Ирина сидела на кухне их небольшого дома и задумчиво смотрела в окно. За стеклом клубились невесомые нити тумана. Её муж, Артур, был в соседней комнате и заканчивал разбирать свои бумаги по работе. Их дочь, Надя, мирно играла с мягкими игрушками на ковре. Казалось бы, жизнь текла спокойно, но на душе у Ирины что-то скреблось и ворчало. С тех пор как свекровь ясно дала понять, что не примет невестку с ребёнком от первого брака, Ирина чувствовала, будто бы мир вокруг качнулся и чуть-чуть накренился.
— Мам, я проголодалась! — внезапно раздался голос Нади.
— Сейчас приготовлю что-нибудь вкусное. Пойдёшь со мной на кухню?
Надя встала с пола, поправила чуть растрепавшуюся косичку и побежала к маме, увлекая за собой любимого плюшевого зайца. Ирина машинально улыбнулась дочке, обещая себе, что сделает всё возможное, чтобы у её детей — а она надеялась, что скоро у них с Артуром будет ещё ребёнок — никогда не возникало чувства ненужности.
На заднем фоне в гостиной гремел ноутбук: Артур пытался досмотреть вебинар, но перескакивал с одной вкладки на другую, краем уха слушал новости. Через пару минут он, видимо, сдался и подошёл к своей жене:
— Прочитал очередной отчёт и понял, что мне очень хочется горячего чая. Ириша, а что у нас на ужин? Ты так аппетитно открываешь холодильник, надеюсь, найдётся что-нибудь посущественнее бутербродов?
— Да у меня есть пара идей, — отозвалась женщина, отставив в сторону тарелку с овощами. — Но для начала надо определиться, делаю я жаркое или всё-таки плов?
Почему-то даже такой простой вопрос звучал не совсем обычно, возможно, потому что на выходных предстояла встреча с родителями Артура, а значит, снова будет бой со свекровью. Она, Вера Геннадьевна, не считала Иринину дочь "полноценной внучкой" и не упускала случая напомнить, что Ирина — не их "настоящая" невестка, а так, чужачка с довеском.
— Ир, а давай я сам куплю всё нужное, чтобы приготовить плов. Обещаю, на этот раз ничего не перепутаю. Хотя… — тут Артур покосился на жену, — учитывая мою феноменальную способность ошибаться при покупке продуктов, давай ты чётким списком распишешь, что мне надо взять.
— Так и поступим, — усмехнулась Ирина. — А пока я укладываю Надю на дневной сон, ты успеешь слетать в магазин. Только смотри, не купи вместо мяса один лук, как в прошлый раз! И ещё возьми любимые конфеты Нади — пусть знает, что папа у неё самый заботливый.
— Супер! — с видимым воодушевлением отозвался Артур и юркнул в прихожую, чтобы переобуться.
Ирина с облегчением выдохнула, когда слышала за закрывающейся дверью его шутливое бормотание: "Ладно-ладно, на луковом супе можно было бы и сэкономить!"
Однако мысли о предстоящей встрече со свекровью вновь напомнили о себе. Завтра им предстояло пойти на день рождения свёкра — Олега Викторовича. Свёкор относился к Ирине и Наденьке очень даже приветливо, а вот свекровь, Вера Геннадьевна, всё никак не могла смириться, что сын женился на женщине с ребёнком и живёт отдельно, а не под её строгим присмотром.
Когда-то давно у Ирины была другая семья: первый муж, невзрачная квартира, воспоминания об истериках и пьянках. Она до сих пор вздрагивала, вспоминая, как бегала с дочкой по съёмным углам, лишь бы не жить в постоянном страхе. С этим прошлым покончено — Ирина решилась на радикальный шаг, сбежала, начала новую жизнь и вскоре встретила Артура.
Они расписались почти год назад, тихо и без пышных торжеств. С правильным человеком не требовалось громких застолий, ведь главное — поддержка и любовь. И Артур действительно любил её и Надю. "Не нужно делить детей на своих и чужих", — так он всегда говорил. "Дети" для него оставались детьми без всяких приставок и уточнений.
Сейчас Ирина чувствовала уверенность, что всё сделала верно, пусть это и вызывало бурю негодования в лице свекрови. В глубине души она всё же надеялась, что настанет момент потепления отношений с Верой Геннадьевной. От подобных мыслей её отвлёк звонок в дверь: с покупками в руках вернулся Артур.
— Вот, посмотри! — он игриво покрутил пакетом с продуктами. — Мясо есть, морковка на месте, лук… Лук только три штуки, список же такой был?
Ирина скрыла улыбку. Нельзя было не отметить, как муж держится за каждое слово — лишь бы не подвести жену.
— Молодец, справился, — сказала она, пересматривая покупки. — Ладно, теперь дело за мной.
Они провели вечер втроём: дочь, едва проснувшись от дневного сна, принялась радостно кружиться в прихожей с новыми конфетами, а Артур с Ириной хлопотали на кухне, потягивали чай, и дом наполнился ароматом будущего ужина.
Всё было хорошо, но на завтра наметилось нечто, способное разрушить это хрупкое спокойствие.
Утро выдалось ясным, будто намекая, что именно сегодня может произойти что-то важное. Ирина с трудом подняла Надюшку (так она по-детски называла дочь), заплела ей два симпатичных хвостика и, с сожалением глядя на время, поторопила:
— Доченька, мы же не хотим опоздать на день рождения дедушки Олега?
Надя только нахмурилась. Ей не очень нравились вечера в кругу "новых родственников," ведь там всегда чувствовалась холодная стена между ней и мамой отца. Да, свекровь вовсе не старалась быть ей бабушкой, а обращалась к девочке, как к чужаку.
По дороге Ирина старательно отвлекала дочь разговорами про школу, которую Надя должна была пойти в следующем году, про нарядное платьице и про то, как им будет весело. Артур, держа руль, иногда оборачивался и кидал дочке ободряющую улыбку.
В ресторане, где намечалось торжество, уже собралась вся орава родственников: свёкор — именинник, разные дядюшки, тётушки. Кто-то весело шумел у гардероба, дети носились вокруг столиков, а тётя Марина — неизменный "заводила" — подливала шампанского всем, кто проходил мимо.
Ирина поправила Надину кофточку и тихо прошептала:
— Веди себя хорошо, ладно? Если устанешь, скажи. Аниматоры вон там, видишь? Потом пойдёшь к ним.
Надя кивнула и по-детски серьёзно посмотрела на мать.
— Мам, а если эта женщина (так она называла бабушку) начнёт опять кричать и говорить, что я чужая?
Ирина ощутила боль в груди, когда услышала этот вопрос. Малышка так хотела ощущать себя частью семьи.
— Мы просто улыбнёмся и сделаем вид, что нас всё это не касается. Слышала? Давай в ответ только хорошее.
Девочка согласно кивнула и взяла мамину руку. Они прошли за общий стол, поздравили Олега Викторовича, который улыбался от уха до уха и расцеловывал внучку.
Свекровь, естественно, наблюдала за всем этим и подпирала локтем край стола, скрестив руки на груди. Как только Ирина успела подать букет цветов свёкру и отвлечься на секунду, позади раздался холодный голос:
— Ирина, может, отойдём? Нужно поговорить наедине.
Женщина ощутила неприятный холодок по спине. Пройдя мимо оживлённой толпы родственников, они с Верой Геннадьевной оказались у окна, откуда открывался вид на городскую площадь.
— Надеюсь, вы не собираетесь устраивать скандал? — тихо проговорила Ирина, стараясь держать вежливый тон. — Это праздник вашего мужа, давайте обойдёмся без лишних эмоций.
— Сама напрашиваешься на грубость! — свекровь стукнула рукой по подоконнику. — Я пригласила своего сына, чтобы он с тобой пришёл, но не это… не твоего ребёнка от другого! Зачем ты затащила сюда чужую кровь?
Ирина аж прикусила губу, чтобы не произнести что-нибудь колкое. Слёзы подступили к глазам, но она постаралась сдержаться.
— Надя — часть моей жизни. И я не позволю обижать её или указывать мне, где ей место, а где нет. Если вы считаете её чужой, это ваше право, но мы семья.
— Семья? Ты кто такая? Женщина, которая была замужем за алкоголиком, потом сбежала, подцепила моего сына и думает, что всё ей теперь будет с рук сходить? Он мог бы найти молодую, чистую девушку, которая бы родила ему сына без прошлого, без ваших проблем. Почему он выбрал именно тебя?
Ирине захотелось разрыдаться, но внутри уже созрела ярость.
— Знаете, если Артуру повезёт, то в будущем у нас и появится сын. Конечно, вы, скорее всего, тоже не захотите его видеть, раз он будет наполовину "неправильный." Но, к счастью, вы не диктуете мне, как жить.
— Да смотри, не изменила бы ещё мужу, — криво усмехнулась Вера Геннадьевна, стараясь задеть самую больную точку. — А то все эти бывшие любовники… Вы, молодёжь, кто вас знает. Вот только и слышишь, что жена изменяет или у кого-то любовница появилась.
Ирине настолько стало противно слушать эту бредовую речь о "любовниках" и "измене," что она решила не продолжать разговор. Перед глазами встали мгновенно все ее попытки наладить общение, а свекровь только била по самым больным местам.
— Простите, — холодно сказала она. — Дальше можете возмущаться без меня. Если хотите — празднуйте день рождения без "чужаков."
Она резко развернулась и покинула свекровь, не дав той сказать ни слова в ответ. На душе бушевала обида. Взглядом Ирина отыскала Артура, который сидел за столом и показывал дочери фокус со свёрнутой салфеткой. Муж сразу понял, что что-то произошло, увидев выражение на лице жены.
— Ириша, что случилось? — тихо спросил он, наклоняясь к жене.
— Уходим, — отрезала она.
Артур переглянулся со своим отцом, который с недоумением развёл руками: мол, зачем же всё портить в разгар праздника? Ирина только покачала головой.
— Прости, пап, — пробормотал Артур, снимая пиджак со стула, — вынуждены уехать раньше времени.
— Если что-то срочное… — начал именинник, но, видя непреклонность сына, только кивнул и тихо добавил: — Я понимаю. Езжайте.
Надя, увидев, что мама и папа собрались, быстро подскочила, прижала к себе игрушку. Ей было жаль, что не удалось вдоволь порезвиться с аниматорами, но она тоже успела заметить слёзы на глазах матери, а потому не стала задавать вопросов.
Вечером, когда они уже вернулись домой и уложили Надю спать, Артур не стал больше ждать:
— Ира, расскажи, что сказала мать. Мне надо знать правду, — произнёс он серьёзным тоном, учуяв, что жена явно подавлена.
Ирина вздохнула, горло сдавила горячая волна обиды. Но от мужа она не хотела ничего скрывать:
— Она снова меня оскорбляла, называла "девкой с довеском," уверяла, что ты от меня уйдёшь. Сказала даже, что может быть, я тебе изменяю или изменяла тебе когда-то, да и вообще жена изменяет — это сплошь и рядом случается… Наговорила кучи гадостей. Да бог с ней, я бы пережила, если бы дело обошлось только мной, но она и Надю отталкивает.
— Это невозможно терпеть, — Артур нахмурил брови. — Что ж, буду говорить с ней отдельно. Мне надо объяснить, что если так будет продолжаться, мы вообще общаться не сможем. Ты моя жена, а Надя мой ребёнок, и точка.
Ирина лишь печально улыбнулась. Ей было жаль, что отношения зашли в тупик, и чувствовала, что разобраться мирным путём уже не получится.
***
Новая неделя наступила незаметно. Артур общался со свёкром по телефону, а с матерью старался не пересекаться. Когда Вера Геннадьевна звонила, он отвечал через раз, а если и начинал говорить, то быстро прерывал разговор, когда та принималась ругать "эту женщину."
Вскоре в их семью вошла ещё одна весточка: Ирина забеременела. Она давно догадывалась, но побаивалась говорить мужу, не будучи уверенной в результатах. Сейчас тесты оказались красноречивы, а поход к врачу подтверждал радостную новость.
— Артур, мы ждём малыша, — сказала Ирина однажды вечером, когда они сидели вместе на диване, накрывшись пледом.
— Боже мой! — Артур обнял жену, засмеялся тихим счастливым смехом и поцеловал её в висок. — Я так этого хотел.
— Я знаю, — улыбнулась Ирина. — И я тоже. У нас будет ещё один ребёнок, пусть свекровь хоть телевизор от злости разбивает.
— Оставь её… Я просто надеюсь, что когда-нибудь моя мама всё осознает. Или же останется в своих принципах и потеряет нас окончательно. Впрочем, большого выбора у меня нет. Я не потерплю, чтобы она говорила гадости о моей семье.
Жизнь начала обретать новые краски. Надя радовалась предстоящему появлению братика (хотя они не знали, кто там на самом деле родится). Девочка серьезно восторгалась тем, что "у неё будет настоящая компания":
— Мам, я буду сама кормить братика, обещаю!
Ирина с улыбкой гладила дочку по голове:
— Конечно, будешь помогать. Но чуть позже, когда подрастёшь, и когда малыш тоже станет постарше.
***
Несмотря на всю внутреннюю гармонию, Ирина не могла избавиться от тени прошлого. Из иной жизни выходили призраки: а именно, бывший муж, который оставался отцом Нади. Но вот парадокс — после их развода он, кажется, потерялся куда-то, не стремился общаться с дочерью, не платил алименты и вообще выпал из поля зрения.
"Может, оно и к лучшему," — думала Ирина, не желая ребёнку видеть пьяные выходки родного отца. Иногда, правда, ощущала в сердце укол: ведь Надя всё-таки имеет право знать, что у неё есть биологический папа, пусть он и вёл себя отвратительно.
Ирина с удовлетворением констатировала, что беременность протекает почти спокойно: лишь легкие недомогания, но в целом ничего критичного. Артур во всём пытался поддерживать жену. Пару раз, правда, они натыкались на Веру Геннадьевну возле магазина — видимо, она специально караулила пару у подъезда.
— Небось уже забеременела, чтобы крепче за сына уцепиться? — говорила свекровь кисло, увидев округлившийся живот Ирины. — Думаешь, он не догадается, что это не его ребёнок? Может, это вообще чей-то зять по соседству постарался?
Ирина только махала рукой, стараясь пропустить слова мимо ушей. Она поняла, что вразумлять свекровь бесполезно. Эта женщина раз за разом делала всё, чтобы разрушить их семью. Но Артур её не бросил и не собирался. Едва ли можно было рассчитывать на мир.
— Тебе стоит извиниться перед Ириной, — бросил матери Артур однажды, когда встретил её на улице.
— Извиниться? Перед этой невесткой-обманщицей? Я лучше в прорубь зимой прыгну! — громко фыркнула она. — И перед её ребёнком не буду извиняться, он мне чужой!
— Мама, у нас будет другой малыш, и он точно не чужой. Не боишься, что потеряешь всех нас?
— Да я просто хочу лучшего для тебя. Зачем тебе плодить "чужих" детей, да ещё с ней? Пока не поздно опомнись. Скоро узнаешь, что жена изменяет… будешь жалеть!
Артур с грустью покачал головой.
— Знаешь, мама, люди говорят, что "муж и жена — одна сатана," а вот у нас, выходит, ты стала нашим главным врагом. Мне горько осознавать это.
***
Время шло, на работе Ирина понимала, как беременность забирает у неё много сил: к обеду её клонило в сон, периодически поднималось давление. Коллеги старались помогать, а начальник даже предлагал работать часть времени из дома.
— Нет, я ещё держусь, — отвечала Ирина. — Но если станет тяжело, приму ваше предложение.
Часто она вспоминала свой путь к спокойствию: бегство из старой квартиры, страх остаться одной, поиски новой работы… Теперь она была, по сути, во втором браке, но отчуждение от свекрови казалось тяжёлым грузом. Порой она боялась, что у Артура может начаться внутренний конфликт между любовью к жене и сыновьими чувствами к матери.
Однако Артур держался. Более того, он регулярно навещал отца — Олега Викторовича. Тот нисколько не считал Надю чужой, а на ожидание второго ребёнка откликался шутливыми возгласами: "Вот, дожили! Скоро буду многократным дедушкой!"
***
— Ух ты, да у нас уже почти шесть месяцев, — сказала как-то Ирина, глядя на календарь. — Надо бы начать покупать вещички для малыша.
— Я помогу, — охотно согласился Артур. — Купим коляску, кроватку и всё, что надо. Постараемся, чтобы и Надя почувствовала себя вовлечённой, ведь для детей такая перестройка бывает сложной.
— Верно, — глубоко вздохнула Ирина. Ей не терпелось обустроить детскую комнату, но в голове вертелись мысли о том, что свекровь никогда не примет их семью: ни нынешнюю жену, ни будущего ребёнка.
Однажды вечером они с Артуром сидели на кухне, когда пришло сообщение от подруги Ирины, Кати. В этом сообщении была что-то вроде сенсации: "Представляешь, моя знакомая Маша изменила мужу, теперь у них целая драма, любовники её уже по пятам преследуют, якобы хотят разоблачить. Прикинь, чего только не бывает в жизни!"
Ирина показала мужу сообщение:
— Смотри, сколько людей живёт в настоящем кошмаре: постоянная измена, любовница, любовники, кипящий ад ревности… Слава богу, у нас нет такой драмы!
— Ага, — Артур прижал жену к себе. — Наша "драма" — это твоя свекровь, и то я бы предпочёл назвать это комедией абсурда.
Они рассмеялись, стараясь сохранять добрый настрой. Во всяком случае, отношения между ними не омрачались недоверием, и уж тем более никакая измена не отравляла их быт.
За последний месяц беременности Ирины напряжение резко возросло. Вера Геннадьевна решила пойти ва-банк: она позвонила дочери Ирины, Наде, на мобильный, неведомо как узнав её номер. Девочка подняла трубку, а свекровь вкрадчиво зашипела:
— Зачем ты лезешь в чужую семью? Мой сын не твой папа. Хочешь, чтобы у тебя сестра или брат были "такими же чужаками?"
Такого Ирина не могла простить. Надя после разговора проплакала весь вечер. Артур, когда об этом узнал, горел злостью. Он сам позвонил матери и сказал, что если она ещё раз хоть на метр приблизится к его семье, то он разорвёт все связи и даже тесть, то есть отец Ирины, и тёща (мать Ирины) не помогут ей наладить контакт. Конечно, тёща и тесть тут были совсем ни при чём, но он вспылил и на эмоциях сказал именно так.
— Мам, ты что творишь?! — даже голос у него надламывался. — Как ты могла звонить моей дочери, говорить такие гадости?
— Это не твой ребёнок, — услышал Артур в ответ. — Зачем ты тратишь на неё деньги, покупаешь ей все эти игрушки, кровать, а теперь ещё коляску будете покупать для нового "отродья?" Я просто пытаюсь уберечь тебя от ошибок, но ты не слушаешь…
— Всё! Хватит. Я больше не буду это слушать.
Он отключил телефон. Когда Ирина увидела, как муж бледен, как руки его дрожат, она только и смогла прижаться к нему, тихо успокаивая. Ей хотелось и самой плакать от этой ненависти.
— Артур, не убивайся так. Всё обойдётся, мы будем семьёй без неё.
— А почему она не может просто нас поддержать, любить своих внуков и радоваться, что у сына всё хорошо?
— Не знаю. Может, я для неё помеха, и она видит во мне причину, почему ты больше не слушаешься её. Но ведь ты давно взрослый.
Они долго говорили в ту ночь, пока не уснули в обнимку на диване под размеренный стук дождя за окном.
Настал день рождения Нади — девочке исполнилось шесть лет. Ирина накрыла милый праздничный стол дома, украсила шариками комнату. Позвали друзей и их "дети" повеселились вдоволь: раскрасили ватман, играли в догонялки во дворе. Артур следил, чтобы никто не ушибся, а Ирина, заботливо поглядывая на свой округлившийся живот, угощала гостей тортом.
В какой-то момент в прихожей раздался звонок, и все притихли. Артур, подозревая, что это может быть его мать, пошёл открывать. На пороге действительно стояла Вера Геннадьевна, державшая в руках большую коробку, завёрнутую в блестящую бумагу.
— Я пришла поздравить внучку, — холодно проговорила она.
— Забавно слышать, ведь ты считала её чужой, — Артур отступил на полшага, давая ей войти. — Ты уверена, что хочешь сейчас всё омрачать?
— Я никого не намерена омрачать. Просто… — женщина вздохнула. — Понимаю, что погорячилась. Вот подарок.
Она зашла в квартиру без лишних слов, увидела в гостиной радостную Надю, которая как раз задувала свечи на торте. При виде бабушки девочка растерянно заморгала.
— Ну что, с днём рождения… — Вера Геннадьевна произнесла слегка натянуто, протягивая коробку. — Возьми.
Надя несмело подвинулась к бабушке — точнее, к "Вера Геннадьевна," как она привыкла называть её. Посмотрела на подарок, а потом на маму. Ирина сделала успокаивающий жест: мол, ничего страшного, бери. Девочка потянулась и взяла сверкающую коробку.
— Спасибо… — прошептала она.
На этом, казалось бы, могло бы прорасти крохотное зерно перемирия. Но свекровь лишь замолчала, с каменным выражением лица вышла обратно в коридор, даже не подняв взгляда на невестку.
— Ты не останешься? — тихо спросил Артур. — У нас тут веселье, дети будут рады…
— Нет, мне пора, — коротко кинула она. — Да и не люблю я всей этой суеты. Наверное, не умею радоваться так, как вы.
Надя попыталась рассмотреть, что лежит в подарочной коробке, но не услышала тёплых слов. "Праздник — он вроде бы общий, почему эти взрослые такие странные?" — мелькнуло в её голове.
Когда Вера Геннадьевна вышла, Ирина заметила, как муж еле заметно выдохнул. Возможно, это был маленький шаг с её стороны — принесла подарок, всё же признала факт, что у неё есть внучка. Но слов о примирении или извинениях, конечно же, не последовало.
***
Шли месяцы, и приблизились роды. Наконец произошло радостное событие: у Ирины и Артура родился сын. Это был тот самый день, который скрепил их брак ещё сильнее. Глядя на новорождённого, которого они решили назвать Лёшей, Артур замер в восхищении.
— Вот он — наш мальчик, — шептал муж, поддерживая крошечную ручку, — Теперь у нас двое замечательных детей.
— Всё хорошо, — тихо проговорила Ирина, мысленно благодаря судьбу за этот подарок.
В роддоме, помимо Артура, появился и Олег Викторович с букетом. Свёкор светился от гордости:
— Поздравляю вас, сынок! Настоящее чудо!
Когда настало время выписки, тёща и тесть Ирины — родители самой Ирины — приехали, чтобы помочь с коляской и прочими заботами. Свекровь же так и не появилась, даже не позвонила по телефону. Впрочем, никто особо и не ждал её — все понимали, что страсть к осуждению не исчезает в одночасье.
— Главное, что я есть у вас, — подмигнул свёкор, улыбаясь невестке. — И внуки ни в чём не будут нуждаться.
Ирина ответила доброй улыбкой, прижимая к себе сына. Он уже мирно сопел на руках, а Надя, стоя рядом, разглядывала братика с любопытством и трепетной нежностью.
— Дед Олег, а свекровь… то есть бабушка Вера не придёт? — непривычным словом "бабушка" Надя называла Веру Геннадьевну с явным затруднением. Но, как бы новая семья ни старалась исключить её из памяти, девочку мучил вопрос, почему же та не приходит поздравить с рождением малыша.
— Знаешь, внученька, у бабушки непростой характер, — вздохнул отец Артура. — Но я надеюсь, однажды всё обернётся к лучшему.
Шло время, и наступил тот год, когда Надя пошла в первый класс, а малыш Лёша научился пытаться ходить, держась за мебель и вечно смеясь над старшей сестрой. Жизнь текла. Артур работал, Ирина сидела в декрете, понемногу выходила на "удалёнку," когда выпадала возможность.
Дом их наполнился шумом, радостью детства, а ненависть свекрови была словно за дверью, которую они держали запертой, дабы не впустить в семью лишнюю тревогу. Тесть Ирины и тёща иногда заговаривали о том, что, может быть, пора бы примериться, но видели, что сама Ирина устала от попыток угождать.
— Возможно, время всё разрулит, — говорил тесть, сидя в гостиной. — Терпение…
— Или и вовсе всё останется, как есть, — грустно усмехалась Ирина. — Может, и проще так.
***
Тем не менее, однажды днём свекровь появилась на пороге, неожиданно: в сером пальто, с невнятной тревогой в глазах, сжимающая в руках пакет… Артур, открыв дверь, не знал, как реагировать:
— Мама? Что-то случилось?
— Я могу войти? — спросила она.
Он молча кивнул. Конечно, впустил, но на лице читалось напряжение. Ирина, услышав шаги, вышла из кухни, чуть не выронив полотенце, которым вытирала руки.
— Что ж, здравствуйте, Вера Геннадьевна, — проговорила она. — Лёша сейчас спит, Надя в школе.
Свекровь поставила пакет на пол, вдруг потеряла всю свою былую самоуверенность. Похоже, её привело нечто серьёзное.
— Я… Я слышала, что у вас двое детей. Я понимаю, что моего внука зовут Лёша, так? И что девочка пошла в школу?..
— Да, — Артур неотрывно смотрел на мать, ожидая скандала. — И что?
Вера Геннадьевна отвела глаза и произнесла:
— Может, я зря всё это время… пыталась вас разлучить. Но вам есть до меня дело? Или уже нет? Может, вы считаете меня каким-то монстром?
Ирина почувствовала, как внутри вздрогнуло сердце. Она вспомнила, как та изводила её, оскорбляла Надю. Но сейчас, глядя на эту раскаявшуюся женщину, не могла не заметить, что в глазах свекрови промелькнуло что-то, похожее на раскаяние или страх одиночества.
— Садись, — тихо сказал Артур.
— Я принесла немного вещей… Связала вот носочки для малыша, разогревающее средство… и кофточку. И ещё нашла старые фотографии, где ты, Артур, маленький. Решила, что вдруг захочешь показать сыну.
На мгновение в воздухе повисла неловкая тишина. Ирина не знала, как реагировать. Столько боли принесла эта свекровь ей и её дочери… Можно ли просто простить, будто ничего не произошло?
— Боюсь, вы слишком много зла сказали Наде, — вздохнула Ирина, стараясь говорить не агрессивно. — У неё в памяти останется всё.
— Понимаю, — свекровь разжала пальцы, выпустив из рук шапку, которую держала. — Может, когда-нибудь она меня простит. Я… Я не знаю, что со мной было, я…
Артур не мог поверить. Ему казалось, слышит чужие слова в устах матери.
— Мам, если ты действительно хочешь наладить отношения, придётся приложить усилия. Надя теперь боится тебя, ведь ты говорила ей столько всего жуткого…
— Поймите, я всегда думала, что защищаю тебя от неправильно выбранной жены. А теперь осознала, что это бессмысленно. У тебя есть эта семья, твои дети, твой дом. Я потеряла тебя, всё меньше оставалось шансов, что ты вернёшься…
— Я не собирался никуда возвращаться, — холодно бросил Артур. — Мой выбор — быть с Ириной.
Свекровь (теперь уже не такая надменная) провела рукой по глазам, вытирая слёзы. Стоя посредине комнаты, она выглядела маленькой и одинокой. Ирина, хоть и раздосадованная своими воспоминаниями, ощутила укол сочувствия. Ведь это тоже мать, хоть и слишком жёсткая.
— Может, всё же сядете, чаю налью? — предложила она, решившись проявить вежливость.
— Да… Спасибо.
Тот разговор был непростым и не принёс мгновенного всеобщего счастья. Но он стал первым шагом к тому, чтобы свекровь, наконец, осознала: её сын ушёл из-под материнской опеки уже давно, а Ирина — не карьеристка, не лгунья и не любовница со стороны, а вполне достойная жена, подарившая ему детей. Нет больше смысла клеветать, сыпать упрёками про "измена" или кричать, что жена изменяет мужу. Ирина не "изменила мужу" и не собиралась это делать.
Уже вечером, когда Вера Геннадьевна пошла домой, Артур тихо сказал жене:
— Я понимаю, что мы не забудем всё сразу. Но мне хочется верить, что у мамы мелькнул шанс стать лучше.
— Будем надеяться, — ответила Ирина, осторожно гладя Лёшу, который сопел в кроватке. — Надеюсь, она поймёт, что дети — одна из главных радостей в жизни. И что ненавидеть мою дочь или сына за то, что они появились не так, как ей хочется, не имеет смысла.
***
Прошёл ещё один год. Надя уже привыкла к школе, Лёша бегал по комнате, хватая игрушки и проказничая. Оказалось, что Вера Геннадьевна всё-таки старается видеться с внуками, если и нечасто, то хотя бы без прежних упрёков и жёсткости. Свёкор продолжал поддерживать семью Артура, добродушно шутил и помогал с ремонтом в детской, предлагал поднять новую мебель на второй этаж их дома.
Ирина по-прежнему звонила родителям: тёща и тесть, хоть не вмешивались в их семейный конфликт, но переживали, чтобы дочь не была в состоянии непрерывного стресса. К счастью, все понемногу устаканилось: у Ирины была работа, дети росли, планы становились всё более оптимистичными.
Однажды за семейным ужином они все: Ирина, Артур, Надя и Лёша — смеялись над какой-то шуткой в мультике, который шёл по телевизору. "Что ещё нужно для счастья?" — подумала Ирина и улыбнулась, чувствуя тёплую ладонь Артура на своей руке.
— Мам, пап, — вдруг сказала Надя, обращаясь к ним. — А давайте съездим на дачу к деду Олегу в следующие выходные? Он ведь звал нас. Может, там будет и бабушка Вера?
Артур посмотрел на жену, видя, что та слегка напряглась. Но затем Ирина мягко кивнула.
— Да, поедем. Иногда людям надо давать второй шанс, правда?
— Правда, — хором отозвались Надя и Артур.
По телевизору снова захохотали мультяшные герои. За окном уже сгустились сумерки, а в доме царило тихое, почти магическое ощущение уюта и любви. Не было места измене, любовникам, скандалам — всё это осталось в досужих слухах и пересудах.
Ирина вспомнила про свою прошлую жизнь, про старую квартиру, про момент, когда она решилась бежать от первого мужа, и тихонько улыбнулась, осознавая, какой длинный путь она прошла. Теперь у неё был дом, достойный муж и чудесные дети. А свекровь… пожалуй, раз уж даже свекровь решила пусть робко, но приблизиться к миру, стоит подарить этой истории шанс на светлое продолжение.
В этот вечер, провожая Надю спать, Ирина поцеловала дочку на ночь и подумала: "Мы справились. Впереди ещё много испытаний, ведь жизнь штука непростая — иногда тёща не жалует зятя, а свекровь отталкивает невестку, люди устраивают сцены ревности и кричат про любовников… Но мы уже точно знаем, что любовь — самое сильное чувство в мире. Оно всё перетерпит и всё преодолеет, если мы будем стоять друг за друга."
С этими мыслями Ирина пошла к Артуру и малышу. Впереди у них была целая жизнь, полная и радостей, и мелких ссор, но главное — они были вместе, и никаких шипящих теней из прошлого, никакая измена, никакой упрёк свекрови, никакие подозрения в том, что жена изменяет или изменила мужу, не смогут это разрушить.
И, укрывая маленького Лёшу одеялком, Ирина тихо прошептала:
— Пусть у нас всё будет хорошо. И да будет так всегда.
Самые читаемые рассказы на ДЗЕН
Всем большое спасибо за лайки 👍, комментарии и подписку ❤️.
С уважением, Владимир Шорохов ©