Климат мезозойской эры – 250-66 миллионов лет назад – принято описывать, как «жаркий и влажный». Это отчасти так, но – не совсем. Точнее будет сказать, что климат триаса, юры и мела был переменчив. В определённые моменты, – особенно в первой половине мезозоя, – среднегодовые температуры на планете не отличались от современных значений. На полюсах формировались ледяные шапки. Обычно же, – «в среднем по больнице» – температура была выше современной на 5 градусов.
Лишь в меловой период климат иногда становился очень жарким, – на 12 градусов теплее современного… Но и тут есть нюанс. Первый период кайнозоя, – палеоген (66-23 миллиона лет назад) в этом плане от мела не отличался. Средняя по сезонам и широтам температура и тогда поднималась до +27, при современных +15 градусах. Соответственно, часто встречающиеся (в том числе и в статьях моего канала) сообщения, что «в конце мела температура начала быстро падать», следует понимать правильно. Да. Тогда начала. Потом, – в начале палеогена, – попёрла обратно… До этого же в мезозое температура начинала и заканчивала падать много раз.
...Следовательно, говорить можно о двух режимах «климата мезозоя»: тёплом и жарком. «Холодные» эпохи можно пропустить, – современность даёт ясное представления о них. В основном же, климат мезозоя был тёплым. Плюс 5 градусов к «современности».
Что это означало? Если сейчас температура в экваториальной зоне колеблется между 25-35 градусами… То тогда она тоже колебалась между 25 и 35. Особенно сильно не повышалась. Увеличение среднегодовой температуры означало расширение жаркого и тёплого климатических поясов к высоким широтам. Ведь нагрев газа приводит к его расширению, повышению давления и движению воздушных масс. От экватора нагретый воздух разносился к северу и к югу… Жаркая зона с постоянными «около +30 днём» уходила за тропики, – до, примерно, 40 широты.
Далее же начинались субтропики. Но особенные. Мезозойско-палеогеновые. Климат современных субтропиков не даёт материла для сравнения.
Во-первых, ныне субтропики часто засушливы. Тогда же они хорошо увлажнялись, так как, среди прочего, более высокая температура способствовала интенсивному испарению, отсутствие же ледников повышало площадь океана, – с которой испарение происходило. Стоит также отметить, обычно упускаемый из виду рост интенсивности движения воздушных масс. Современные тропические ураганы – не идут в сравнение с мезозойской стихией, которой палеонтологи и обязаны обилием находок. Динозавры массово тонули при внезапных разливах рек (даже очень далеко от побережья) не просто так. У них были уважительные причины для этого.
То есть, при том что мезозойская Земля ещё была «планетой пустынь» – до появления травы в маастрихте примерно на половине площади суши не росло вообще ничего, поскольку ветры и дожди не позволяли слою почвы сформироваться, – условий, порождающих пустыни теперь на планете не было. Как бы парадоксально это не звучало для современного человека, пустыни тогда были влажными. Сейчас что-то такое, – бесплодные пустоши, поливаемые тропическими ливнями, – впрочем, тоже можно видеть на Юкатане.
Во-вторых, в умеренной зоне отсутствовала выраженная сезонность. Зимой не становилось существенно холоднее, поскольку северные ветры не приносили холодный воздух. Ввиду отсутствия ледников, его просто неоткуда было взять. Особенно в северном полушарии. Сейчас полярной ночью остывающие массы воздуха оседают к плавучим льдам, охлаждаясь и уплотняясь ещё сильнее. Тогда же их подпирала открытая вода, обладающая огромной теплоёмкостью… Представить это можно так: Гольфстрим будто бы действовал везде. Даже в глубине суши климат не становился «континентальным».
По этой причине, даже на крайнем севере современного умеренного пояса температура зимой не опускалась ниже ноля. Лето, однако, оказывалось прохладным. И любопытно, что это, вроде бы, ни на что не влияло. Характер растительности и разнообразие динозавров не слишком различались между широтами со средними +25 и +5.
...В жаркие периоды температура на экваторе поднималась выше, колеблясь между +32 и +38 градусами. Эффекты упоминавшиеся выше усиливались. Нагретый, насыщенный паром воздух растекался от экватора ещё энергичнее… И сносил при этом, – стоит ещё раз напомнить, – всё на своём пути. Земля становилась «планетой бурь»… Полностью исчезала вечная мерзлота, и уровень моря поднимался уже на 250, а не на 150 метров. В результате климат на всей планете становился ещё более ровным и однообразным. На широте Архангельска летом было +22, а зимой +12 градусов. Южнее же, разница между летом и зимой полностью терялась.
