— Привет, подруга! — поздоровалась Ольга с Катей, присаживаясь рядом за столик в кафе. — Как идёт подготовка к свадьбе?
— Никак, — грустно ответила Катя. — Может, и свадьбы никакой не будет...
— Да что ты! — удивилась Ольга. — Это как так? Что произошло-то?
— Оль, ты не представляешь, какая у меня сейчас дилемма стоит, — грустно призналась Катя подруге, с которой давно не виделась.
— Катюш, не томи. Что там у тебя стряслось?
— Да с отцом у меня проблемы. Даже не знаю как сказать... С почти отцом. Он, скорее всего, отец мне не биологический.
— А ну-ка, поподробнее, — встревожено попросила Оля, помешивая капучино маленькой ложечкой.
— Да что говорить. История стара как мир. Ты же знаешь, у меня только мама была. Отец бросил нас, когда мне было десять. Взял чемодан и ушёл. Сказал, что не может выдержать позора. Мол, все вокруг судачат, что я ему не родная дочь. Он светловолосый, голубоглазый, и мать такая же. А я, как видишь, смуглая, кареглазая. В общем, пошли по нашему посёлку разговоры, мол Данил — так зовут отца — нагулянного ребёнка воспитывает. Ну и бросил он нас.
А через три месяца новую женщину себе нашёл буквально на соседней от нас улице. Я его часто видела с ней, и когда мимо проходила, он даже не смотрел в мою сторону — глаза отведёт и даже не здоровается. Как будто и не было нашей жизни вместе, когда он меня на плечах носил, на рыбалку и на футбол с собой брал. Совсем как чужой стал. Я плакала тогда, помню...
И рыбалку я с тех пор возненавидела, и футбол видеть не могу. Как только увижу по телевизору матч, сразу переключаю. Деньгами он нам, само собой, тоже не помогал. Хотя работал прорабом на стройке и получал неплохо. Но все тратил на свою новую жену.
Мамины подруги говорили, что эти разговоры, что ребёнок якобы не от него, — это просто предлог уйти из семьи к любовнице. Любовницу, кстати, звали Любой. И Люба эта была простой продавщицей в продуктовом магазине. Но как с отцом сошлась, стала просто королевой. Наряды, украшения, сумки, туфли, шубы зимой. Это в то время, когда нам с мамой на еду едва хватало, и последние заработанные копейки она мне на учебники тратила.
— Ну, это всё дело прошлое, — заметила Ольга. — А сейчас-то проблема в чём? И при чём тут ваша с Максимом свадьба?
— Вот слушай, Оль и узнаешь, — печально ответила Катя. — Мама умерла совсем молодой, мне только тогда двадцать пять исполнилось. Если честно, то я себя в этом виню, измоталась она, чтобы меня на ноги поставить. На двух работах работала, чтобы мне институт оплатить. А потом опа — и рак, сгорела за полгода. Но я на ноги встала благодаря исключительно ей. Сейчас и работа у меня в банке хорошая, и зарплата. И старую мамину квартиру я продала, взяла ипотеку, сейчас у меня просторная двушка в новостройке. Всё у меня хорошо. Вот, даже замуж собралась выходить...
— Ну так а с отцом-то что? — не выдержала Ольга.
— Ну так слушай, — грустно ответила Катя, помешивая свой остывший кофе. — Отец прожил со своей продавщицей двадцать лет. А потом она умерла. Они, оказывается, с отцом крепко выпивали на пару. Детей у них нет своих. А отец после этого заболел, что-то с печенью.
И вот, ты представляешь, он через двадцать лет после того, как ходил мимо меня и не здоровался, и ни копейкой не помогал, позвонил мне. Говорит, дочка, давай мириться, как будто мы с ним когда-то ссорились. Говорит, что лежит в больнице, и ему операция дорогостоящая нужна, триста тысяч, Оль! Просит денег, кается, что так поступил с нами, говорит, что мы одни друг у друга остались.
— Ну и ну! — поразилась Ольга. — Раскаялся, значит. А ты что?
— Оль, ты не поверишь, но, видно, я такая мягкосердечная от природы, я его раскаянье приняла, простила, детство вспомнила. В больницу начала к нему ездить, передачки носить, с докторами разговаривать. Они говорят, что шансы у него хорошие, но нужна операция на печени какая-то сложная. В противном случае, он не больше полугода протянет максимум.
— И что ты, дашь денег? — удивлённо спросила Оля.
— Оль, будь у меня свои деньги, дала бы. Отец, всё-таки. Но такая сумма у нас есть только общая с Максимом, мы её на свадьбу и свадебное путешествие накопили почти за два года. И естественно, Максим против! Он своими кровными деньгами с посторонним ему алкашом, как он выразился, делиться не собирается.
Я его и так и эдак уговаривала. Говорила, что, мол, мы молодые, заработаем ещё. А отец у меня один, последний из родни, кто остался. Но Максима мне переубедить не удалось. Только разругались с ним в пух и прах.
Он мне прямо сказал: если ты эти деньги потратишь на своего папашу бездарного, не бывать ни нашей свадьбе, ни отношениям. Я Макса люблю, мы уже три года вместе, я и понимаю его, с другой стороны. Это же чужой человек ему.
Но если я эти деньги на свадьбу потрачу, зная, что мой отец умирает, и я могла ему помочь — я сама себя никогда не прощу, и жизни счастливой у меня не будет.
— И что же ты надумала? — забочено спросила подругу Ольга. — Ты, Кать, меня прости, но по-моему, тут ответ очевиден. Этот козёл, твой папаша, тебя двадцать лет не вспоминал, а как его жареный петух клюнул, так он сразу объявился. Это, по-твоему, отцовская любовь? А Максима твоего я понять вполне могу. Он работает, планирует свою жизнь, и тут появляется старый, больной алкаш, который ещё и его невесту обидел. И что, все планы летят к чёрту? Да ничего ты ему не должна. Вырази сочувствие, и хватит с него!
— Не знаю, Оль... Не могу ни на что решиться, думаю ещё. Что мне выбрать — отношения с отцом, которого потеряла двадцать лет назад и всё время горевала за ним, или семью с человеком, которого люблю.
— А я знаешь что думаю? — вдруг сказала Ольга, — Что если бы тебя твой Максим по настоящему любил, он бы вошёл в твою ситуацию, плюнул бы и поделился этими чёртовыми деньгами. Не ценит он тебя, если ему красивая свадьба дороже твоего спокойствия.
— Ох, не знаю, Оль, может, ты и права, — вздохнула Катя и встала из-за столика в кафе. — Ну всё, давай, дорогая, побежала я. Мне ещё диетических котлет на пару для папы нужно приготовить, а потом в больницу. Он там, когда первый месяц лежал, вообще ничего не ел, кроме больничной перловки. Похудел килограммов на десять. Всё, пока.
И Катя убежала — заботиться об отце и строить отношения с женихом. А Ольга только вздохнула ей вслед.
А вы что думаете, стоило Катерине прощать отца? А оплачивать ему операцию ценой своих отношений с Максимом стоит? И по-мужски ли повёл себя жених, угрожая расставанием, если Катя продолжит помогать отцу? Нужен ли рядом такой мужчина вообще? Напишите ваше мнение в комментариях.
Читайте ещё рассказы из жизни: