Предыдущий цикл публикаций можно прочесть, перейдя по этой ссылке
Уходящий год 1179-й стал во многом определяющей точка отсчёта в окончательном династическом раскладе Иерусалимского королевства. Короткая, наполненная душевными переживаниями и физическими страданиями жизнь Балдуина IV стремительно приближалась к своей трагической и неминуемой развязке. Ему ещё не исполнилось и 20 лет, он действительно в буквальном смысле походил на живой труп. Несчастный король почти ослеп и еле-еле мог передвигаться без посторонней помощи.
Прокаженный монарх понимал, что месяцы его сочтены, а он до сих пор не решил самой главной своей династической проблемы – не подыскал подходящего жениха для любимой сестры Сибиллы. После неудачной попытки сватовства иерусалимской принцессы с Филиппом I Эльзасским правитель «Святого города» остановил свой выбор на Гуго III, герцоге Бургундии.
Этот 41-летний влиятельный и высокородный аристократ, состоявший в родстве с правящей французской королевской династией Капетингов, казался Балдуину IV идеальным кандидатом на роль мужа принцессы Сибиллы и должность регента на период правления несовершеннолетнего Балдуина де Монферрато. Главная загвоздка заключалась в том, что Бургундский герцог был женат на герцогине Аликс Лотарингской. Впрочем, он неоднократно изъявлял желание развестись с ней.
Первоначально Гуго III благосклонно отнёсся к предложению иерусалимского короля, но в конечном итоге всё-таки ответил отказом. Во-первых, разрешения от римского папы на развод он так и не получил. Во-вторых, при расторжении брака с Аликс, герцогу пришлось бы вернуть приданое своей бывшей супруге, в том числе часть владений, ранее принадлежавших роду герцогов Лотарингии.
В-третьих, как верно заметил современный российский автор Александр Владимирович Грановский, к тому моменту «значение Иерусалима в европейской политике сильно упало». В связи с этим важным обстоятельством женихов, готовых расстаться со своей прежней жизнью и отправиться в далёкий Утремер, было очень мало, да и ранг их существенно понизился[1].
Пока Балдуин IV вёл безуспешные переговоры с герцогом Бургундии, случилось неожиданное. Сибилла, которой недавно исполнилось девятнадцать, воспылала нежными чувствами к 43-летнему барону Балдуину Ибелину. В одной из прошлых публикаций говорилось о том, что 10 июня 1179 года в битве при Мадж Аюн доблестный Ибелин попал в плен к Саладину.
Султан запросил за его свободу баснословный выкуп – 150 000 золотых динаров. Такие суммы обычно назначались за выкуп королей или эмиров. В конце концов, когда Раймунд III – сюзерен Балдуина выпустил на волю тысячу мусульманских невольников, а сам барон Ибелин дал слово частями расплатиться полностью по выставленному счёту, благородный Салах ад-Дин отпустил своего самого дорогостоящего пленника.
Пока Балдуин Ибелин томился в неволе, принцесса Сибилла регулярно присылала ему свои послания, содержавшие смелые для той эпохи признания в любви. Саладин был столь любезен и деликатен, что приказал надсмотрщикам не вскрывать письма и не читать любовную переписку доблестного рыцаря и его прекрасной дамы.
Как только Ибелин оказался на свободе, он тотчас поспешил к принцессе, чтобы назначить дату обручения. Однако Сибилла заявила, что не может стать женой Балдуина до тех пор, пока он полностью не рассчитается с султаном, исполнив данную им клятву. Формально сестра короля иерусалимского была права. Только рыцарь с безупречной и незапятнанной репутацией человека слова мог просить руки Сибиллы. Ведь барон Ибелин не только становился членом королевской семьи, но и, возможно, регентом, а может быть, и отцом будущего правителя Иерусалима.
У Балдуина не было денег, чтобы покрыть хотя бы десятую часть сумы своего выкупа. Брать в долг у представителей иерусалимской знати он не хотел, а потому отправился в Константинополь, чтобы попросить помощи у самого императора. К счастью для Ибелина, базилевс Мануил I Комнин на тот момент ещё был жив. Он проникся сочувствием к герою битвы при Монжизаре, а потому через посредников полностью выплатил казначеям Саладина все 150 000 золотых динаров.
Ибелин, обрадованный и окрыленный несказанной удачей и везением, поспешил обратно в Иерусалим к своей возлюбленной. Однако возвращение его было омрачено известием, которое буквально ошарашило барона, повергнув его в состояние оторопи и душевного шока. 20 апреля 1180 года прямо в день празднования Пасхи принцесса Сибилла обвенчалась с французским рыцарем Ги (Гвидо) де Лузиньяном.
Ги де Лузиньян был шестым из восьми сыновей Гуго VIII Старого – графа де Ла Марш и сеньора де Лузиньян. Знатный род де Лузиньян принадлежал к высшей старинной французской аристократии. Предки Ги служили королям Франции на протяжении трёх веков. Сеньоры де Лузиньян и графы де Ла Марш состояли в дальнем родстве с правящими династиями Капетингов и Плантагенетов.
Помимо родства с французскими и английскими монархами, представители нескольких поколений дома де Лузиньян были участниками Крестовых походов. Прадед Ги де Лузиньяна – Гуго VI по прозвищу Коричневый участвовал в Первом крестовом походе, а затем и в Крестовом походе 1101 года. Он остался на Святой Земле, поступив на службу к иерусалимскому королю Балдуину I. 18 мая 1102 года во Второй битве при Рамле отважный Гуго VI был взят в плен, когда со своими воинами прикрывал отход короля. В последствие он был выкуплен, после чего возвратился на родину.
Дед Ги де Лузиньяна – Гуго VII во время Второго крестового похода постоянно находился в свите французского короля Людовика VII. Наконец, сам Гуго VIII Старый в 1163 году совершил паломничество в Палестину во главе вооруженного отряда своих вассалов и соратников-единомышленников. В одном из предыдущих циклов публикаций подробно рассказывалось о войне коалиции христианских государей Утремера, Византии и Армянского Киликийского царства против Нур ад-Дина Махмуда Занги в 1163-1164 годах.
Гуго VIII де Лузиньян принял в этих событиях самое активное участие, покрыв своё имя славой защитника Святой Земли. Однако в решающей битве, состоявшейся 10 (по другим сведениям – 24) августа 1164 года на равнине близ сирийского городка Артах, христианская коалиция потерпела тяжёлое поражение, а Гуго VIII в числе других знатных рыцарей угодил в плен к Нур ад-Дину. Согласно наиболее распространенной версии, сеньор де Лузиньян умер в неволе, не дождавшись своего освобождения.
По другим данным, имеющим слабое документальное подтверждение, старый граф де Ла Марш был выкуплен из плена, после чего вернулся во Францию, где прожил ещё несколько лет. Наследником всех своих титулов и владений Гуго VIII объявил своего самого старшего сына, которого тоже звали Гуго. Он умер молодым, но успел обзавестись сыном-наследником, дав ему в духе семейной традиции всё тоже имя – Гуго.
Этот последний Гуго Гугович, согласно завещанию отца и деда, заполучил все титулы, земли, недвижимость и состояние, принадлежавшие его богатому и влиятельному роду. Официально вступив в права наследования, везучий внук стал именоваться Гуго IХ сир де Лузиньян и граф де Ла Марш. С этим молодым аристократом мы ещё встретимся на страницах тех публикаций, в которых будет идти речь об участии английского короля Ричарда I Львиное Сердце в Третьем крестовом походе.
Итак, ушлый, предприимчивый и удачливый Гуго IХ де Лузиньян ловко обскакал своих пятерых дядьёв – сыновей Гуго VIII Старого, которые были живы на тот момент. Жадный и алчный племянник не выделил своим родным дядюшкам ни единого акра земли, ни одной монеты или ценой вещицы из богатейшего состояния, которое он унаследовал.
Как и многие безземельные знатные западноевропейские рыцари, четверо из пяти сыновей Гуго VIII Старого один за другим отправились искать своего счастья и лучшей доли на Святую Землю. Правители Утремера остро нуждались в опытных и знатных рыцарях, а потому шанс на успех у братьев де Лузиньян определёно был. Забегая вперёд, следует сказать, что все они этот выпавший им «золотой» шанс не упустили.
Первым в Палестину около 1173 года подался Эмери (Амори)[2] де Лузиньян – на тот момент самый старший из сыновей Гуго VIII. В качестве простого безземельного рыцаря Эмери поступил на службу к иерусалимскому королю Амори I, обратив на себя внимание монарха. Вскоре Эмери де Лузиньян был включён в королевскую свиту.
Французский дворянин не терял времени даром. При иерусалимском дворе он обзавёлся полезными связями и знакомствами. Если принять на веру слухи, которые усиленно муссировались придворными сплетниками, то первая и бывшая жена Амори I – ветреная и темпераментная интриганка Агнес де Куртене состояла в длительной любовной связи с Эмери де Лузиньяном.
Искатель счастья из Франции, которого на иерусалимский лад стали именовать Амори, очень удачно женился. Его первой супругой стала баронесса Ишива д'Ибелин, двоюродная сестра Балдуина и Балиана II Ибелинов. По протекции своего влиятельного тестя Амори де Лузиньян, исполнявший обязанности коменданта Рамлы, попал сначала в поле зрения, а затем и в ближний круг доверенных лиц Балдуина IV, недавно взошедшего на престол.
Дальнейшее развитие событий очень ярко, эмоционально и увлекательно излагает в своём фундаментальном труде Стивен Рансимен – известный британский профессор истории и ведущий специалист по изучению эпохи Крестовых походов: «Во Франции оставался младший брат Амори по имени Ги. При поддержке Агнес Амори де Лузиньян принялся рассказывать Сибилле о неземной красоте и обаянии этого юноши, и однажды она взмолилась, чтобы Амори пригласил его в Палестину. Когда Балдуин [Ибелин] находился в Константинополе, Амори спешно отплыл во Францию, чтобы привезти с собой Ги и подготовить брата к его роли.
Сибилла выяснила, что Ги действительно соответствует рассказам о нем Амори, и объявила о своем желании выйти за него замуж. Король, ее брат, тщетно возражал против этого брака, поскольку Ги, как мог заметить каждый, был юношей слабым и неразумным. Палестинские бароны пришли в ярость, когда осознали, что их будущим королем может стать младший сын малозначительного французского аристократа…»[3]
Конечно же, Прокажённый Король стремился найти своей сестре гораздо более титулованного, влиятельного, состоятельного, авторитетного и перспективного жениха. По большому счёту на момент прибытия в Иерусалим никому неизвестный Ги де Лузиньян не имел за душой ничего, кроме рыцарского звания, доставшегося ему исключительно из-за принадлежности к графскому роду, коня, полного комплекта вооружения и небольшого количества денег.
Свита Ги состояла из пары слуг и оруженосца. Родство братьев Лузиньянов с королевскими домами Парижа и Лондона были настолько дальними и почти формальными, что государи Франции и Англии, однозначно, не стали бы оказывать Амори и Ги, находившимся в далёком Иерусалиме, никакой реальной и ощутимой помощи.
Однако Сибилла проявила неожиданное упорство, категорично заявив, что видит себя женой исключительно за Ги де Лузиньяна – «мужественного, благородного и прекрасного обликом своим». Трудно сказать, какими чувствами, доводами, аргументами и представлениями о собственной дальнейшей жизни руководствовалась принцесса.
Пару месяцев назад она писала Балдуину Ибелину пылкие, смелые и весьма откровенные (по понятиям приличий и морали эпохи Высокого Средневековья) письма, признаваясь зрелому рыцарю в своей любви. Увидев статного красавчика Ги, принцесса, подобно её ветреной и излишне чувственной матери, воспылала страстью к французскому третьеразрядному дворянину, напрочь позабыв о своём прежнем женихе – Балдуине Ибелине.
Кого из двух претендентов на её руку и сердце Сибилла любила больше, любила ли она вообще их по-настоящему, на что она рассчитывала, устраивая вопреки всем преградам и трудностям свой второй брак – на эти сокровенные вопросы могла честно ответить только сама принцесса – достаточно умная, но весьма непредсказуемая и своенравная.
Как уже неоднократно отмечалось ранее, Балдуин IV был очень привязан к своей сестре и любил её, а потому практически всегда уступал капризам принцессы, исполняя её прихоти и пожелания. К тому же на этот раз на короля сильнейшее давление оказывали мать – вездесущая интриганка Агнес де Куртене и дядя – Жослен III, титулярный граф Эдессы. На их стороне были Рено де Шатийон и вся придворная партия «агрессоров».
В конце концов, смертельно больной монарх сдался и дал согласие на брак своей сестры. Для Ги де Лузиньяна венчание с принцессой Сибиллой, однозначно, стало самым важным, счастливым и судьбоносным событием, настоящим прорывом из рыцарского небытия на вершину иерархической вертикали власти Иерусалимского королевства. Не имея никаких титулов, но женившись на сестре Балдуина IV, неизвестный прежде высшему Утремера французский рыцарь в одночасье стал графом Яффы и Аскалона.
Прокаженный король, иерусалимское духовенство и придворные сановники открыто говорили о том, что Ги – потенциальный регент на период правления малолетнего Балдуина де Монферрато. Кроме того, у Сибиллы и Ги де Лузиньяна могли со временем появиться свои сыновья, которые займут второе и последующие места в очереди престолонаследия Иерусалимского королевства.
Новоявленный граф Яффы и Аскалона, вне всяких сомнений, выиграл по случайно доставшемуся ему лотерейному билету джек-пот. Но теперь требовалось с умом распорядиться баснословным выигрышем. От Ги де Лузиньяна требовалось, в первую очередь, показать себя толковым военачальником, умелым администратором, успешным и деловым правителем крупнейших иерусалимских городов, доставшихся ему в качестве приданого дражайшей супруги. Во-вторых, Ги предстояло как можно быстрее стать отцом полноценных и здоровых сыновей. В обоих случаях всё зависело исключительно от самого новоиспеченного королевского зятя.
Опасаясь, что Ги де Лузиньян – эта «тёмная лошадка» (точнее – «конь тёмной масти») может не оправдать надежд и высокого доверия, оказанного ему монархом, а также стремясь примирить враждующие придворные фракции «старых баронских семей» и «агрессоров», Балдуин IV в октябре 1180 года устроил ещё один брак, имевший большое значение для правящей иерусалимской династии.
Свою единокровную сестру – восьмилетнюю принцессу Изабеллу (дочь Амори I и Марии Комниной) правитель «Святого города» обручил с 13-летним Онфруа IV де Тороном. Жених приходился полным тёзкой, внуком и наследником барона Онфруа II де Торона, отважного коннетабля Иерусалимского королевства, неоднократно спасавшего жизнь и свободу своему юному государю.
Несмотря на свой юный возраст, Онфруа II был полноправным сеньором Торона – мощного замка, расположенного на юге современного Ливана. Торон – эта почти неприступная цитадель имела важнейшее стратегическое положение, поскольку она контролировала значительный отрезок торговых караванных путей, ведущих из Тира в Дамаск.
Матерью Онфруа II была известная баронесса Этьенетта (Этинетта) де Мийи[4] – одна из самых богатых аристократок Иерусалимского королевства, главным владением которой было сеньория Трансиордания[5]. Этьенетта де Мийи рано овдовела. В связи с этим, благодаря её двум последующим бракам, сеньорами Трасиордании побывали (помимо первого мужа – Онфруа III де Торона) ещё два широко известных персонажа, неоднократно упоминавшихся на страницах предыдущих публикаций.
Вторым мужем сеньоры де Мийи стал барон Миль (Милон) де Планси – опытный военачальник, получивший известность во время обороны Газы, осажденной войском Салах ад-Дина осенью 1170 года. Вступив в борьбу за должность регента Иерусалимского королевства при несовершеннолетнем Балдуине IV, невезучий де Планси лишился жизни при загадочных обстоятельствах.
Овдовевшая во второй раз Этьенетта вскоре подыскала себе нового – третьего мужа. Им стал Рено де Шатийон, который на тот момент только-только освободился из мусульманского плена, в котором провёл без малого 16 лет. На момент обручения Онфруа IV де Торона по праву мужа Рено де Шатийон управлял Трансиорданией, именуясь её сеньором. Однако после смерти Этьенетты де Мийи полноправным и законным правителем Трансиордании становился Онфруа IV.
Таким образом, Прокажённый Король нашёл для своей единокровной младшей сестры отличного мужа – состоятельного и влиятельного. В то же время Мария Комнина – мать невесты и её муж Балиан II Ибелин (отчим Изабеллы) становились родственниками (пусть очень дальними и условными) Рено де Шатийона, поскольку жених приходился ему пасынком.
В связи с малолетним возрастом невесты официальную свадебную церемонию решили провести через три года, когда Онфруа IV окончательно вступит в пору совершеннолетия. Казалось бы, что после улаживания всех формальностей и скрепления брачным контрактом всех важных договоренностей, Балдуин IV мог хотя бы отчасти почувствовать удовлетворение, обретя надежду в том, что этот будущий семейный союз укрепит стремительно ветшающий трон иерусалимский.
Однако помолвка принесла гораздо больше сиюминутных проблем, чем радужных перспектив в обозримом будущем. Матери брачующихся – Мария Комнина и Этьенетта де Мийи давно испытывали обоюдную личную неприязнь друг к другу, принадлежа к разным придворным партиям. Свою взаимную ненависть будущие сватьи открыто демонстрировали при дворе, давая понять, что свадьба не станет поводом к примирению.
Рено де Шатийон также не горел желанием, пусть и косвенно, породниться с Марией Комниной и Баллианом II Ибелином. Бензина в пылающий костёр давних конфликтов и личной неприязни подлила Агнес де Куртене. По условиям брачного контракта замок Торон отходил к королевскому домену, то есть становился частью наследных владений Балдуина IV и его преемников.
Взамен Онфруа IV приобретал статус принца-консорта, то есть при определенных условиях, если принцесса Изабелла становилась королевой, то барон де Торон и будущий сеньор Трансиордании мог стать соправителем своей супруги. Подобный размен вполне устраивал обе договаривающиеся стороны, но в дело вмешалась неуёмная и алчная Агнес. Она, не дожидаясь свадьбы, и вступления в силу брачного контракта, заявила, что Торон должен обязательно стать её личной вотчиной. Подобное откровенное стяжательство привело к тому, что мать короля иерусалимского возненавидели и Этьенетта де Мийи, и её брачующийся сын.
Спустя несколько дней после помолвки принцессы Изабеллы и Онфруа IV де Торона состоялись выборы нового главу католической иерусалимской церкви взамен недавно скончавшегося патриарха Амори. В это важнейшее церковное мероприятие, на которое допускались только высшие католические иерархи, также самым активным и бесцеремонным образом вмешалась Агнес де Куртене.
На сан патриарха претендовали два прелата. Первым и главным кандидатом был архиепископ Гийом Тирский – авторитетный церковный деятель, богослов, придворный историограф и биограф иерусалимских королей, воспитатель и наставник Балдуина IV. Вторым претендентом оказался скандально известный француз Ираклий (Эракль), архиепископ Цезареи[6], алчный стяжатель, взяточник, чревоугодник, любитель вина и плотских утех.
Всем было известно, что несколькими голами ранее, малоизвестный архидьякон Ираклий был любовником Агнес де Куртене. Именно по её протекции этот распутный «святоша» получил сан архиепископа. Теперь мать Балдуина IV, проявив свою бульдожью хватку и умение оказывать мощнейшее давление, подобно гидравлическому прессу, добилась того, что капитул Иерусалимской католической церкви избрал своим патриархом Ираклия.
И это притом, что все жители и священники Иерусалима знали, что на момент своего избрания Ираклий открыто сожительствовал с местной вдовой итальянского галантерейщика – Павией де Ривери. В результате этих порочных, недопустимых и крайне греховных отношений (с точки зрения католической церковной морали и обета священнослужителей) у новоявленного патриарха вскоре на свет появилась незаконнорожденная дочь. Любовницу Ираклия с издёвкой и насмешкой окружающие называли Мадам Патриархесса.
Гийом Тирский был удалён от иерусалимского двора. Его перестали допускать к тяжело больному королю по причине того, что архиепископ якобы негативно влияет на душевное и физическое состояние монарха. В 1181 году патриарх Ираклий, действуя явно по указке предводителей партии «придворных агрессоров», лишил Гийома Тирского сана архиепископа.
После серии неудачных попыток добиться справедливости на заседаниях капитула Иерусалимской католической церкви Гийом отправился в Рим, чтобы лично встретиться с папой Луцием III. Бывший придворный историограф надеялся донести до понтифика достоверную информацию о том, насколько трудное положение сложилось в Иерусалимском королевстве и о том, что ожидает его после скорой смерти Балдуина IV. Также Гийом Тирский лелеял мечту о том, что ему вернут сан архиепископа и предоставят возможность продолжить свою миссию при дворе иерусалимском.
Правдоискатель добрался до Рима и получил аудиенцию папы. О чём шёл их разговор, и каковы оказались его результаты, к сожалению, неизвестно. Неожиданно Гийом Тирский скоропостижно скончался. Ходили разговоры и пересуды о том, что низложенного священнослужителя отравили люди Ираклия. Патриарх, дескать, очень опасался, что о его постыдном блуде, систематическом хищении церковных денег, а также о раздаче должностей, приходов и возведении в духовный сан за взятки станет известно папе и кардиналам Ватикана.
Избавившись от Гийома Тирского, который помимо сана архиепископа занимал ещё должность канцлера Иерусалимского королевства, Агнес де Куртене, её братец Жослен III и патриарх Ираклий решили окончательно устранить влияние на Балдуина IV его давнего и верного соратника – графа Триполи. Мать Прокажённого Короля, его дядя, похотливый взяточник патриарх и прочая придворная камарилья из партии «агрессоров» принялись активно убеждать государя, который всё реже вставал с постели, что Раймунд III плетёт заговор, стремясь получить корону любой ценой.
К счастью, доказательства вины, представленные интриганами, оказались слишком фантастичными, нелепыми и «притянутыми за уши». Несмотря на все преграды и категоричный приказ Агнес де Куртене не пускать графа Триполи в Иерусалим, предприимчивый Раймунд III сумел лично предстать перед Балдуином IV и полностью оправдать себя в глазах монарха, доказав свою прежнюю всецелую преданность и абсолютную невиновность.
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1] - Грановский А. В. Крестовые походы: в 2-х тт. Том 1. – СПб.: Изд-во «ДМИТРИЙ БУЛАНИН», 2013. С. 367.
[2] - в средневековых первоисточниках авторы обозначали его имя несколько иначе – Альмарик (лат. Amalricus) или Эмерик (лат. Aimericus). В ХIХ веке среди историков закрепилось окончательное – более привычное написание и произношение имени – Эмери (Амори).
[3] - Рансимен С. Завоевания крестоносцев. Королевство Балдуина I и франкский Восток / Пер. с англ. А. Б. Давыдовой. – М.: ЗАО «Центрполиграф», 2020. С. 429.
[4] - в исторической литературе ХIХ-ХХ вв. её фамилия ошибочно транслируется как де Милли, а в ряде источников вместо имени Этьенетта (Этинетта) авторы ошибочно используют другое имя – Стефания.
[5] - историческое название обширного ближневосточного региона, лежащего к востоку от реки Иордан. В средние века сеньория Трансиордания, входившая в состав Иерусалимского королевства, занимала территории, лежавшие на 50-70 км восточнее и северо-восточнее Мёртвого моря – центральные районы западной части современной Иордании.
[6] - Цезарея или Кесария Приморская (иначе – Кесария Палестинская) – древний город, расположенный на средиземноморском (западном) побережье современного Израиля.
В данной публикации использованы ссылки на произведения средневековых, более поздних и современных отечественных и зарубежных авторов, имеющих заслуженный авторитет, широкое общественное и научное признание, таких как:
Джеймс Кокран Стивенсон Рансимен (1903-2000) – известный британский историк-медиевист, византинист. Профессор истории, доктор философских наук, член-корреспондент Британской академии и Американской академии медиевистики, профессор византийского искусства Стамбульского университета. Автор трёх десятков книг, посвященных истории Византии и эпохе Крестовых походов. Главный его фундаментальный труд – трёхтомная «История крестовых походов».
Грановский Александр Владимирович (род. 1950) – современный российский прозаик и публицист, главный редактор главный редактор альманаха «Золотой Пегас». В последние годы специализируется на документальной исторической прозе, посвященной эпохе Крестовых походов. Одним из наиболее известных его фундаментальных трудов является подробнейший и исторически достоверный двухтомный труд «Крестовые походы».
ПОЛНОСТЬЮ ЦИКЛ ПУБЛИКАЦИЙ «Закат Иерусалимского королевства» МОЖНО ПРОЧЕСТЬ, ПЕРЕЙДЯ ПО ЭТИМ ССЫЛКАМ:
Часть 1-я. Несбывшиеся мечты и рухнувшие надежды Прокажённого Короля
Часть 2-я. Аравийское шевоше Рено де Шатийона
Часть 3-я. Ответные удары Саладина
Часть 4-я. Последние деяния Балдуина IV
Часть 5-я. Звёздный час королевы Сибиллы
Все изображения, использованные в данной публикации, взяты из открытых источников Яндекс картинки https://yandex.ru/images/ и принадлежат их авторам. Все ссылки, выделенные синим курсивом, кликабельны.
Всем, кто полностью прочитал публикацию, большое спасибо! Отдельная благодарность всем, кто оценил материал, изложенный автором! Если Вы хотите высказать свою точку зрения, дополнить или опровергнуть представленную информацию, воспользуйтесь комментариями. Автор также выражает искреннюю признательность всем, кто своими дополнениями, комментариями, информативными сообщениями, конструктивными уточнениями, замечаниями и поправками способствует улучшению качества и исторической достоверности публикаций.
Если Вам понравилась публикация, и Вы интересуетесь данной тематикой, а также увлекаетесь всем, что связано с военной историей, то подписывайтесь на мой канал! Всем удачи, здоровья и отличного настроения!
ДЛЯ ПРОСМОТРА ПЕРЕЧНЯ ВСЕХ ПУБЛИКАЦИЙ КАНАЛА И БЫСТРОГО ПОИСКА ИНТЕРЕСУЮЩЕЙ ВАС ИНФОРМАЦИИ УДОБНЕЕ ВСЕГО ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ПУТЕВОДИТЕЛЕМ-НАВИГАТОРОМ (ПРОСТО НАЖМИТЕ НА ЭТУ ССЫЛКУ)