13,2 тыс подписчиков

Царь-Батюшка Николай II любил подданных, очень любил...

10 января10 янв

630

8 мин

20.08.2000 решением Архиерейского Собора Русской православной церкви Николай II Александрович был прославлен в лике святых как страстотерпец в храме Христа Спасителя в Москве:

Прославить как страстотерпцев в сонме новомучеников и исповедников Российских царскую семью: императора Николая II, императрицу Александру, царевича Алексия, великих княжён Ольгу, Татиану, Марию и Анастасию.

Воспоминания очевидца капитана Е.А.Никольского, наблюдавшего из окон здания Главного штаба и на улице, о том, что происходило в центре Санкт-Петербурга 09.01.1905.

Пётр (Пинхас) Моисеевич Рутенберг (1878—1942) — эсер, младший инженер Путиловского завода СПб., один из руководителей сионистского движения и организаторов Еврейского Легиона и Американского еврейского конгресса (1914—1915).

Когда Е.А.Никольский утром шёл по делам в Главный штаб на Дворцовой площади перед Зимним дворцом, то увидел, как туда со всех сторон двигались отряды гвардейской конницы, пехоты и артиллерии.

Он знал, что в это время под охраной полиции рабочие города во главе с возомнившим себя Мессией священником Г.Гапоном и революционером Рутенбергом направились с заводских окраин столицы по ведущим к Зимнему дворцу улицам с иконами и хоругвями с намерением вручить императору Николаю II своё коллективное прошение.

Государь с семьёй уехал в Царское Село.

Около 12.00 к Дворцовой площади, уже заполненной солдатами с кавалергардами и кирасирами в авангарде, стали подходить отдельные люди и вскоре Александровский сад заняли толпы мужчин, женщин и подростков. Также люди подходили со стороны Дворцового моста.

Георгий Гапон и градоначальник СПб. генерал-адъютант И. А. Фуллон в «Собрании русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга».

При приближении просителей к ограде Александровского сада с Дворцовой площади бегом переместились пехотинцы и выстроились вдоль Александровского сада. Дав трижды горнами сигнал о начале стрельбы, солдаты залпами начали стрелять по находившимся в саду просителям.

Толпы отхлынули назад, оставляя на снегу много раненых и убитых.

И.А.Владимиров. Расстрел манифестации 9 января 1905 года у Зимнего дворца. 1917.

После этого конные отряды двинулись к Дворцовому мосту и через площадь к Невскому проспекту и к Гороховой улице, на скаку рубя шашками всех попавшихся под руку.

В.Коссак. Кровавое воскресенье в Петербурге 9 января 1905 года. 1905.

Е.А.Никольский вышёл из здания Главного штаба через ворота на Морскую улицу и по ней дошёл до Невского проспекта, где ему встретилась рота лейб-гвардии Семёновского полка во главе с полковником Николаем Карловичем Риманом.

Семёновцы перешли Морскую улицу и направились к Полицейскому мосту по Невскому проспекту, а Е.А.Никольский из любопытства проследовал за ними. У Полицейского моста солдаты Римана по его приказу разделились: полурота заняла сам мост, один взвод встал справа от Невского проспекта, а второй — слева вдоль р. Мойка.

В.Коссак. Кровавое воскресенье в Петербурге 9 января 1905 года. 1905. Деталь.

Вскоре по Невскому проспекту и обеим сторонам набережной Мойки к семёновцам подошли толпы мужчин и женщин. По мере скопления горожан Риман безо всякого положенного по уставу предупреждения отдал солдатам приказ:

— Прямо по толпам стрельба залпами!

В.Е. Маковский. 9 января 1905 года на Васильевском острове. 1905—1907.

Взводные офицеры каждый повторили приказ полковника и солдаты дали несколько залпов по просителям в 40—50 шагах от них. Выжившие побежали прочь. Однако полковнику было этого мало.

Через минуты две-три Риман отдал команду:

— Прямо по бегущим пальба пачками!

Начался беспорядочный беглый огонь, и многие, успевшие отбежать шагов на триста — четыреста, падали под выстрелами. Огонь продолжался минуты три — четыре, после чего горнист сыграл прекращение огня.

В это время Е.А.Никольский настолько близко подошёл к семёновцам, что мог хорошо разглядеть черты внешности Римана:

Его лицо и взгляд его глаз показались мне как у сумасшедшего. Лицо всё передёргивалось в нервной судороге, мгновение, казалось, — он смеётся, мгновение — плачет. Глаза смотрели перед собою, и было видно, что они ничего не видят. Через несколько минут он пришёл в себя, вынул платок, снял фуражку и вытер своё потное лицо.

Б.Е.Владимирский. Кровавое Воскресенье. 1950.

К Риману подошёл раненый в правое плечо хорошо одетый мужчина, приподнял свою шляпу здоровой левой рукой, поздоровался и очень вежливо попросил у полковника разрешения пропустить его к Александровскому саду, чтобы найти на Гороховой улице извозчика и на нём добраться до врача. Риман ударил его рукоятью револьвера в лицо, обругал матом и заорал:

— Иди куда хочешь, хоть к чёрту!

Когда этот человек отошёл от Римана, то я увидел, что все его лицо было в крови.

Кавалеристы у Певческого моста задерживают движение шествия к Зимнему дворцу 09.01.1905. ЦГАКФД.

Выждав какое-то время, Е.А.Никольский направился к Риману и поинтересовался у него, будут ли его солдаты ещё стрелять, так как ему нужно пройти мимо них по набережной Мойки к Певческому мосту. Полковник ответил:

— Разве вы не видите, что мне больше не по кому стрелять, вся эта сволочь струсила и разбежалась.

Е.А.Никольский пошёл вдоль Мойки и у первых же ворот налево увидел трёх мёртвых горожан — дворника с бляхой на груди и державшую за руку девочку женщину. Пройдя около 10—12 шагов, он насчитал 9 убитых.

И далее мне попадались убитые и раненые. Видя меня, раненые протягивали руки и просили помощи.

Тогда Е.А.Никольский вернулся обратно к семёновцам и попросил Римана срочно вызвать врачей этим раненым людям. Полковник ответил:

— Идите своей дорогой. Не ваше дело.

Е.А.Никольский вернулся обратно в Главный штаб по Морской улице той же дорогой, которой пришёл сюда, поднял телефонную трубку и попросил телефонистку соединить его с кабинетом градоначальника. На другом конце трубку поднял дежурный и передал её помощнику градоначальника. Капитан попросил его немедленно вызвать врачей для раненых у Полицейского моста.

Коллежский советник Евгений Александрович Никольский (1869—1938). Капитан (ст. 05.08.1903). Прикомандирован к главному штабу для испытания и перевода впоследствии (30.03.1903). Назначен в военно-статистический отдел управления 2-го обер-квартирмейстера главного штаба, затем главного управления генерального штаба. Переведён в отделение по службе личного состава главного управления генерального штаба столоначальником.

После этого Е.А.Никольский пошёл домой через Дворцовый мост. Идя мимо Александровского сада, он увидел страшную картину:

Сад полон ранеными и убитыми.

Е.А.Сорокин. Кровавое воскресенье. 1957. ГИМ.

Не выдержав этого зрелища, Е.А.Никольский развернулся, прошёл сквозь ряды солдат по Дворцовой площади на Миллионную улицу и далее по набережной Невы и по Литейному мосту вернулся домой.

Все улицы были пустынны, я никого по пути не встретил. Огромный город, казалось, вымер.

От нервного потрясения Е.А.Никольский сразу уснул и проснулся только в понедельник утром. Идя на службу в Главный штаб 10.01.1905, он увидел последние страшные следы вчерашней бойни в Александровском саду — хотя тела убитых и раненые были убраны, яркими пятнами на снегу выделялись оторванные пулями фрагменты тел, один из которых примёрз к решётке и оставался там на протяжении нескольких дней:

Вот уже двадцать семь лет этот кусок является перед моими глазами. Железная решётка сада, сделанная из довольно толстых прутьев, была во многих местах перерезана пулями винтовок.

Позднее Е.А.Никольский узнал, что во время расстрела просителей 09.01.1905 некоторые горожане были убиты шальными пулями не на улицах города, а далеко от места стрельбы у себя в квартирах. Так погиб сторож Александровского лицея в сторожке на Каменноостровском проспекте.

Впоследствии у Е.А.Никольского в Главном штабе состоялся разговор с одним из высших командиров гвардии в генеральском звании относительно произошедшего 09.01.1905.

— Расстрел безоружных людей, шедших с иконами и хоругвями с какой бы то ни было просьбой к своему Монарху, была большая ошибка, которая будет чревата последствиями. Государю не следовало уезжать в Царское Село. Надо было выйти на балкон дворца, сказать успокоительную речь и поговорить лично с вызванными делегатами, но только из настоящих рабочих, прослуживших на своих заводах не менее десяти — пятнадцати лет. Тёплое приветливое слово императора ко всей массе народа только подняло бы его престиж и укрепило бы его власть. Все событие могло обратиться в могучую патриотическую манифестацию, сила которой погасила бы голос революционеров. Расследованием было доказано, что все толпы народа шли к своему Государю совершенно безоружные. Народ хотел найти ответы на мучительные для них вопросы.

— ... Дворцовая площадь есть тактический ключ Петербурга. Если бы толпа ею завладела и оказалась вооружённой, то неизвестно, чем бы всё закончилось. А потому на совещании 8 января под председательством Его Императорского Высочества [Великого князя Владимира Александровича] и было решено оказать сопротивление силою, чтобы не допустить скопления народных масс на Дворцовой площади и посоветовать императору не оставаться 9 января в Петербурге. Конечно, если бы мы могли быть уверены, что народ пойдёт на площадь безоружным, то наше решение было бы иное. Да, вы отчасти правы, но что сделано, того не изменишь.

Источник: Никольский Е. А. Записки о прошлом. Сост. и подгот. текста Д.Г. Браунса. — М.: Русский путь, 2007. — C. 133—137.

Так с Кровавого Воскресенья 9 января 1905 г. началась Первая русская революция.

19.01.1905 Николай II принял 34 специально отобранных и обысканных представителя рабочих СПб. в Александровском дворце Царского Села и заявил им:

Мятежною толпою заявлять Мне о своих нуждах — преступно. В попечениях Моих о рабочих людях озабочусь, чтобы всё возможное к улучшению быта их было сделано, и чтобы обеспечить им впредь законные пути для выяснения назревших их нужд. Я верю в честные чувства рабочих людей и в непоколебимую преданность их Мне, а потому прощаю им вину их.