Глава 17
Третий день не показывалась Алла на работе, делая утром звонок секретарю, узнавала все ли в порядке, и, получив положительный ответ, продолжала страдать. Эти дни обернулись для обоих настоящим кошмаром. Олег нервничал не меньше , чем Алла. Даже его любимая работа не могла отвлечь от семейных проблем. С Полиной он уже не разговаривал два дня, она была у родителей, и ему не надо было волноваться, что с ней что-то случится. Софья Николаевна быстро сообразила, что у сына какие-то серьезные неприятности, а тот факт, что Алла уже не звонила неделю, могла представить, что эти неприятности касаются их двоих.
Но от этого ей было не легче, к сыну невозможно было обратиться ни с одним вопросом. И она позвонила Марине Васильевне
– Марин, здравствуй
– Здравствуй, Соня!
– Ты не знаешь, что там с нашими детьми? Олег какой день не в настроении.
– Могу только предположить: у них все идет к разводу. Так, мне кажется.
– Да ты что?
– К сожалению.
– Но ведь такая любовь была!
– Да, а сейчас дочь заперлась в доме и оплакивает Олега, как будто тот умер. Меня не хотела вчера видеть, а сегодня и слышать, сославшись на головную боль. Я не знаю, что делать, надеюсь только на то, что они взрослые люди и смогут разобраться.
– Значит, наши голубки разругались – сделала вывод Софья Николаевна.
– Да, и в этот раз серьезно – добавила Марина Васильевна.
– Может быть, им стоит помочь, давай поговорим с ними.
– Пусть остынут, а то они аж дымятся, боюсь, испепелят.
– Хорошо, ну ты звони, я готова к разговору.
– Ладно.
Наступили выходные дни, а Алла по-прежнему никого не хотела видеть, но Марина Васильевна больше не хотела ждать. Она подъехала к дому, открыла его своими ключами и сразу направилась в спальню. Женщина ничего не могла там увидеть. Плотные шторы закрывали окна, и свет не проникал в комнату. Марина оставила открытыми двери и когда глаза привыкли к темноте, подошла и открыла окна. В комнату ворвался свежий ветерок и осеннее солнышко, которое еще грело и ярко по-летнему светило.
Алла не поворачивалась к матери, целыми днями она не выходила из дома и плакала, не в силах с собой справиться. Она считала, что ее жизнь кончена и в будущем ее не ждет ничего хорошего, без Олега она не представляла себе свое будущее. Она понимала, что ребенок мог стать смыслом их новой жизни, но как это сделать она не знала. Ей не хватало этого мужчины. Последний раз она его видела неделю назад, с тех пор он не заезжал в их дом и даже не звонил.
– Я долго буду смотреть на твою спину? – громко сказала мать – хватит себя хоронить, от развода еще никто не умирал, одна дверь закроется, откроется другая, может быть в тысячу раз счастливее.
Когда дочь к ней повернулась, она отшатнулась от нее. Опухшие от слез глаза и все лицо, под глазами черные круги и сухие потрескавшиеся губы.
– Алла, ты с ума сошла, в кого ты превратилась? Вставай, быстро в душ, я пока сделаю кофе. Ты хоть что-нибудь ела в эти дни?
– Нет, но пила.
Только сейчас мать увидела под кроватью три пустые бутылки из-под воды.
– Вставай, мы должны поговорить.
Олег тоже чувствовал себя не лучшим образом. Совсем забросил такой перспективный проект, ничего хорошего в голову не приходило и все равно на работе оставался за полночь, сам не знал для чего, хотя нет, знал, он считал, что уставший мозг уже не будет воспринимать так остро ту реальность, которая свалилась на них с Аллой. В квартире ему было еще хуже, он мог часами сидеть, уставившись в одну точку. Несколько раз он порывался позвонить жене и однажды даже набрал ее номер телефона, но так и не дождался ее фирменного – Алеее!
Телефон Аллы лежал на столе в столовой, а она на втором этаже в спальне, при закрытых дверях и окнах. Не думать о жене он не мог, хоть и считал, что своим враньем Алла оттолкнула его. Но почему он не мог резко прекратить эти отношения? И сам отвечал – Я люблю ее.
Хотя речь и шла о разводе, Олег не мог поверить в то, что они с Аллой расстанутся.
– Как она могла так врать мне? – снова спрашивал он себя и не находил ответа.
В том, что Алла не могла забеременеть, не было ее вины, так распорядилась природа. И мысль об этом доводила Олега до белого каления, но, вскипая, он вспоминал жену, ее ласки, поцелуи, нежные слова и сразу злость куда-то девалась, и он становился спокойнее. Ему очень не хватало этого. Он скучал по ней.
Марина Васильевна ждала, когда дочь выйдет из душа, чтобы с ней поговорить, шутки шутками, а неделю не есть – это уже серьезно. После душа она выглядела не лучше: круги под глазами остались, щеки ввалились и губы немного кровили.
– Иди за стол
– Мам, я не могу есть, не хочу
– Алла, это не шутки, попей хотя бы кофе с молоком и банан съешь. Расскажи, что случилось?
– Он хочет развестись, Олег все слышал, и это не оставило мне шансов помириться. Дом он хочет поделить
– Но это правильно, он вложил слишком много средств . Я помню мне Соня, его мама говорила, что они собрали все, что у них было, и отдали вам на этот дом. Поэтому все справедливо.
– Я понимаю, но задним числом. Если бы ты слышала, что я ему наговорила, потому что мне жалко этот дом.
– А Олега тебе не жалко?
– Мама, я его люблю – и слезы опять полились из красных глаз.
- Тебе надо расставить приоритеты и сразу легко станет решать даже самый трудный вопрос. Ты любишь Олега, значит, надо решить вопрос с ребенком. Другого не дано. Ты помнишь тетю Веру?
– Да, очень добрая женщина.
– Так вот, она стала востребованным гинекологом, у нее своя клиника, мы с ней связь не потеряли, о тебе она знает и говорит, что несовместимость бывает разная, что беременность может наступить, большое значение имеет возраст. У вас сейчас с Олегом он самое то . По мере естественного старения организма изменяется и структура хромосом. Особенно высокая вероятность у женщин, после тридцати пяти. Тебе тридцать, времени немного, но попробовать можно
– А мужчин во сколько?
- Она сказала после сорока. У вас сейчас еще есть шанс.
Марина засмеялась – Она сказала, что иногда природа творит такие чудеса, что врачи просто диву даются. Дочь может, сходим в церковь, там душой и телом отдохнешь, с батюшкой поговоришь, потом к тете Вере сходим, но это, если ты решишь остаться с Олегом.
– Мама, от меня мало что зависит, он зол на меня.
– Ладно поешь, кофе уже остыл совсем.
Кофе она допила, а, глядя на банан, ее, передернуло
– Ты чего?
– Фу, не хочу его. От него ужасно пахнет.
– Не говори ерунду – сказала мать и откусила фрукт – Замечательный. На! Хоть кусочек.
Алла выставила вперед обе руки – Не заставляй меня.
От разговоров с мамой ей стало лучше, и она согласилась в воскресенье сходить в церковь, а во вторник к тете Вере.
– Вот молодец, главное, принять решение и уже действовать по намеченному плану.
