколько претендентов на мое родство.
— С кого начнем? — спросил мой неугомонный муж.
— Ты что планируешь по очереди объезжать этих людей и выяснять у них обстоятельства их неблаговидного поступка сроком давности почти в 30 лет?
— Именно это я и планирую сделать.
— Да половина из них нас и на порог не пустит.
— Ты что же сомневаешься в моей харизме?
В его харизме мне сомневаться не приходилось, сама пала жертвой этого беспрекословного качества. Но мероприятие выглядело крайне сомнительным. «Ладно, вот обожжется на первом же адресе и успокоится», — подумала я.
Наше турне к берегам моего детства состоялось в мае. Город утопал в яблоневом цвете, словно самая красивая невеста и настроение, несмотря на некоторое волнение, казалось приподнятым.
Первый дом, куда мы отправились, располагался в загородном поселке, отдаленном от города на 50 километров.
— Гриша, там наверняка нет гостиницы, — сетовала я, — где мы будем ночевать, в машине?
— Попросимся к твоим предполагаемым родственникам, — улыбаясь, предложил он.
— Даже если они окажутся не причастными к моему рождению?
— Сориентируемся на месте, — оптимистично заявил супруг.
В моем случае мы, конечно, искали именно маму. Семейная пара, оставившая ребенка в роддоме, вряд ли до сих пор могла проживать вместе. По крайней мере, в моем понимании.
Приехав по первому адресу, мы остановились возле небольшого домика, затерявшегося среди современного вида коттеджей. Навстречу нам вышла женщина, в застиранном халате даже с заплатками в некоторых местах.
«Хоть бы не она!» — шепнула я, обращаясь к Грише.
Хозяйка дома, не спрашивая кто мы такие пригласила нас во двор. Меня удивил ухоженный участок. Каждая частичка земли была занята какими-либо насаждениями. Помимо грядок, вскопанных под посадку овощей, кругом цвели ранние весенние цветы, нарциссы, тюльпаны и прочие. У меня было ощущение, что я попала в садик волшебницы из сказки о снежной королеве.
Женщина усадила нас за столик, установленный прямо во дворе дома и сказала, мягким и каким-то уютным голосом:
— Будете чай?
Мы закивали. И через некоторое время пили удивительно вкусный травяной напиток с самодельным печеньем. Хозяйку звали Татьяна Ильинична.
— Мне с самого утра казалось, что сегодня будет необычный день, — улыбнувшись, сказала она.
— Вы знаете зачем мы здесь? — робко спросила я.
— Еще нет, но думаю у вас какое-то жизненно важное дело.
Гриша многозначительно посмотрел на меня.
— Дело у нас действительно жизненно важное, но возможно не очень приятное.
— Что же поделаешь, — сказала она, — буду рада помочь вам в любом случае.
Мне стало жаль огорчать ее горькими воспоминаниями. Если бы не Гриша, я наверняка соврала бы что-нибудь, обосновывая наш приезд.
— Вы одна здесь живете? — спросил Григорий нашу хозяйку.
— Да, одна. Уже много лет, — улыбнулась она, но глаза ее при этом оставались печальными.
— Вы были замужем? — продолжил свой допрос мой муж и я удивилась, что женщина ничуть не раздражена его странным интересом к ее жизни.
— Да, но мой муж давно умер.
— А дети?
— Дочь. Но она тоже умерла.
— Тоже давно?
— Да. Очень давно.
Татьяна Ильинична отвечала все так же спокойно, только глаза ее стали еще печальнее. Я решила не мучить больше ее и рассказала все как сеть. Объяснила, что ищу свою мать, и не исключаю возможность, что это может быть она.
— К сожалению, это невозможно, — вновь печально улыбнулась хозяйка.
А потом Татьяна Ильинична рассказала нам свою историю. Будучи молоденькой девушкой, она влюбилась в приезжего парня. Встречалась с ним в тайне от своих родителей. Отец ее был крайне строг к дочери и никогда не принял бы такого поведения. Когда парень уехал в свой город, обещая вернуться, оказалось, что она беременна. Долго скрывала этот факт, а когда все выяснилось, прерывание делать было уже поздно.
Отец заставил ее отказаться от дочери и вскоре выдал замуж за односельчанина. Муж все время попрекал ее прошлым и жизнь у них была довольно тяжелая.
— Прожили мы правда недолго, — вздохнув, сказала Татьяна Ильинична, — в один год я похоронила и родителей, и мужа. А когда пришла в себя, поняла, что теперь смогу забрать дочь. Но, в доме малютки мне сообщили, что ребенок умер, не прожив и года. Вот с тех пор я и живу здесь одна.
Я смотрела на нее и сердце мое замирало от щемящей нежности. Сколько их таких историй на свете? Почему не может быть по-другому?
— Не расстраивайтесь, — вдруг погладила меня по руке эта женщина. Невзирая на свою печаль, она находила силы поддержать другого, — вы обязательно найдете свою маму.
— Да, спасибо вам! За чай, за рассказ и за ваше доброе сердце, — я, не сдержавшись обняла ее.
Нам не пришлось искать ночлег, хозяйка сама предложила остаться у нее на ночь. «У меня так давно не было гостей!» — радовалась она, застилая нам постель в уютной комнате. Глаза ее при этом светились таким счастьем. «И почему она поначалу показалась мне не опрятной?» — подумала я. Все в ней самой и в ее жилище было гармонично. Чисто, аккуратно, бесхитростно.
Когда мы покидали ее дом, обещая навещать, я шепнула, обращаясь к мужу: «Как жаль, что это не она!».
Следующий адрес привел нас к воротам роскошного особняка на окраине города. Одновременно с нами к дому подъехала еще одна машина. Из нее вышли женщина с короткой модной стрижкой, и девушка, примерно моего возраста. Мы с Гришей поспешили поприветствовать их, но женщина, что постарше неожиданно повела себя не слишком приветливо. Она так кричала, что мне показалось, будь у нее в руках какое-нибудь орудие, его обязательно пустили бы в ход.
Мы так и не поняли, в чем конкретно нас обвиняют. Неужели в том, что мы примяли пару травинок, остановившись возле их дома? Женщины скрылись за воротами, а мы так и стояли с открытыми ртами.
— Надеюсь это не она, — сказала я, имея в виду искомую мать.
— Сейчас выясним, — заявил неугомонный супруг и позвонил в дверь.
На звонок долго никто не отвечал, а потом из динамика домофона прозвучал все тот же агрессивный голос:
— Что вам нужно, в конце концов?
— Простите, мы ищем мать моей жены, которая оставила ее в родильном доме 29 лет назад, — выпалил Гриша, не давая хозяевам времени опомниться.
После его тирады повисло молчание, а потом ворота перед нами распахнулись, гостеприимно приглашая внутрь.
Женщина, только что орущая на нас за воротами особняка, совершенно переменилась. Даже черты ее лица, как будто стали мягче. В ее глазах блестели набежавшие слезы и я, укоризненно глядя на мужа, сказала:
— Простите, пожалуйста, наш напор. Просто мы приехали издалека и действительно ищем мою предполагаемую мать.
— Пойдемте в дом, — предложила женщина. — Кристина сегодня я должна буду тебе кое в чем признаться, — обратилась она к своей молодой спутнице.
Мы прошли в шикарно обставленную столовую, и женщина принесла извинения за свое первоначальное поведение:
— Понимаете, у моего мужа возникли серьезные разногласия с партнером по бизнесу. И тот всячески досаждает нам. Я подумала, вы явились от него, тем более что такие прецеденты уже были. Так что простите еще раз.
— Ничего страшного не случилось, — хором уверили мы хозяйку дома.
Затем Лариса, как она представилась, рассказала нам о том, что произошло с ней 29 лет назад. Она приехала в город из дальней деревни. Экзамены в институт завалила, устроилась работать официанткой в кафе. Вскоре один из посетителей стал проявлять к ней особый интерес, и девушка поддалась его уговорам. Однако через некоторое время выяснилось, что ее возлюбленный женат, а Лариса уже ждала от него ребенка. Узнав о беременности, мужчина перестал с ней общаться и больше ни разу не появился в том кафе.
Когда Лариса родила дочку, она попросту растерялась. Не знала, как жить и на какие деньги растить ребенка. Тогда она решила оставить девочку в родильном доме.
— После я поступила на заочное отделение и сменила работу, — рассказывала дальше Лариса, вперив взгляд в кружку с остывшим кофе. — Старалась максимально загрузить себя, чтобы не думать о своем поступке. А потом я встретила Сережу. Это мой муж, — женщина подняла глаза и улыбнулась.
Когда Сергей сделал Ларисе предложение, она рассказала ему о дочери. Будущий муж разыскал ребенка и сделал все, чтобы вернуть дочь матери.
— Так мы стали настоящей семьей. Сергей всегда считал Кристину своей родной дочерью. Но мы знали, что возможно однажды дочь узнает обо всем. Так что Сергей заранее разрешил мне, при необходимости объяснить все Кристине. Тем более что это только моя вина.
Лариса смотрела на дочь такими умоляющими глазами, что мне стало ее, неимоверно жаль.
— Мама, не смей даже расстраиваться по этому поводу! — воскликнула Кристина, — и отец пусть вовсе не задумывается над этим. Окажись я на твоем месте тогда, не уверена, что нашла бы в себе силы поступить иначе.
Гриша все это время сидел с очень серьезным видом. «Наверно размышляет, сколько еще подобных историй придется ему выслушать, пока мы найдем мою мать», — подумала я и ехидно заулыбалась.
Лариса и Кристина вытерли слезы и посмотрели в мою сторону.
— А как же вы? — спросила Кристина, — Вам значит так и пришлось расти в детском доме.
Я улыбнулась в ответ:
— Поверьте, там не так страшно, как говорят.
Прощаясь с нами, женщины желали мне поскорее отыскать родителей, а нам обоим семейного счастья.
«Жаль, что это тоже не она», — вздохнула я, садясь в машину.
После этого нас постигла пара неудач. Люди, проживающие по следующим двум адресам, на мой взгляд, не помнили даже своих имен. Не говоря уже о каких-то там детях, случившихся с ними почти 30 лет назад.
«Знаешь, Гриша, если кто-то из них является моим биологическим предком, то я предпочту не знать этого», — твердо заявила я. Мне захотелось прекратить бесполезные поиски, но муж умолял посетить хотя бы еще один адрес.
На этот раз мы остановились возле дома в самом центре города. Наверняка подобные монументальные здания есть во всех уголках страны. Такие дома, как правило, являются историческими объектами и в них обязательно ранее проживала какая-нибудь знаменитая личность. Благодаря этому теперешние жители считают себя элитой общества. Как будто место проживания каким-то образом влияет на их происхождение.
Женщина, открывшая нам дверь, мне понравилась сразу. «Вот бы это была она!» — выражал мой взгляд, брошенный на мужа. Хозяйка квартиры была похожа на нежный одуванчик. Такая же легкая и воздушная. Она, не спрашивая, кто мы такие, провела нас в комнату. При этом без умолку рассказывая обо всех мелких событиях, случившихся с ней этим утром.
Потом она повела рукой в сторону картин, стоящих вдоль стен.
— Вот, все, что есть на данный момент, — она поправила прическу и внимательно наблюдала за нашей реакцией.
— Вот эта очень интересная! — окончательно сбив меня с толку, сказал мой муж, — такие гуси на ней упитанные, видно, что готовы стать чьим-то ужином.
— Да, да. Это вы точно подметили, — ничуть не растерялась хозяйка.
В этот момент в прихожей хлопнула дверь:
— Вот и сам художник пожаловал, — заулыбалась она, — наверняка вы удостоитесь дополнительного автографа.
В комнату зашел мужчина, всем своим видом выражавший скуку. На наше приветствие он лишь слегка кивнул в ответ.
— Маргарита, сделай мне чай, — сказал он, не обращая на нас никакого внимания.
— Подожди минутку, — прошипела его жена, и вновь улыбнувшись Григорию, сказала, — мужчина уже выбрал одну из картин.
— Постойте, — решила я взять быка за рога, — мы пришли сюда вовсе не за нарисованными гусями!
Хозяева удивленно посмотрели на меня, а я задала прямой вопрос:
— Я ищу своих родителей, скажите, у вас могла быть дочь моего возраста?
Женщина Маргарита, оглядев меня с головы до ног, спокойно сказала:
— Вполне возможно. Нужно посмотреть документы.
Мужчина при этом вздохнул и достал из шкафа коробку. Они долго перебирали какие-то бумажки, потом передали мне листок, на котором ручкой было написано мое имя и дата моего рождения.
Я долго смотрела на эту надпись не в силах понять реальность этого события.
— То есть вы оба являетесь моими родителями?
Они кивнули.
— А почему я не могла жить с вами?
Женщина Маргарита, пожала плечами:
— Понимаешь, деточка, мы никогда не планировали заводить детей. В нашей жизни главное — это творчество.
— Правда? — удивилась я, — но, может быть, тогда не стоило допускать возможность их появления.
Маргарита заулыбалась:
— В жизни бывают случайности.
— И много их было в вашей жизни?
Она правильно истолковала мой вопрос:
— Три, или четыре.
Мужчина, стоявший за ее спиной, наконец, издал звуки:
— Три, — уверенно сказал он.
Когда мы покинули монументальное строение, я повернула лицо к мужу:
— Вот так, Григорий! Оказывается я — это результат случайности.
— А я и не сомневался! — муж взъерошил мои волосы, — иначе, откуда могла взяться такая космическая личность.
Потом он, все же добавил:
— Мне жаль, что это именно они.
— Мне тоже, — вздохнула я.
— Зато я знаю, как мы проведем следующие выходные, — заявил супруг, — будем разыскивать твоих брата и сестру! Должны же у тебя быть свои родственники.
— Тогда я хочу еще Татьяну Ильиничну! — упрямо сказала я, вспоминая нежные руки нашей первой кандидатки в мои матери. — Как ты считаешь, согласится она стать моей названной матерью?
Автор Светлана Юферева